Два дня на любовь - Нина Милн

– Я же тебе сказала, что не собираюсь заводить семью, пока не заработаю достаточно денег. А потом я буду работать неполный рабочий день, найму самую лучшую няню и… – Она подняла вилку, подвинула к себе тарелку и покачала головой. – И зачем я перед тобой оправдываюсь? Кто ты такой, чтобы решать, как мне жить?

– Никто. Но меня волнует, что ты слишком торопишься. Если Хью Фарлэйн оказался первостатейным подонком, это еще не повод для тебя становиться матерью-одиночкой. Думаю, тебе не стоит принимать поспешное решение – оно слишком важное. – Его низкий голос зазвучал мягче, в нем чувствовалась искренняя забота. И это было для Руби хуже, чем насмешка, на которую она могла бы ответить. Захотелось вдруг разоткровенничаться, объяснить, что ее желание усыновить детей появилось задолго до предательства Хью. Но было ясно, что говорить этого не стоило.

– Я знаю. Но это решение никак не связано с Хью. Честно. Просто я чувствую, что должна так поступить.

– Почему?

Руби замялась, отпила глоток шампанского и с облегчением увидела, что к их столу снова спешит официант. Он расставил на столе тарелки с новым блюдом – куриной грудкой под белым соусом с трюфелями и шпинатом – и опять исчез.

Это был отличный повод сменить тему разговора. Но почему бы и не ответить на заданный вопрос? Может, и в самом деле пришло время рассказать откровенно о своих целях и мотивах?

Где-то на задворках разума прозвучал тревожный звонок: ведь этот ужин должен был стать деловым. Но по каким-то причинам Руби показалось таким естественным разговаривать с Итаном по душам. Тревожный звонок в ее голове зазвучал громче. Вспомнилось то, что произошло десять лет назад – тогда ее стремление поговорить, довериться кому-то закончилось бедой.

Но теперь все было по-другому. Руби хотелось, чтобы Итан понял, что она вовсе не та глупая девчонка, какую он знал когда-то. Она решила, что ответит ему на его вопрос, а после постарается вернуть разговор в деловое русло.

Итан понимал, что их беседа свернула не туда и надо сменить тему, но делать этого не хотелось. Он был заинтригован и разочарован, узнав о решении Руби.

Да, на свете есть много отличных одиноких родителей. Но путь этот очень труден – уж Итану это было известно по собственному горькому опыту. Он знал, чем это закончилось для его матери.

– Так почему ты хочешь одна воспитывать детей? – спросил он.

Руби, положив нож и вилку, пожала плечами:

– Потому что у меня не очень-то получается подыскать хорошего кандидата в отцы моим детям.

– Ты так решила лишь из-за того, что с Хью у тебя не получилось…

Руби фыркнула:

– «Не получилось»… Ты не понял. Дело не в Хью. Просто он открыл мне глаза. Обманываться – это мое кредо. На эту тему я могла бы написать целую диссертацию. Когда мне было девятнадцать, у меня был парень Гарри. Я верила, что он – непонятый всеми, что с ним несправедливо обошлись, выбросив с работы. А оказалось, что он – тунеядец и алкоголик и уволили его за дело. Несколько лет спустя я познакомилась со Стивом. Он честно признался, что страдает зависимостью от азартных игр, но клялся, что пытается завязать. А на деле он просто пытался вытянуть из меня как можно больше денег и тут же тащил их в букмекерскую контору. Ну а про Хью ты уже знаешь. Я очень плохо разбираюсь в людях, так что мне лучше одной воспитывать детей.

– Но зачем вообще усыновлять кого-то? Или, по крайней мере, делать это сейчас? Тебе всего двадцать шесть.

– А тебе тридцать. Большинство тридцатилетних мужчин – вовсе не миллиардеры с собственным международным бизнесом. Десять лет назад я мечтала обзавестись собственной семьей, а ты мечтал преуспеть. И ты добился своего благодаря твердому характеру и усердному труду. И я тоже достигну своей цели. Что плохого в мечте усыновить детей?

– Ничего, – пробормотал Итан и плотно сжал губы, чтобы с них не сорвались другие слова – о том, что дети могут не только подарить счастье, но и привести к душевному опустошению.

Его мать лишилась дочери, которая была ее гордостью и радостью. На миг перед глазами возник образ: безжизненное тело Тани. Сестра покончила с собой, а он не знал об этом и не смог ее защитить.

Мать осталась жить с Итаном, который как две капли воды походил на своего отца-преступника. Сына она не любила, заботилась о нем лишь из чувства долга, пока он не довел ее до ручки. И тогда она умыла руки.

Итану вспомнилось, как он собирал вещи и как мать передавала его с рук на руки социальным работникам. Он не считал ее виноватой – ей казалось, что сын идет по стопам отца. И даже горячие просьбы Итана о прощении и обещание измениться тоже напоминали ей о ее муже, которого она презирала.

Итан отвлекся от воспоминаний, посмотрел на Руби и произнес:

– Дети – это хорошо. Я просто считаю, что тебе нужно сначала хорошенько обдумать свое решение и не смотреть на ситуацию сквозь розовые очки. Вот и все.

Руби, наматывая локон на палец, поинтересовалась:

– А что насчет тебя? Когда ты собираешься стать родителем? Ты планируешь однажды обзавестись семьей?

– Нет.

Что дала ему семья? Разбитое сердце? Так зачем она нужна?

– Никогда? – удивленно переспросила Руби.

– Никогда.

– Почему?

– Это мой личный выбор. – От его грубого ответа на лице собеседницы отразилась боль. Итан мысленно отругал себя: «Так нечестно. Ты ведь выспрашивал Руби о ее личной жизни». – Ну, если вкратце, я, как и ты, не собираюсь идти к алтарю. Я много работал, чтобы достичь того, что имею, и теперь не желаю раскачивать лодку. Мне нравится моя жизнь.

– Разве она не скучна? Я хочу сказать, неужели она всегда будет такой: ты будешь продолжать покупать все новую и новую собственность, создавать все новые и новые предприятия.

Итан удивился:

– У меня скучная жизнь? Я заправляю международным бизнесом, путешествую по миру, у меня более чем достаточно денег на шикарную жизнь. Так что в моей жизни нет места однообразию и скуке.

– Но… – начала было Руби, а затем покачала головой и принялась за еду.

Итан последовал было ее примеру, но не выдержал и спросил:

– Что – но?

– Твой мир… Твоя нераскачивающаяся лодка, в который ты сидишь один… Это звучит так одиноко. Если только у тебя нет постоянной подруги, о которой ты не упомянул.

– Нет. Это одноместная лодка, и мне в ней нравится.

– Так ты не собираешься заводить долговременные отношения или детей? Никогда?

– Я вообще не желаю заводить отношения. Мои… связи непродолжительны.

Итан прочел в распахнутых глазах Руби сострадание, и это лишь увеличило его раздражение.

– Но ты так усердно работаешь над обновлением замка. Какой в этом смысл, если тебе некому будет передать его в наследство?