Как достать профессора - Ульяна Николаевна Романова

Но не нужно меня добавлять в их ряды. Я с вами не кокетничала и не собиралась, Руслан Евгеньевич. Не знаю, что вы там себе напридумывали, но меня вы как мужчина не привлекаете.

Раунд! Обалдевшее лицо «уголовника» хотелось запечатлеть для потомков.

— А теперь извините, мне нужно учиться, — с достоинством произнесла я.

Развернулась и сделала несколько шагов к выходу. Остановилась, обернулась через плечо и мило произнесла:

— Надеюсь, наш конфликт исчерпан?

«Уголовник» снова до хруста сжал зубы и смотрел не мигая. Зрелище было не для моей хрупкой психики, поэтому я постаралась спастись бегством.

— Исчерпан, Синицына, идите, — сквозь зубы ответил Логинов.

И я пошла, с каждым шагом ускоряя темп. Потому что снова затылком чувствовала холодный взгляд, направленный на меня. Из аудитории вылетела почти бегом, на ходу пытаясь отдышаться. Приложила ладонь к груди и прислонилась к стене. Прикрыла глаза и ждала, пока сердце перестанет биться как сумасшедшее.

Дверь в аудиторию резко распахнулась, я подпрыгнула от неожиданности, а мимо меня, чеканя шаг, прошел «уголовник». В нос ударил запах его одеколона, а сам Руслан Евгеньевич даже не взглянул в мою сторону.

В тот момент я четко поняла, что конфликт наш просто перешел в стадию холодного противостояния.

Я обессиленно выдохнула и растеклась по стенке. Стычка с преподавателем забрала последние моральные силы. Мне хотелось вернуться в общежитие, забраться в постель и пролежать там до утра.

А еще я чувствовала себя круглой дурой. Зачем мне понадобилось проверять догадки Лили? Он бы тогда просто извинился, и конфликт действительно был бы исчерпан, а теперь Логинов еще больше уверился в своих догадках, что я тут парня себе ищу, а не получаю знания.

Я с трудом отлепилась от стены и побрела на следующую пару. И до конца учебного дня усердно училась, даже написала Лиле, что прогуливать третью пару не буду. А когда занятия закончились, вернулась в свою комнату.

Настроение было окончательно испорчено.

Я открыла дверь в нашу комнату, где уже куда-то собиралась Соня. Марины не было.

— Полина, привет, — жизнерадостно начала Соня, — как дела? Ты почему такая грустная? Арсений…

— Угу, — согласилась я, не имея сил рассказать подруге правду.

— Тогда пошли гулять! — радостно потирая ладони, предложила мне Софа.

— Не пойду никуда сегодня, — устало произнесла я.

— Пойдем с нами, — упрямо продолжала Соня, — хватит уже по своему Арсению киснуть. Он того не стоит!

— Не хочу, — буркнула я.

Упала на свою кровать, забралась под одеяло и накрылась с головой.

— Хочешь! — безапелляционно заявила Соня, хватаясь за край одеяла.

Соня тянула на себя, я на себя.

— Полина! — не выдержала Соня. — Немедленно поднимайся и пошли.

В тот момент в комнату вошла Марина, осмотрела нашу композицию, подумала и поддержала Соню в попытке отобрать у меня одеяло.

Вдвоем они стянули его с меня и обе одновременно сдули с лиц пряди волос.

— У нее что, депрессия? — удивленно уточнила Марина.

— Уверовала просто не в того, — недовольно пробурчала Соня, — это пройдет! Сейчас все вместе погуляем Луку, и все пройдет. Или у Опасяна шоколадку стребуем, сладкое тоже помогает.

— Луку? — обалдела я. — Ты со всеми боксерами уже знакома?

— Так ты вообще ничего не знаешь, — всплеснула руками Софа. — Забывай своего Арсения, мы тебе сейчас расскажем, как весело боксеры нам ужин готовили! Давай, переодевайся, пока я рассказываю. Представляешь, после того как я продала с ними свидания, эти дикобразы японские все узнали еще до момента свидания. И девчонок отшили так некрасиво. А на следующий день пришли к нам в кухню, когда Марина кашеварила. Кстати, ты знаешь, что на нашу Малинку Артур Багров глаз положил и снимать не собирается, обжора боксерская.

Я глянула на Марина, та грустно кивнула, подтверждая.

Боксеров было семь: Демид, Артур, Илья, Назар, Лука, Аникей и Влад. И за все три года, что я училась в университете, эти парни никогда не впускали в свой круг общения девчонок из нашего института. А тут такие новости — Артур запал на Марину, а Лука пригласил на свидание Соню…

— Они втроем пришли в кухню — Влад, Лука и Артур. И потребовали, чтобы мы им еды приготовили, представляешь? — возмущалась Соня. — Ну, я им мастер-класс и показала. Научила огурцы жарить и варенье из капусты варить.

— Что сделала? — засмеялась я.

— Ну а чего они? Артура припахала лук резать, так он над чашкой минут сорок рыдал, слабак. А еще говорят, что мужчины не плачут! Вы просто не умеете их обижать. Кстати, это Артур украл у Марины наш суп тогда на кухне. В тот день, когда мы голодные остались.

Я присвистнула. Действительно, несколько дней назад злая Марина жаловалась, что какой-то огромный и наглый медведь стырил весь наш суп, который она приготовила для всех нас. Мы с девочками разделили обязанности по хозяйству и готовили и убирали в комнате по очереди, но в тот вечер все остались голодные из-за одного не в меру прожорливого боксера. Хорошо, что Опасян выдал нам по шоколадке.

— Вот сколько ты пропустила, — резюмировала Соня.

— Да уж, весело у вас, — с улыбкой произнесла я.

— Вот. А Луку я на свидание пригласила назло Мартынову. Потому что он гад. И не знала, как мне выпутаться, поэтому решила, что это — не свидание, а прогулка с друзьями.

— Логично, — согласилась я.

Соня меня умиляла своей прямотой и нескончаемым оптимизмом.

Настроение было восстановлено, а мы полностью готовы к прогулке, когда пришел Опасян.

— Красотки, — осмотрев нас по очереди, решил Карен. — Пошли радовать нами Луку?

— Он будет вне себя от счастья, — согласилась Марина.

Мы заперли комнату и спустились на первый этаж, где в холле уже ждал Лука в компании Назара и Артура.

— Так и думал, — кивнул Лука, осматривая нашу композицию. — Куда хотим, девчонки?

Я с любопытством рассматривала парней — я ни с кем из них не была знакома.

Артур недовольно косился на руку Карена, лежащую на талии Марины, подруга краснела и ерзала, от волнения без конца поправляя то волосы, то очки. Точно Багров запал, это было видно невооруженным глазом. То, как он реагировал на Марину, мгновенно превращаясь в дегенерата, вызывало смех и умиление.

— А где Демид? —