Пропуск в райский сад - Натали де Рамон

Я рассталась с поддержкой стены, морщась от боли, пересекла наш палисадник и побрела по абсолютно пустынной улице. И вдруг впереди из-за поворота, слепя фарами, вывернула машина! Если бы могла, я побежала бы ей навстречу, но я была способна лишь перебраться на проезжую часть и замахать руками.

Водитель, похоже, заметил, сбавил скорость, и в паре метров от меня затормозил «лендровер». Слишком знакомый «лендровер».

Дверца раскрылась.

— Это вы?! — выглядывая из нее, спросил Марк.

— Боже… вы… — У меня перехватило дыхание. — Как вы здесь оказались? Зачем? Вы…

Он выскочил из машины.

— Все хорошо, все хорошо! Успокойтесь. Обопритесь на меня. Давайте сумку. Что-то случилось с вашей мамой? — Он распахнул дверцу. — Садитесь, садитесь. Вот так. Я могу помочь?

В машине было сухо и тепло. Моя нога обрела покой. И я громко, без всякого стеснения разревелась.

Он уселся за руль и протянул мне сигареты.

— Хотите?

— Да!..

Руки дрожали. После первой затяжки я закашлялась.

— Так вы не курите? — Растерянные глаза и голос.

— Ну что вы! Просто очень крепкие… — Я шмыгнула носом, сделала еще затяжку и раскрыла сумку, чтобы достать платок. — Все пытаюсь бросить, да никак. — Я вытерла слезы, высморкалась. — Так как же вы все-таки здесь оказались? Приходите мне на помощь второй раз за сегодняшний день!

Он пожал плечами.

— Я опять поехал покупать лампочки…

— В Альбуа?

— Нет, было просто нехорошее предчувствие, а вашу улицу и номер дома я запомнил, когда Жак читал ваши документы… Слушайте, что с вашей мамой? Мы сидим тут, болтаем, а надо же что-то делать! Что с ней?

— С ней абсолютно все в порядке!

— Но тогда почему вы на улице? Почему ловили машину?

— Потому, что она меня выгнала. — Я усмехнулась.

— Выгнала? — взволнованно переспросил он. — Правда?

— Не по-настоящему! Успокойтесь. Так, в сердцах. Просто ее очередной гран ами в отъезде, и она не очень уверена в его возвращении. Вот и бесится. Это ее нормальное состояние.

— Боже мой… Значит, вы ловили машину, чтобы съездить за ним?

— Ха! Еще чего! Как вам такое могло прийти в голову? Нет, конечно. Просто у мамы в доме отрубилось все электричество, а в двух кварталах отсюда — ночной магазин, и я подумала, что там наверняка подскажут, где можно срочно найти электрика, или, может быть, там просто есть кто-нибудь, кто в этом разбирается. Кстати, может быть, вы…

Он негромко засмеялся.

— Я не самый крупный специалист, но, думаю, стоило бы мне посмотреть, что там, прежде чем звать профессионала.

— Ой, пожалуйста! И еще я должна вас сразу предупредить, что на второй этаж нет лестницы. Ну ремонт… И пока приходится пользоваться садовой. А она упала, и мама сейчас сидит на втором этаже и не может спуститься…

Его луч таинственно высвечивал то один предмет интерьера, то другой.

— Как будто мы играем в детективов, — тихо сказала я. — Правее, Марк, вход в подвал вон там, с правой стороны. Щиток будет внизу тоже справа от двери.

— Надеюсь, с лестницей в подвал все в порядке?

— Какого черта ты привела полицию?! — неожиданно сверху заорала мама.

Марк машинально поднял фонарик и осветил ее. Она замахала руками, прикрываясь от света:

— Совсем спятила?!

— Мама, успокойся! Это не полиция, это Марк. Он помо…

— Что еще за Марк? Откуда он взялся?

— Мама, — снова начала я, но он, останавливая, потрогал меня за рукав и заговорил, освещая фонариком свое лицо:

— Не волнуйтесь, мадам, я никому не сделаю ничего плохого. Я всего лишь хочу спуститься в подвал и посмотреть, что случилось с электричеством. Может быть, сумею исправить, но если окажется…

— Эй, мсье! А у вас есть лицензия на электроработы?

— Но, мама…

— Я уже скоро тридцать шесть лет — мама! Гони его в шею! Он спалит мне весь дом! Как ты только вечно умудряешься находить всяких биндюж… — Вдруг она громко вскрикнула, и я услышала ее стон и сдавленный возглас: — Чертов радикулит!..

— Посветите мне! — Марк сунул мне в руку фонарик и ринулся к лестнице на полу. — Держитесь, мадам, я сейчас поднимусь к вам и…

— Не-е-ет! Соланж, пусть этот кретин сначала разберется со светом, а то еще прирежет меня в темноте. И давай с ним в подвал! Главное, не оставляй его одного!

Марк опять подергал меня за рукав.

— Хорошо, мама.

И мы направились к подвалу.

— Не спускайтесь. У вас же болит нога, — едва слышно прошептал Марк, почти касаясь моего уха губами. — Я быстро.

— Спасибо… — Я опустилась в попавшееся на пути кресло и вытянула ногу. Щиколотку будто рвало изнутри, и по всему телу бежал неприятный, какой-то липкий озноб.

Очень скоро луч фонарика заскользил по полу, и я услышала шаги Марка и его бодрый голос:

— Сожалею, дамы, и одновременно поздравляю! Ваши пробки — хит пятьдесят восьмого года! Просто чудо, что без пожара обошлось.

— Дочка, а он не врет?

— Мама, а ты? Насчет радикулита?

Я ожидала услышать в ответ какую-нибудь очередную гадость, а она вдруг разрыдалась громко и отчаянно. В темноте это звучало особенно беспомощно, но одновременно — нарочито.

— Довольна? Избавилась? — уже в полудреме от обезболивающего ворчала мама. — Ладно. Тебе платить, у меня все равно нет страховки… А ты, Марк, ничего… Давненько меня парни на руках не носили. Эх, будь я помоложе… Ну идите, чего стоите? Я спать хочу…

— Если честно, то я тоже просто мечтаю добраться до подушки, — сказала я, когда мы уже вышли в коридор.

Марк усмехнулся.

— Понимаю, у вас был большой день. — И озабоченно спросил: — Как ваша нога?

— А! — Я махнула рукой. — Как все равно чугунная, и каждый шаг простреливает до колена… Но ничего, я вроде бы притерпелась — видите, даже хромаю не сильно.

— Может быть, попросить какой-нибудь анальгетик? Мы все-таки в больнице.

— Да бросьте! Они же станут два часа заводить карту, опять все сбегутся на меня глазеть, запросят автографы… У меня сил нет… Кстати! Вы хорошо ориентируетесь в этой больнице, может быть, можно как-то иначе попасть на улицу? А то я не удивлюсь, если в холле меня уже поджидают поклонники.