Счастье для тебя - Фиона Харпер

Элли сразу узнала одну из них. Она видела ее по телевизору. Ей хотелось, чтобы Мелоди поскорее передала ей свое манто, и она могла с ним удалиться.

Марк вежливо поздоровался со всеми тремя женщинами, но у Элли возникло ощущение, что его внешняя непринужденность обманчива. Она собиралась отнести их одежду в импровизированную гардеробную, но в этот момент вернулись Таня и Фейт и лишили ее единственного законного предлога удалиться.

Затем Марк все усложнил, повернувшись к ней и о чем-то ее попросив. Она видела, как шевелились его губы, слышала слова, но ее мозг отказывался обрабатывать информацию.

В этот момент Элли увидела официантку, направляющуюся с большим подносом в гостиную. Поставщики провизии! Она должна убедиться, что на каждом из подносов находятся именно те дорогие деликатесы, которые она заказывала. Она что-то пробормотала насчет еды, после чего последовала за официанткой. Когда она заворачивала за угол, до нее донесся протяжный голос Пирса:

— Кто она?

Элли не стала дожидаться объяснений Марка. Напротив, она ускорила шаг. Последнее, чего ей сегодня хотелось, — это с кем-то разговаривать. Даже если в своей прежней жизни она и блистала остроумием на людях, сейчас она не отличалась общительностью. Даже когда кто-то из подруг приглашал ее провести вечер в баре «Англерс Армз» в Баркли, Элли испытывала страх и волнение, не говоря уже о подобном мероприятии.

Несколько дюжин гостей? Кажется, у кого-то проблемы с арифметикой.

Гостиная напоминала место, где проходило вручение премий в области популярной музыки. Вон тот молодой человек, например, постоянно держался на первых строчках хит-парада, а новый клип той девушки Элли на днях видела по телевизору. Только имен этих популярных исполнителей она, к сожалению, не помнила, и это ее расстраивало.

Элли поправляла цветочные композиции, надеясь, что с ней никто не заговорит. Закончив, она незаметно выскользнула из гостиной и пошла на кухню.

Несмотря на шум и суету, на кухне Элли сразу успокоилась. По крайней мере, здесь она знала, что ей делать. Ее списки были прикреплены к дверцам шкафчиков и холодильнику. Официанты с подносами сновали туда-сюда, выполняя свою работу.

Через некоторое время к ней с вопросом подошел персонал из одной компании поставщика провизии, и следующие полтора часа Элли была очень занята. В конце концов на нее нахлынула усталость, разум затуманился. Ей становилось все труднее уворачиваться от людей с подносами, и она поднялась наверх по задней лестнице. Прежде чем пойти к себе, она направилась к площадке главной лестницы и посмотрела вниз в холл, где вовсю шла вечеринка. Сегодня вечером она поработала на славу, и ей хотелось запечатлеть в своей памяти образ успеха, прежде чем ложиться спать.

С площадки Элли видела, как блестят драгоценности на дамах, слышала звон бокалов и шум голосов.

Ее взгляд скользил туда-сюда, пока не остановился на Марке Уайлдере. Надо отдать ему должное, он был отличным хозяином. Очаровательным и обходительным, особенно с женщинами. Сейчас группа гостей, собравшаяся вокруг него, смеялась над его шуткой. Он не пытался доминировать над остальными, люди сами тянулись к нему, наслаждались общением с ним.

Женщина с церемонии награждения обратилась к нему, хлопая ресницами и выпячивая свою шикарную грудь. Элли закатила глаза. Когда женщина отвернулась, чтобы взять бокал шампанского, Марк тоже закатил глаза, и Элли улыбнулась.

Он разговаривал и улыбался, но время от времени отводил взгляд и смотрел в пустоту до тех пор, пока его снова не вовлекали в разговор. Он словно…

Нет, это все глупости. Зачем кому-то устраивать вечеринку, если он не хочет быть на ней самим собой?

— А-а, вот где ты прячешься. Я везде тебя ищу.

Услышав голос появившейся из ниоткуда Чарли, Элли замерла на месте.

— Не делай так! — прошептала она, прижимая ладонь к груди, чтобы унять бешено стучащее сердце. — И я не прячусь.

Чарли перестала улыбаться. На ее лице появилась тревога.

— Ты сплошной комок нервов, — сказала она, потрепав Элли по руке. — Тебе нужно развеяться. В конце концов, это вечеринка.

— Я знаю, но мне нужно следить за происходящим. Я не могу потерять эту работу. Не могу… — Неожиданно ее глаза наполнились слезами.

— Ты чего? — Чарли подошла ближе и обняла ее за плечи.

Она глубоко вдохнула.

— Ты рассказывала ему… Марку Уайлдеру… обо мне?

Чарли наморщила лоб.

— Я лишь сказала, что ты моя старая подруга и отлично подходишь для этой работы. Я не лгу, Элли.

Элли провела ногтем по перилам.

— Я имею в виду, ты рассказывала ему о моих проблемах?

— Нет, я не рассказывала ему ни об аварии, ни о том, как она на тебя повлияла. Тебе самой решать, говорить ему или нет.

Хорошо. Значит, Чарли поверила, когда она клялась, что из нее получится отличная домработница. Теперь она должна представить ей доказательства.

Элли глубоко вдохнула.

— Да. Спасибо тебе.

Лицо Чарли просветлело.

— Ты правда считаешь, что здесь, вдали от дома, сможешь со всем справиться?

Внезапно у Элли начали подкашиваться ноги, и она обеими руками вцепилась в перила. Чарли поддержала ее за плечи.

— Твое внезапное желание найти работу связано не только с необходимостью перемен, правда? Почему ты на самом деле в такой спешке покинула Баркли?

Проклятье! Ну почему Шарлотт Максвелл такая проницательная? Элли уставилась на веселящихся гостей внизу. Их единственная проблема — выбрать, какие драгоценности надеть или на какой машине поехать.

Ее охватило столь сильное чувство потери, что она испугалась.

Иногда Элли хотелось, чтобы ее мозг совсем перестал работать. Тогда она перестала бы существовать, чувствовать, вспоминать и была бы абсолютно счастлива.

— Я не могу вернуться домой, — прошептала Элли. — Просто не могу.

— Почему?

— Помнишь Джинни? Крестную Хло и мою старую подругу?

Чарли кивнула:

— Да, я ее помню.

Элли не хотела это говорить. Если она произнесет слова вслух, боль потери станет невыносимой.

— Джинни беременна, — все же сказала она, не поднимая глаз.

Чарли взяла ее за руку. Ее ярко-красные ногти контрастировали с бледной кожей Элли.

Элли вцепилась в руку подруги, как если бы от этого зависела ее жизнь.

— Звучит ужасно, но, если бы я видела, как растет ее живот, как они со Стивом счастливы… я бы сошла с ума.

Она была рада за Джинни и Стива, но не смогла бы смотреть на их счастливую семью, в то время, как ее собственная разрушена.