Гувернантка для капризного принца - Константин Фрес

отпечатываясь в сознании четко, как и клеймо на ее коже, звучали слова принца:

«Это всего лишь ожог, не более. Никто вам ничего не опечатывал. Я всего лишь подарил вам немного забвения. Я спас вас».

Глава 5. Монаршие капризы

Эвита не слышала, как ушла королева. Вот в таком потрясении была девушка!

Кажется, королева, словно большая крыса, помчалась смотреть, что там за наряды готовит для Эвиты портной, и принц выкрикнул ей вслед «не вздумайте и их присвоить».

Принц как-то незаметно вернул ей прежний облик и Эвита, растрепанная и потерянная, встала перед ним.

— Как же вы могли…

— Мог что? Спасти тебя? — насмешливо произнес принц. — Храбро и дерзко. Кстати, могла бы и поблагодарить меня за это.

— Да я чуть не умерла от ужаса! Вы клеймили меня! — яростно выкрикнула девушка. —

Словно лошадь или овцу!

— А ты предпочла бы, чтобы над тобой поколдовал Жак! — холодно поинтересовался принц — Достаточно капризов! Ты слишком изнеженна и глупа!

— Это было больно! — выдохнула Эвита, глядя в его темные яростные глаза. — Больно и страшно! Невыносимо!

— Ну вынесла же, — неприязненно ответил принц. — Уж извините, королева слюней, но у меня не было времени с вами возиться и уговаривать.

Он, паясничая, поклонился, и Эвита вспыхнула до корней волос от обиды.

— Я действовал так, как было возможно в этой ситуации, — язвительно продолжил принц. — Драться с Жаком тоже не входило в мои планы. Схватка могла затянуться, кто-то мог застать нас на месте поединка и выдать мою тайну. Поэтому я положился на внезапность. Один милосердный удар от того, кого он считал своим союзником — и чернокнижник уже на небесах.

— Как же вы объяснили королеве его гибель? — насмешливо произнесла Эвита. — как она с вас шкуру не спустила?

Принц неодобрительно посмотрел на девушку.

— Он был некромантом, — напомнил он. — У меня был приказ пустить его в расход сразу, как только он исполни свои обязанности. Сразу, как он клеймит вас. Ее величество королева терпеть не может магов.

— И сестренк… тоже?

— Она была милосердно усыплена и не помнит ничего, — огрызнулся принц. —

Поработать с ней у меня было больше времени. К тому же, ребенок слишком впечатлителен. Она могла не пережить клеймение. Я проявил чудеса такта, чем вы недовольны?!

— Предатель — выдохнула Эвита, сжав кулаки. — О, какой же вы подлый предатель!

Будучи сам магом, вы истребили всех остальных. Моего отца! За что?!

Принц расхохотался.

— Да вы точно блаженная, как и принцесса Лидании, — отсмеявшись, произнес он.

— Поразительная наивность. Если не я, то меня. Так понятно? Это не просто блажь королевы. Хотя и блажь тоже. Можно было бы попытаться договориться, но… в этом вопросе я с ней согласен. Если бы мы прибегли к переговорам, нас сочли бы слабыми и уничтожили. Нанести первый удар самыми первыми — всегда верная тактика

— что..

— 0, вы и это не помните? — принц с интересом заглянул в ее глаза. — Видимо, я перестарался немного с вашим забвением. Позвольте небольшой урок истории?

— Да уж будьте добры! — едко ответила Эвита. — Не очень приятно беседовать с человеком, который искалечил мне память и издевается, если я не понимаю, о чем идет речь.

— Цветущие королевства основали двенадцать вельмож. Маги и люди. Тогда еще магия не считалась чем-то дурным. Корона досталась моему отцу, и это был трудный жребий.

Он доказал свою силу в рыцарских поединках и на поле брани. И сначала все шло хорошо.

Но потом кое-кто, в том числе и ваш папаша, вдруг вспомнил, что он маг что его способности намного больше, чем простые человеческие силы.

— Но вы тоже маг. Зачем было таиться? — заметила Эвита. — Это всех успокоило бы. Маг на троне — и нет повода бунтовать.

— Есть — если этот маг не ты, — отрезал принц.

— Но магия наследственный дар. Мать ваша этого дара лишена. Остается отец. Значит, он сам таился? Зачем?!

— Затем, что он всегда учил меня, что в рукаве всегда должен быть стилет о котором никто не знает.

— Но из-за его скрытности развязалась ссора и война между вельможами!

— Ссора и война развязалась из-за того, что кое-чей папаша не знает, что такое честь, и не умеет держать данных слов! Его клятвы — ничто, а верность его не более, чем иллюзия,

— парировал принц. — Вспыхнул бунт; короля убили, — принц стал злым, плаза его превратились в бушующий ад, — и не факт что это не сделали люди по наущению вашего отца. Но вот незадача, — принц гадко посмеивался, — к тому моменту подрос я. И я, юный и неопытный принц, вколотил врагам в глотки вместе с расплавленным свинцом все неуважительные слова, высказанные в адрес королевского дома. Правда, неожиданно?

— Вы ждете, что я вас похвалю за проявленную вами жестокость?!

— Разумеется, нет! — фыркнул насмешливо принц. — Зачем мне ваши похвалы? Я итак знаю, что молодец. В этой бойне я выжил и победил. Большего для самоутверждения и не нужно.

— Победили не вы, — резко выкрикнула Эвита. — А ваша мать, которой вы боитесь признаться, что!

Крепкая ладонь принца до боли сжала лицо девушки, зажала рот.

— Тише, тише, — страшно прошипел принц, склоняясь над Эвитой. Его красивое лицо сделалось страшно. — А вот кричать о магии в королевском доме чревато! И обвинение принца в магической ереси чревато! Думаешь, я не потащу тебя за собой, если за меня возьмутся всерьез? И тебя, и твою сестренку.

Эвита вскрикнула и забилась. Принц крепко встряхнул ее, отрезвляя.

— Так что прекрати вести себя как тупая корова! — неуважительно рычал он. — И детских глупых капризов твоих с меня довольно! «Хочу-не хочу». Это осталось в прошлом! Хочешь выжить — будешь делать то, что я велю!

— Я не стану рожать для вас детей! Я не инкубатор! — яростно выкрикнула Эвита, изо всех сил оттолкнув принца от себя.

— О, девочка! — он снова рассмеялся, жестокий и отчаянный. — я вижу, что все-таки переоценил твой ум. Ты не умна; ты глупая, высокомерная и капризная дура, которая не до конца понимает, в какую неприятную историю влипла.

Он рывком прижал девушку к себе, до боли стиснул ее тело.

— И еще ты не понимаешь и не знаешь, как я могу быть жесток, — сухо произнес он, рассматривая ее искаженное от злости лицо. — И как умею добиваться своего.

Я могу подвергнуть тебя таким страданиям, о которых ты даже и не подозревала. Так что хватит ломаться.

Эвита словно обезумела от ярости и страха.

Одежда ее была в полном беспорядке: грудь была видна из разорванного платья.