Звёздный «Кентавр». Первая ступень - Геннадий Ангелов

— Рота подъём! На зарядку бегом, — услышал я сквозь сон голос сержанта.

От зарядки и прочих армейских радостей, я временно был освобождён. Врач на неделю выписал больничный. Хотя в армии покой может только сниться. Одевшись, я вышел на плац, и уселся на скамейку погреться на солнышке. Солдаты бегали, разгоняя утренний сон. Один из бойцов жаловался сержанту, что форма, которую он получил не по размеру. Выглядел он конечно смешно, и короткие брюки подчёркивали весь комизм ситуации. Сержант не растерялся и ответил:

— Всё в порядке у тебя, солдат должен внушать страх, особенно если рядом противник. Вольно и бегом на склад, — приказал сержант.

Рота громко заржала, показывая пальцем на незадачливого бойца.

— Что для нас жизнь без армии? — крикнул сержант.

— Жизнь без армии для нас, всё равно, что любовь без презерватива. Любовь вроде бы есть, но движение вперёд и прогресс отсутствует, — крикнул Петров, запрыгивая на турник.

— Молодец Петров, давай, покажи новичку как надо подтягиваться.

Я сбился со счёта, стоя с открытым ртом возле турника. Петров подтягивался со скоростью межпланетной ракеты. Я плюнул на эту пустую затею. «Вот уже бугай здоровый, — подумал я со злостью, — мало я тебе врезал».

На завтрак я отправился в гордом одиночестве. Сержант сказал, что необходимо сдать гражданские вещи. Я аккуратно всё сложил и отнёс в дежурную часть. Написал открытку домой и бросил в ящик. Телефонами нам пользоваться не разрешали. Для меня это не было такой уж большой проблемой. Первые дни в армии казались мне интересными и захватывающими. Столько всего я узнавал нового, что иногда забывал обо всём. Учиться мне нравилось, и на занятиях я проявлял рвение и огромное желание не оставаться в аутсайдерах. Надоело ещё в школе, сидеть на последней парте, и заглядывать к товарищам в тетрадки, за домашним заданием. Я твёрдо решил это исправить и старался не отставать. Учебный материал я впитывал как губка, и вечерами, листал книги и учебники, долго и терпеливо, стараясь ничего не упустить. Майские вечера стояли холодные и дождливые, и я выглядывал в окно, рассматривая замысловатой формы гряду тёмных туч. Рука моя зажила, и я догонял остальных в спортзале и бассейне. Плавать я не умел, и боялся с детства воды. И сейчас не понимал на кой чёрт нам это нужно. Одно дело физическая подготовка, другое плавание. Интересные события случились позже, когда привезли дельфинов, и приходилось учиться находить общий язык с этими умными существами. Никогда не забуду, как я впервые в жизни погладил дельфина. Кожа у них на вид плотная, как будто из пластика, а вот проведёшь ладонью — мягкая и нежная, как настоящий шёлк!

— Кожа дельфина, гасит сопротивление воды, — говорил инструктор.

Нас учили языку жестов, и я мог определять в каком настроении сегодня мой подопечный. Мы плавали с ними, и учились щебетанью, чмоканью, хлопкам. Через месяц я уже мог взять снаряжение, одеть его на дельфина, и отправить на уничтожение предполагаемой цели. Дельфины слушались как дети, и всегда радовались нашему появлению. Иногда я встречал Юниту, и опускал глаза. Мне нравилась женщина-робот, хотя и боялся признаваться в этом.

Через несколько месяцев усиленных тренировок я физически окреп, и считал себя полноценным «Кентавром». К нам приходили ветераны и с гордостью рассказывали о своих походах. У многих вид был затрапезный, и если бы я встретил ветерана на улице, никогда не поверил, что этот человек гроза космических далей. Может жизнь их сильно потрепала или обстановка на Земле? Я не особо по этому поводу и переживал. В конце концов, у каждого своя дорога. В один из дней по традиции части мы поминали убитых «Кентавров». Солдатское братство реально существовало, и каждый из нас после окончания службы обязан был взять шефство над ветераном. В основном, бывшие «Кентавры» были одиночками и затворниками. Жили скромно на пенсию от государства. Но зато, пользовались привилегиями, и могли принимать активное участие в жизни общества. Читать законы, лекции студентам, ездить отдыхать по бесплатным путёвкам.

Всё изменилось после заброски нашей роты на секретный объект, под названием «Сирена». База располагалась в горах, и нам приходилось жить в палатках. Условий для жизни просто не было. Отсутствовали самые элементарные удобства, такие как туалет, умывальник, душ. И ещё собачий холод, к которому даже дикие звери не могут привыкнуть. Нас будили среди ночи и выгоняли на занятия. Какой идиот это придумал, для меня так и осталось загадкой. Неприятно выпрыгивать из-под тёплого одеяла, и бежать на холод. И там под громкий бас сержанта раз-два-три, раз-два-три, делать упражнения. В такие минуты проклинаешь всех и всё. Во вторник нас как обычно разбудил сержант и выгнал на занятия. Я удивился тем переменам, которые произошли во внешности этого человека. Он был выбрит до синевы, в парадной наглаженной форме. В кожаных ботинках, с блеском озёрной глади, сержант производил впечатление боевой готовности.

«Неужели мы наконец-то престанем топтаться на месте, и перейдём от учений к практике», — подумал я, и не ошибся.

— Рота смирно, — гаркнул сержант. — С этого момента я как ваш непосредственный командир. Приказываю — отбросить всякое панибратство и обращаться только по уставу. Мы находимся в зоне боевых действий, и я требую полной отдачи.

Он резко повернулся и направился ко мне. Дыхнув перегаром после вчерашней пьянки, сказал:

— Суворов, ты назначен старшим в группе. Задача — выбить противника из вот этого района.

И он показал в направлении пещер на востоке. На горизонте поднималось солнце, и день обещал быть не таким холодным.

— А почему Суворов, старший? — послышался голос из строя.

— Кто это сказал? Не слышу ответа, и ещё раз для глухих, повторяю, кто это сказал? — зарычал сержант, и направился в конец строя.

Из строя послышалось:

— Я сказал…

— Кто это я? Солдат забыл, как надо обращаться к командиру?

— Рядовой Петров!

— Выйти из строя, рядовой Петров, немедленно! Я понимаю, что Бог не наградил тебя умом. И ты забыл, что приказы не обсуждаются?

— Ни как нет, товарищ сержант.

— Тогда в чём дело, почему забываешь устав?

Петров переминался с одной ноги на другую в нерешительности, понимая, какие тучи сгустились над его головой. Он втянул плечи, и был похож на забальзамированную мумию. Сержант отвесил Петрову звонкий подзатыльник и указал на наш палаточный лагерь.

— Десять кругов, по городку в полном обмундировании. Одеть скафандр, рюкзак, оружие и вперёд. Бегом марш!

Петров помчался к складу и через минуту, он уже был в скафандре, и бежал, не чувствуя ног.

— Может кто-то из вас составит компанию Петрову? Я не возражаю, есть такие умники?

Солдаты молчали, тупо уставившись в землю.

— Вот так-то лучше. Итак, повторяю ещё раз вашу задачу.