Единое ничто. Эволюция мышления от древности до наших дней - Алексей Владимирович Сафронов

там и… дуализм. Обычно мы воспринимаем дуализм Картезия только как акт его научного творчества, не отдавая должного тому, что дуализм есть проявление непокорности, если угодно – интеллектуальной «разнузданности». (Это термин с негативным окрасом, но мы используем его в почти позитивном ключе.) Дуализм есть не просто онтология, это ещё и образ мысли и образ жизни.

Вспомним, что Спиноза не решался публиковать многие работы при жизни, хотя его образованность, его эрудиция были без преувеличения выдающимися. Он был лучшим из учеников и самым прилежным в постижении всего, за что брался. Он одинаково глубоко и скрупулёзно изучал Святое Писание, теологию, геометрию, каббалу или учение Декарта. При том что изучение всех перечисленных дисциплин могло бы занять целую человеческую жизнь, он постигал всё крайне быстро. Об образованности Спинозы ходили легенды, и он никогда не изменял своему знанию. Зная так много, Спиноза свято верил, что нет никакой свободы. Нет места произволу. Единственная истинная свобода, полагал он, это следование долгу.

Как же, однако, действует Декарт? Почти «с порога» он заявляет, что собирается рассуждать так, «как будто никто не думал об этом раньше». «Бедный» Спиноза, скорее, провалился бы под землю, чем заявил такое. Он не смог бы говорить о чём-либо, не подкрепив это глубочайшим изучением вопроса. Декарт мыслит как бы с чистого листа. И требует свободы. Себе, Богу, природе. Бог, по Картезию, творит свободно и наделяет свободой человека. А точнее, человеческую душу. Иными словами, дуализм Декарта – это не просто теория, которая описывает особенность каузальных хитросплетений в мире (какая тоска!), а теория, которая прежде всего оправдывает свободу воли. Вольнодумец, не готовый останавливаться ни перед каким интеллектуальным вызовом, ни перед каким авторитетом, – вот, пожалуй, лучшее описание Картезия.

Говорят, что при жизни Декарт был измучен травлей за своё вольнодумство. Более того, по одной из версий, он был даже убит за его философские взгляды. Перед смертью он гостил в Стокгольме у шведской королевы Кристины (она была его большой поклонницей и не упустила возможности приютить такого замечательного гостя). Но Декарт оказался препятствием для обращения Кристины в католичество, за что, возможно, и был отравлен мышьяком. По официальной версии, он умер от пневмонии.

По другой официальной версии, Спинозу тоже пытались убить за вольнодумство (члены его еврейской общины), но ему чудом удалось спастись. Кинжал злоумышленника только прорезал плащ философа. Видимо, убийца был неопытен. Впоследствии Спиноза хранил этот плащ как память и показывал тем, кто его навещал. Весьма примечательное обстоятельство. Этот эпизод кажется нам чрезвычайно интересным и важным для понимания той глубочайшей пропасти, которая пролегла между отцом рационализма и тем, кто считал себя его последователем. В какой-то момент погружения в историю жизней этих двух выдающихся мыслителей нам стало очень трудно избавиться от сомнения, что Спинозу не придумали специально. И правда, сложно вообразить лучшее лекарство от Декарта, чем Спиноза. Но перейдём, однако, к менее поверхностным замечаниям.

Дуализм в общественном сознании: почему сложный концепт Спинозы оказался популярнее простого концепта Декарта[19]

Подвержены ли онтологические рефлексии общественным запросам? Должен ли философ ориентироваться на условную полезность или вредность своих идей, на общественное восприятие своей онтологической концепции? Наверное, это один из самых непростых вопросов для философии вообще. С одной стороны, философ стремится к истине и для него не должно играть роли, как эта истина будет воспринята: главное – быть честным перед самим собой. С другой стороны, какой смысл в философии, которая только создаёт людям трудности, не решая их проблем? Не полезнее ли для философа стремиться к общественному благу, созданию порядка и гармонии в обществе, а не к научной истине? Ответа на этот вопрос мы не найдём, но можем рассмотреть его чуть подробнее на примере концепта дуализма.

Дуализм – одна из древнейших философских концепций в мифологии и религии, и по сей день она живёт у отдельных народов. Но даже в тех странах, где основной религиозной доктриной является дуализм, всегда имеет место «монистическая оговорка», что две силы, или две стихии, или два бога изначально были одним или созданы одним. В политеизме в пантеоне богов чаще всего есть верховное божество, или демиург. В философии дуализм и плюрализм тоже почти всегда «производны» и обычно исходят из того, что изначально всё было Единым, всё движимо одним Богом или одной силой.

Так или иначе, идея единства всего представляется чем-то настолько глубоко вошедшим в общественное сознание, что всякое Многое рассматривается не иначе как порождение Единого. Эта мысль вдохновляла и Фалеса, и Платона, и Аристотеля, и Декарта, и Г. Гегеля, и А. Эйнштейна. Может быть, есть многообразие, но оно всё порождено единым источником. Согласно «бритве Оккама», такой взгляд на вещи является более предпочтительным, так как порождение новых сущностей без надобности не имеет никакого смысла. А значит, все новые сущности, кроме одной, бессмысленны, если есть объяснение, как всё произошло от одного. Но есть ли такое объяснение? Ответом на этот вопрос философия и наука занимаются уже почти два с половиной тысячелетия. Ведь следствием индукции Единого является необходимость «обоснования многого из единого» – то, что мы выше назвали «монистической оговоркой».

Все живые существа пошли от одного предка. Все планеты и звёзды – от одного космологического события. Все законы науки стремятся к объединению в один закон. У любой организации есть руководство, единоначалие, у страны – правительство. И так далее, и тому подобное. Даже если существуют параллельные миры, которые никогда не пересекаются с нашим, мы полагаем, что и наш, и эти параллельные миры произошли от одного источника. Идея единой природы всего зародилась на заре человеческой мысли, именно с неё началась философия, и именно она является основной доктриной в наше время.

Всё познаётся в сравнении, но как сравнивать то, что не есть часть Единого и не имеет ничего общего? Кажется, что поиск во всём Единого – единственно возможный путь познания. Но так ли это? Эту идею (производить любое сравнение явлений через поиск их единства) нужно всесторонне критически изучить, ведь и у неё должен быть свой предел. Нужно посмотреть, что способствует этой идее, откуда берутся её истоки. Чем может нежелательно проявиться отхождение от этой идеи? Что бы изменилось в людях, в устройстве общества, если бы основной доктриной стал дуализм или плюрализм?

Для анализа и сопоставления будем использовать следующий метод. Будем исходить из того, что Единое может быть найдено или имеет место не во всём. Примем за исходную посылку то