Вакагасира. Том 2 - Олег Николаевич Борисов

Вроде покрупнее должен быть. Но — худой, нескладный, с явно выраженными монголоидными чертами лица. Такого увидишь на улице и сразу хочется про себя пробурчать: “где же мамка согрешить успела?”. Более чем уверен, что гнобят парня нестандартный внешний вид.

— Тэкеши-сэнсей, можно я у вас заниматься буду?

— Так я вроде вторые классы тренирую, у них расписание совпадает.

— Я договорился с учителями, буду домашнюю работу дополнительную делать. Можно?

Надо же, три недели как в школе, а уже нос по ветру держит. Узнал, какие интересные клубы существуют, выбрал, со всем руководством успел пообщаться и даже “одобрям” получил. Поворачиваюсь к физруку, удивленно выгибаю бровь — “что делать будем?”. Ивасаки-сэнсей кивает. Отлично, и тут уже без меня все согласовали. Ладно, не жалко. Пусть пыхтит.

— Правила знаешь? Насильно никто не держит. Не нравится или не тянешь — идешь на выход. Указания выполняешь от и до. И никаких “я лучше знаю”. Поставлю в пару с кем-то отрабатывать — пашешь на полную. Не важно, кто будет по татами валять — девочка или мои самураи. Вопросы есть?

— Йи-и [нет], Тэкеши-сэнсей.

— Отлично… Нобору-сан, подбери новому ученику кэйкоги. И начнем, пожалуй.

После тренировки пацан снова подходит, кланяется.

— Аригато гозаймашита, Тэкеши-сэнсей. Я буду стараться, это важно для меня.

Будет, по глазам вижу. И выкладывался по полной, без дураков.

— Откуда про занятия узнал? Вроде в школе не особо рекламой занимаемся.

— В школе каждый ученик в младших классах знает. Сэмпаи говорят, благодаря вам Мейхо много полезного получила. И ремонт сделали. И новые компьютеры в классы поставили. Оборудование для естествознания разного закупили… А я вас в первый раз увидел, когда вы Накано Исикава на поединок вызвали. И вместе с прихлебателями вежливости поучили.

Оп-па, оказывается я популярный человек в определенных кругах. Сам-то уже забыл, как трем идиотам по носу щелкнул.

— Исикава-сан из больницы вернулся, всем рассказывает, что татами мокрым было. Поэтому он подскользнулся и упал. А вы его лежащего добили. Будь это серьезный поединок, все было бы по-другому.

— Извини, забыл спросить твое имя.

— Тэдэо Иноуэ, — отвечает с поклоном.

— Тэдэо-сан, не знаешь, в каком додзе этот странный человек обучается? Надо будет в гости зайти, поздороваться. И посмотреть, насколько хорошо у них татами протирают.

— Дайка-ни-яма. Но не их основной центр, а отделение рядом с госпиталем Асаши. Я могу адрес дать, я его помню.

— Ходил к ним на занятия?

— Пытался поступить. Не взяли.

Я подхожу ближе, почти упираюсь лбом в лоб:

— Сказали, лицом не вышел, да?.. Понятно… Знаешь, меня называли убогим в средней школе. Смеялись, что никто не заступится, если прилетит. Шпынять пробовали. Догадаешься, чем закончилось?

— Вы Исикава-сан в лоб дали.

— Это мелочи… Главное — я не сломался. Стержень внутри закалил. Вон, своих самураев собираю. Поэтому — не обращай внимание на тех, кто шипит в спину. Раз шипят — значит, все правильно делаешь. Бери отовсюду, где можно. Учись и развивайся. Остальное само потихоньку приложится. Даже удивиться не успеешь, как жизнь наладилась…

Усаживаюсь в машину, задумчиво говорю головорезам:

— Пообедаем, чуть отдохнем и скатаемся в одно место. Там за спиной в мой адрес дерьмо на вентилятор набрасывать вздумали. Хочу в глаза посмотреть, кто такой смелый.

— Арбалеты брать?

— Против детей? Нет, Нобору-сан, это лишнее. Я им просто рожу еще раз начищу для профилактики.

В младшее додзе Дайка-ни-яма приехали к четырем. Насколько помню, большая часть разных клубов по единоборствам примерно с этого времени и открыта. Как раз разные школьники ногами машут. Позже подтянутся уже те, кто полный рабочий день в офисе прошуршал и готов остатки здоровья угробить.

Зашел, поклонился залу. Кто бы здесь не обитал, но уважение проявить надо. Даже если местная шпана берега потеряла. Огляделся. Видимо, наш вид произвел должное впечатление, даже тренировку прервали. Двое крепких мужиков лет за пятьдесят, детишки разного возраста. В углу пятеро великовозрастных балбесов макивары молотят. Одного из них я даже узнал, удачно зашел. Но сначала хочется обозначить, ради чего в гости заглянул.

— Накано-бо, покажись. Я ведь тебе в прошлый раз еще сказал — малолетних идиотов на татами пускать нельзя. Особенно если эти идиоты правил приличия не знают, уважение старшим не оказывают и позорят додзе, в котором им по недоразумению разрешили тренироваться. Где ты, человек без мозгов с поганым языком?

Ясуши-сэнсей пытался сохранить на лице маску холодного равнодушия. Вот только удавалось это с огромным трудом. Он слышал, что одному из учеников изрядно досталось в чужом додзе. Это же надо было придумать — вломиться на чужой праздник, ругаться и всячески позорить наставников. Поделом досталось, будет ему наука. Но, судя по гостям, история не закончилась. И шепотки возникли не на пустом месте, будто Исикава-сан хвалился выиграть бой-реванш. У кого? У этого молодого человека в дорогом костюме? Или у двух мордоворотов позади, чей внешний вид вполне конкретно давал понять, в какой именно организации они состоят? Вопрос теперь звучит предельно просто: всех внутри зала переломают в назидание, или одним идиотом ограничатся? Десять лет назад в Ниигате был похожий случай. Пятеро балбесов на рынке что-то не поделили с местными борекудан, те пришли с ответным визитом. Додзе разметали по кускам, покалечили всех, кто не успел удрать. Власти спустили дело на тормозах, удовлетворившись небольшим штрафом. Школу повторно не открыли. Потому что Путь — это для самосовершенствования, а не для того, чтобы прохожих на улице задирать. Не смог основы в учеников вложить — не место тебе среди наставников.

— А я и не прячусь! — кричит в ответ Исикава. Точно — идиот. Но его уже не исправить.

— Вот и хорошо… Скажи, здесь татами не мокрое, тебе не скользко? Тогда давай, смелый воин, пообщаемся еще раз. Как положено.

Гость снимает ботинки, носки, еще раз кланяется залу и шагает вперед. На лице парня мелькает злая усмешка. Похоже, его серьезно разговоры за спиной зацепили. Но, если он из борекудан, за такое мог бы и с семьи потребовать. Чудо, если одним пострадавшим все обойдется.