Названые братья. Сын императора - Мария Зайцева

Она скользнула за дверь легким облачком, судя по всему, перехватывая матушку на подходе к комнате Рути:

— Я помогала Рути переодеться…

— Опять? — страдальчески ответила ее матушка.

— Да… Но ничего, все уже хорошо… Она скоро спустится…

— Поскорее бы… Там как раз папины лейтенанты пришли… Может, хоть кто-то ей понравится…

— Уверена, что понравится, матушка. Она скоро…

Голоса удалялись, а Ежи лежал, рассматривая замершую в метре от него Рути и думая о том, насколько лицемерны могут быть женщины… Коварны… Ужасны в своей нелогичности и внезапности… Красивы до безумия…

11

11

— Ты — дочь Саввона? — первое, что спросил Ежи, едва голоса Ирри и ее матушки удалились, и Рути перевела на него напряженный взгляд.

— Ты поразительно догадливый, — скроила надменную мордашку Рути, — вставай и вон отсюда! Какого… ты вообще здесь оказался?

— Мы не договорили… — Ежи пружинисто поднялся на ноги и шагнул к девушке, заставив ее опасливо отшатнуться к двери.

— Я и не планировала говорить… больше! — язвительно прошипела Рути, глядя на него неуступчиво и грозно. Смотрелось это на редкость забавно и одновременно горячо.

Ежи усмехнулся и сделал еще шаг, упираясь обеими руками в дверное полотно чуть выше головы девушки, отрезая ей путь к оступлению:

— Я планирую.

Рути , почуяв неладное, рванула в сторону, но Ежи успел перехватить за талию и прижать ладонь к губам, запечатывая готовый вырваться крик.

На мгновение зажмурившись от нехлынувших сладких ощущений беспомощного трепыхания тонкого тела в своих руках, он втянул дрогнувшими ноздрями аромат ее волос, инстинктивно сжал сильнее… Девчонка замерла в его лапах пойманным воробушком, судорожно и часто дыша. Глаза, темные, оленьи, еще шире распахнулись, а невозможность крикнуть, хоть как-то спастись от его притязаний, была невероятно притягательной.

Он и притянулся.

Наклонился, прошептал что-то вроде: “Не кричи…”, и мгновенно сменил ладонь на свои губы.

Его тут же цапнули острыми зубками за нижнюю губу, до крови, но металлический привкус только сильнее возбудил. Ежи несдержанно зарычал сквозь поцелуй, зашарил вольно и бесстыдно по гнущемуся в его руках тонкому дрожащему телу, усилил напор, опять, как совсем недавно, в саду генерала, теряя себя. Какая-то часть его с огромным удивлением отмечала эту странную потерю контроля, чего раньше не происходило… Пожалуй, кроме нескольких первых разов, когда головой не думаешь, конечно же, настолько новизна ощущений все затмевает.

Но Ежи был вполне опытным в любовных утехах, чтоб вот так бесповоротно терять разум от простого поцелуя… Это заставляло напрячься и задуматься о неправильности происходящего. И о том, что тут явный подвох должен быть. Может, она ведьма? У них, насколько Ежи был в курсе, есть свои особенности… И умение привораживать мужчин…

Но вся эта паника шла фоном, никак не мешая наслаждаться ситуацией, нежностью подрагивающих губ Рути, ее неумелым и все больше слабеющим сопротивлением…

Ее рот был горячим и шелковым, а язычок, остренький и неумелый, заводящим…

И Ежи окончательно бы потерял голову, да он ее и без того уже потерял, потому что руки его уже успели досконально оценить чудесную разницу между мужскими штанами и юбкой. И, однозначено, выбор в пользу последней! Удобно же! Просто задрать, просто скользнуть ладонью по гладкому бедру, раздвинуть упирающиеся ножки… И ах, как сладко она дрогнула…

Ежи так увлекся, что забыл обо всем на свете, отпустил руки Рути, перестал ее сковывать собой… И тут же поплатился за это. Потому что Рути, судя по всему, выжидавшая нужный момент и экономившая на это силы, внезапно размахнулась и залепила ему одновременно смачную пощечину по лицу и коленом в пах!

И если первое было неожиданно, но решаемо, то вот второе…

Ежи отшатнулся, хватая воздух губами и глядя на воинственно сдувающую со лба локон девушку с невероятным изумлением.

— Пошел вон! — с достоинством прошипела Рути, — а то я папе пожалуюсь! И он тебя на ремни порежет! Понял?

— Рути!

Голос матушки Рути послышался опять из коридора, и девушка, чуть подпрыгнув, принялась торопливо приводить себя в порядок, бросая опасливые и злобные взгляды на согнувшегося в три погибели и пытающегося начать дышать Ежи.

— Чтоб ноги твоей здесь не было, когда вернусь, понял? А то клянусь, я тебя папе сдам!

И, не успел Ежи выдохнуть, скользнула за дверь, плотно захлопывая ее за собой.

Топоток легких ножек, невнятный женский голос, что-то выговаривающий ей… И тишина.

Правда, через мгновение прервавшаяся задушенным хохотом из угла.

Ежи с ненавистью уставился в ту сторону, гадая, каким образом так увлекся, что вообще забыл о том, что они тут, вообще-то, не одни! Что тут зрителей полно!

И сейчас эти зрители дружно вывалились на середину комнаты и ржали над ним, наследным принцем, непочтительно и обидно!

— А ты умеешь увлечь девушку, твое высочество, — скалил белые зубы Волк, а близнецы противным хрюканьем поддерживали его. — Прямо уроки можешь давать!

— За-а-ат… кнись… — удалось выхрипеть Ежи, потому что нормально разговаривать он не мог, и страшно боялся себя щупать в пострадавшем месте. По ощущениям, туда словно лошадь копытом лягнула.

— На пятках попрыгай, — заботливо посоветовал один из близнецов, положив широченную пятерню ему на плечо, — оно помогает…

А второй, задумчиво глядя на закрывшуюся дверь, пробормотал:

— Какая… норовистая…

Его брат, как всегда понимая с полуслова, только выдохнул согласно и улыбнулся мечтательно:

— Объездить бы…

Ежи, занятый своими проблемами, на диалог братьев внимания вообще не обратил, а Волк, нахмурившись, строго заметил:

— Не про вас кобылка! Все, уходим.

Братья переглянулись и, не споря, скользнули по одному к окну.

А Волк, внимательно оглядев страдающего Ежи, коротко кивнул головой в сторону окна:

— Давай, твое высочество, приходи в себя. Нельзя, чтоб нас тут нашли…

Ежи, собравшись с силами и кое-как выпрямившись, шагнул на выход.

Он все же нашел время обернуться, уже сидя на подоконнике, и еще раз окинуть прищуренным мстительным взглядом комнату девчонки… Ну ничего, ничего… Он вернется… Непременно. И эта невинная комнатка перестанет быть такой невинной…

В конце концов, он тут надолго…

Успеет. Все успеет…

Но фантазиям его не суждено было сбыться, потому что на земле, с той стороны генеральского дома, его ждали понурые близнецы, уныло