Жена странного человека - Александр Вин

Иногда он уходил на лодке, чтобы поймать к обеду несколько блестящих рыб.

Она с нетерпеливой грустью ждала его, смотрела из-под тонкой ладони на чёрные и огромно-страшные обломки скал в воде вокруг их острова, через которые он на рассвете искусно уводил свой маленький парусник от берега в открытый океан.

Она вздрагивала в задумчивости, пристально замечая чудовищные водовороты вокруг тех самых далёких скал.

– Мне страшно. Кажется, что отсюда нет выхода. Почему мы здесь?

Он ласково обнимал её, гладил по волосам, скрывая тайну.

– Ты же веришь мне? Ну, вот видишь… Не бойся – только я знаю путь к этому острову. Никто посторонний сюда не заглянет и скоро нас никто здесь не найдёт. А без моей защиты там, на другой земле, тебя могут обидеть.

– Но почему кто-то злится на меня издалека?

С добрым участием смотрел Просперо на девушку, так и не вспомнившую свою прежнюю жизнь.

– Милая моя Формана, нужно, чтобы вчерашние волны немного успокоились.

Поначалу она хотела всегда и везде быть вместе с ним, просилась в лодку, обещала посильную помощь в рыбной ловле и послушание, умоляла хоть один раз показать ей путь среди опасных скал к свободной воде, но он только смеялся. Уверял, что в океане совсем не опасно, что океан ничем ему не грозит и что он запросто справится со всеми трудностями и без неё.

По вечерам они сидели на тёплом береговом песке, убаюканные закатом и стремительно наступающей южной ночью, слушали песню знакомой маленькой цикады, так похожую на звон постоянного серебряного молоточка.

Днем, если им случалось оставаться вместе, Просперо чинил сети, а Формана танцевала рядом, неподалеку от порога их простой прибрежной хижины, высоко поднимая разноцветные юбки и дразня его лукавым взглядом. Иногда она просила его поиграть с ней в прятки в высоком кустарнике; оставаясь же одна, Формана читала книги, связку которых Просперо догадался взять в ночь побега у деревенского священника.

Однажды он вернулся из океана хмурый и очень уставший. Поцеловал руки Форманы, за обедом съел только хлеб и уснул, опустив голову ей на колени, беспокойно кусая во сне соль на своих жестких губах. Она впервые тихо заплакала, почувствовав неладное, осторожно высвободилась и ушла в хижину.

Сон молодого рыбака был смутно долгим. Давно привыкший к неудобствам жизненных обстоятельств, Просперо всю ночь ворочался на остывающем песке, изредка коротко стонал и скрипел зубами.

Все эти дни он ни разу не пожалел, что так дерзко увез девушку от опасного внимания злых, замученных постоянной тяжёлой работой, деревенских людей. Почувствовав, что скоро может случиться беда, он принял быстрое решение и ничуть не жалел о нём. Но вот сегодня… Угрожающие мачты сторожевого корабля ждали его у выхода в океан. Просперо вовремя свернул свой небольшой парус и притаился у скал, поэтому никто не заметил его маленькой лодки, но возвращаться пришлось кружным путем, очень долго и осторожно.

Кто-то из местных людей донёс королевским шпионам про его остров.

А утром он проснулся привычно весёлым, умылся, высоко брызгая из родника на неё, принесшую из хижины чистое полотенце.

– Что будет, если ты однажды не вернешься из океана?

Формана грустными глазами смотрела на Просперо.

– Я умру на этом острове? Одна?

Он долго вытирал прозрачные капли с лица, хмурился, молча признавая её правоту.

– Не грусти, я не собираюсь сдаваться.

Именно после этих слов Просперо, когда ему удалось успокоить взволнованную Форману, и предложил ей новую забавную игру – строить на берегу башенки из небольших, плоских, окатанных водой камней.

Они хохотали, наперегонки выхватывая из мелкого песка приглянувшиеся им обоим куски старых вулканических плит. Девушка спешила, небрежно устанавливая слабыми руками гулкие камни, и обижалась, когда капризно признавалась самой себе, что постоянно проигрывает. Несколько раз она даже толкала изящной ножкой свою недостроенную башенку, заметив, как в постройке Просперо камни ложатся выше и прочней.

Он целовал её пальцы, утешая, затем приносил издалека к маленьким ногам удобные и ровные обломки разбитых штормами скал, терпеливо советовал, как поступить с ними лучше и правильней.

Просперо был добр и великодушен, только поэтому Формана соглашалась снова играть, быстро вытирала прозрачные слёзы, но каждый раз при этом упрямо выбирала новое место для своей поспешной и неуверенной постройки.

Он терпеливо вздыхал, задумчиво наблюдая, потом отходил в сторону, со странным вниманием смотрел сначала на неё, потом, зачем-то, на далёкое вечернее солнце, и каждый раз с лёгкой улыбкой рушил свою уже готовую, почти в его рост, красивую и прочную башню. Почти тотчас же, ещё раз примерившись к солнцу и к расположению её новой башенки, начинал из этих же камней возводить неподалёку свою очередную, но такую же высокую и стройную, как и прежняя, башню.

Формана ласково упрекала его, стыдясь собственной несдержанности.

– Зачем?! У тебя же ведь и та получилась чудо, как хороша…!

Просперо приносил на берег холодную воду в глиняном кувшине, чтобы осторожно смыть с прекрасного лица следы печальных слёз.

Иногда, при спокойном ветре, он учил её управлять парусами лодки неподалеку от берега, но по-прежнему не брал с собой по утрам в океан.

Несколько дней подряд над их островом грохотал тёмный ливень. Волны с силой разбивались о чёрные скалы.

Возвратившись со штормового промысла, он устало шагнул из лодки на берег. Формана долго ждала, поэтому очень громко вскрикнула и заплакала, заметив кровь на разбитом лице и израненных руках Просперо.

По пути к дому она обнимала его, взволнованно пыталась расспрашивать о случившемся, но он, измученный происшествием в океане, прихрамывал и был по-прежнему молчалив.

Жёсткий ветер постепенно стихал, по пальмовым листьям на крыше их хижины продолжал ещё стучать редкий дождь, а Формана терпеливо меняла на ранах Просперо холодные повязки.

Он долго не улыбался, не напевал, как обычно, готовя порванные сети к промыслу, потом всё-таки попросил накормить его сытно и вкусно, а после отвел на берег и, необычно волнуясь, принялся умолять её завершить строительство их башенок. Формана с радостью согласилась, с тревогой спросив:

– Но ведь ты же устал…?

Работать вместе у них получалось споро и ловко, теперь она уже совсем не спешила, старалась быть тщательной; он же, укладывая камни побольше, пристально смотрел по очереди то на каждую из их башенок, то на громадный красный шар торопливо падающего за горизонт солнца.

– Вот так. Теперь хорошо.

Просперо выпрямился, скрывая гримасу боли, и обнял её за плечи. Девушка робко и радостно поправила выбившийся из-под платка завиток красивых волос.