Два дня на любовь - Нина Милн

– Как?

– Можно присесть?

Итан кивнул. Она опустилась на стул, поставила локти на стол и обхватила ладонями подбородок:

– Полагаю, ты кое-что упустил из вида.

– Что? Еще какую-то игру?

– Магию Рождества. Ты упомянул праздничный ужин. Но главное не он, а особый дух этого праздника, пусть даже не в день Рождества. Как насчет ели?

– Я думал о ней, но решил, что меньше всего этим подросткам нужна елка и куча мишуры. Эти ребята не сахар, они прошли огонь, воду и медные трубы. Они захотят вычеркнуть из памяти Рождество, чтобы подавить неприятные воспоминания, которые оно вызывает.

– Может, некоторые их них и думают так. Отторжение Рождества для них – своего рода самозащита. Но глубоко в душе они по-прежнему остаются детьми, а потому заслуживают, чтобы им подарили настоящее Рождество. Они должны понять, что этот праздник не всегда приносит плохое, что он может быть замечательным, волшебным. Эти два дня, проведенные здесь, должны стать для них особенными, помочь стереть тяжелые воспоминания.

Эти слова были исполнены такой глубокой искренности и понимания, что, без сомнения, означали только одно.

– Это так важно для тебя, потому что ты тоже была под опекой социальных служб? – спросил Итан.

Руби удивленно посмотрела на него, покраснела и пожала плечами:

– Да. И вот почему я тоже хочу принять в этом участие. Меня усыновили в одиннадцать лет. И хотя я знаю, что иногда дети обретают счастье в приемных семьях, со мной такого не случилось. Сейчас я понимаю, что была трудным ребенком, так что не удивительно, что я кочевала из одной приемной семьи в другую. И я глубоко сопереживаю этим подросткам, потому что прекрасно помню, каким ужасным временем для меня были праздники, особенно Рождество. Но это вовсе не значит, что я отказалась от него. И не хочу, чтобы эти дети его отвергали.

– Мне печально слышать, что ты не обрела счастья в приемной семье.

– Не нужно меня жалеть. Я не ищу твоего сострадания. Мне лишь нужно твое согласие остаться в «Кавершеме» на рождественские каникулы. Что скажешь?

Итан побарабанил пальцами по столу:

– Ладно. Даю тебе карт-бланш. – Он чуть криво улыбнулся. – Будет здорово, если ты сможешь подарить этим ребятам волшебное Рождество. Но уверен, что это будет нелегко. Некоторые из этих подростков – из криминальных районов и уже не раз попадали в серьезные переделки. – Перед мысленным взором Итана, словно фотографии, возникли образы: унылые серые многоэтажки с неработающими лифтами и пропахшими мочой лестничными клетками, разоренный вандалами парк, исписанный граффити, по которому слоняются подростковые банды. – Просто имей в виду, что волшебная палочка тут вряд ли поможет.

– Да, конечно. – Руби испытующе посмотрела на него. Итану на мгновение показалось, что она вот-вот и в самом деле вынет из-за пазухи волшебную палочку.

Он подтянул ближе клавиатуру компьютера:

– Раз ты тут, давай займемся делом – устроим мозговой штурм.

– Сюда, пожалуйста.

Два дня спустя Руби указывала путь трем мужчинам, которые тащили огромную ель в библиотеку. Именно там Итан решил ее установить.

– Просто отлично, – заявила Руби, отметая одолевавшие ее сомнения, когда работники службы доставки удалились. Это дерево было просто чемпионом среди рождественских елей. Нарядить его будет непросто. Может, попросить Итана помочь?

Нет! Это была ее идея. К тому же Руби поклялась себе по возможности избегать обращаться к боссу.

А еще приходилось гасить в себе желание помочь Итану полюбить Рождество. Чем больше они обсуждали подготовку средневекового бала и способы сбора пожертвований, чем больше Итан говорил о подростках, которым хотел помочь, тем сильнее в душе Руби росла уверенность – сопереживание этим детям исходит из его собственного жизненного опыта. Тем сильнее хотелось увлечь Итана магией Рождества.

Вот только было ясно, что он не желает попадаться в эти сети. Прошедшие два дня он общался с Руби только в деловом ключе, предъявлял высокие требования к ее работе, впрочем, ценил ее усилия и был очаровательно вежлив. Но в нем ощущалась некая закрытость, державшая на расстоянии.

Руби уважала эту дистанцию и даже радовалась такой отстраненности, потому что Итан Кавершем казался ей опасным. Так что ей самой придется украсить елку.

Вдохнув хвойный аромат, уже наполнивший комнату, Руби с тихим довольным вздохом открыла первый ящик с елочными игрушками…

Услышав, как Итан окликнул ее, Руби торопливо слезла с приставной лестницы.

– Вот ты где! – воскликнул он. – Мы же собирались окончательно обсудить план рассадки гостей.

Она обернулась:

– Извини, я потеряла счет времени.

– Ничего страшного. – Он окинул взглядом елку. – Выглядит хорошо.

– «Хорошо»? Это все, что ты можешь сказать? – Руби отступила на шаг, чтобы оценить плоды своих трудов. – На мой взгляд, это чертовски потрясающе, хотя все готово только наполовину. – Зеленые лапы ели пестрели красными, лиловыми и золотыми украшениями. – Ну же, давай! Уверена, ты можешь придумать слово и получше, чем просто «хорошо».

– Ну, привлекает взгляд, – выдавил Итан, словно не желая смотреть ни на дерево, ни на Руби.

До чего же с ним нелегко!

– Хочешь помочь мне закончить украшать елку? Ты же видишь, какая она огромная, а ты выше меня. К тому же это довольно занятно. – Она с вызовом улыбнулась, но улыбка тут же исчезла с ее лица при виде того, как Итан неожиданно побледнел и отшатнулся назад, словно увидел привидение.

Он провел рукой по лицу, словно пытаясь вернуть на него обычное выражение.

– Нет, спасибо.

Руби инстинктивно почувствовала, что нечаянно причинила ему боль. Она подалась вперед и положила ладонь на руку Итана:

– Вспомни, что случилось со Скруджем из романа Диккенса. Призраки прошедшего Рождества не должны разрушать возможности Рождества грядущего.

Она ожидала, что Итан высмеет ее слова о призраках, но он лишь покачал головой, глядя на нее так, словно видел что-то, незримое для нее.

– Брось, Руби. Елка невероятная. Ты хорошо постаралась. Найди меня, когда закончишь ее наряжать. Можешь не спешить. – Его голос прозвучал так безжизненно, что инстинкт подсказал Руби: привидения Итана все еще парят рядом с ним. Нужно было позволить ему уйти, но она не могла так поступить. Неизвестно, что вызвало у него такую реакцию, и вряд ли Итан об этом расскажет, но вдруг ему нужна ее помощь?

– Не уходи, – окликнула его Руби. Он нахмурился. – Останься. Попробуй. Давай украсим елку вместе. – Собрав всю свою храбрость, Руби села на корточки и подняла коробку с лиловыми шарами. – Вот. Я понимаю, что тебе не хочется и что иногда прошлое омрачает настоящее. Но эти дети будут здесь уже послезавтра, а еще столько нужно успеть сделать.