Ночь призраков - Хизер Грэм

– Ну уж украсть лодку, доехать до ближайшего острова и поменять ее – это проще простого, – заметил Шон.

– Согласен. Но где же был Трэвис – вот в чем вопрос. Понятно, что его убили первым, но куда спрятали тело? И почему потом не нашли? – удивлялся Дэвид.

– Пиво и закуска! – радостно объявила Кейти, неся поднос, где стояли запотевшие бутылки пива и начос с горячим сыром и специями.

Взяв бутылку, Ванесса посмотрела на нее со смесью благодарности и негодования, словно хотела сказать: как ты могла бросить меня здесь одну?

Кейти лишь улыбнулась и сказала, садясь за стол:

– Знаю я вас. Лучшей тайны вы не найдете!

– У меня аврал на работе, – испугался Лиам. – Сейчас мы пашем как никогда.

– Мы пока еще ничего не решили, – подчеркнул Шон.

– Мы только договорились провести обсуждение. Мы должны отобрать исторический материал для фильма, но пока точно не знаем какой, – заметил Дэвид. – Это решает Шон. Мне по душе идея работать ближе к дому, но поскольку Шон составляет бюджет и проводит основную работу по подготовке к съемкам, то решение остается за ним.

– Если вы планируете использовать эту историю, я должен вас предостеречь, – сказал Лиам и посмотрел на Ванессу. – Вы не задумывались, насколько это опасно? Вы не боитесь? Преступник или преступники пока на свободе. Неизвестно, где их черти носят.

– Не боюсь ли я? – тихо переспросила Ванесса. – По ночам меня до сих пор мучают кошмары. Мне снится Джорджия, я слышу ее крик, вижу руки и головы, торчащие из песка. Я целый год боялась темноты. А потом мне надоело. Я поняла, что меня до конца жизни будут преследовать кошмары, если я не сумею распутать это дело. Я уверена, что убийца – трус. Он действовал под покровом темноты, ночью. Должен быть способ ему противостоять. Необходимо найти его и отдать под суд. Мне все равно, казнят его или помилуют, но я должна положить конец его бесчинствам.

Она встала, давая понять, что закончила и им остается согласиться либо отказаться.

– Решайте. Кейти знает, где меня найти. Спасибо, что уделили мне время.

Боится ли она? Раньше она очень боялась… А теперь ее страшило только одно – что они откажутся.

* * *

Моторная лодка «Хэппи Ми» бросила якорь на мелководье близ Бимини. Дженни и Марк Хьютон и их друзья Гэбби и Дейл Джонсон планировали разбить лагерь на берегу, но поленились. За разговорами незаметно спустилась ночь, и они не успели добраться до причала, чтобы привязать лодку. Это их не обеспокоило: они несколько раз в год ездили к острову Призраков и, случалось, ночевали на воде.

Гэбби и Дейл уже отправились спать. Марк сидел на верхней палубе, Дженни, напевая себе под нос, домывала посуду после ужина. Они ели спагетти и фрикадельки, разогретые в микроволновке.

Вдруг Дженни услышала, что ее зовет муж:

– Дженни!

От неожиданности она едва не выронила тарелку – такая тишина была вокруг. Поставив тарелку на стол, она бросилась вверх по лестнице. В первое мгновение ей показалось, что они одни в целом мире. Совершенно одни. В черном бархатном небе мерцали звезды. Горизонт исчез, небо и море слились в единую черную гладь. Бортовые огни их лодки ярко и бесстрашно горели в ночи. В этом было даже некое отчаяние.

– Подай-ка мне багор. Быстрее, Дженни! – попросил Марк, наклоняясь через борт и вглядываясь в воду.

– А что такое? – забеспокоилась она. Пусть врачи и говорили, что Марк вполне восстановился после сердечного приступа, приключившегося с ним в его последний день рождения, ему все-таки было семьдесят лет, хотя он продолжал считать себя молодым. А сейчас и вовсе вел себя как сумасшедший.

– Но, Марк… – неуверенно пробормотала она, берясь за багор, который крепился металлической скобой к стене рубки.

– Быстро, Дженни! Там в воде кто-то есть!

И точно: она услышала чей-то сдавленный хрип, молящий о помощи; и тут же, едва не сорвав крепление, схватила багор и сунула его в руки Марку.

Марк опустил загнутый конец в воду и крикнул:

– Эй, вы, там! Хватайтесь, я вытащу вас на борт!

Дженни увидела, что кто-то схватился за багор и Марк пытается подтянуть его ближе к лодке.

– Фонарь, зажги фонарь! – сказал Марк.

Дженни повернулась, чтобы взять фонарь. И тут снова раздался хрип, а затем испуганный вскрик.

Она резко обернулась. Кричал Марк.

Потому что кто-то… что-то… поднималось из моря.

Нет, это просто бред. Костлявый пират, объеденный рыбами, в лохмотьях. Скелет в лохмотьях. И он смеялся…

– Нет! – сдавленно вскрикнула Дженни.

Существо протянуло руки и схватило Марка за шею. Подняло его и швырнуло за борт. Дженни открыла рот, чтобы закричать из страха за мужа… и за себя. Потому что существо выхватило меч. Широкий меч. А может, и не меч. Мачете. Или…

«Какая, к черту, разница?» – только и успела подумать Дженни, и оружие со свистом взлетело в ночи. Закричать она не успела – рухнула на палубу, а следом упала и покатилась ее голова.

– Шевелись, – велел второй, влезая через борт. – Внизу еще двое. Быстрее, пока они не проснулись.

Они прошли по залитой кровью палубе и спустились по лестнице в каюту.

Гэбби и Дейл так никогда и не проснулись.

Некоторое время лодка «Хэппи Ми» еще покачивалась на ласковых волнах ночи под черным бархатным небом.

А затем затонула, найдя под водой свою неглубокую могилу.

В ту ночь Ванессе снова снились кошмары. Впервые за целый год она снова боялась спать.

Ванесса согласилась тогда сняться в эпизодической роли донны Изабеллы. В самом начале фильма она поднималась из моря в своем старинном наряде, покрытая водорослями. Было даже весело – после того, как она сменила гнев на милость.

Она медленно всплывала, одетая в тяжелое платье – в образе трупа, который поднимается из пучины и вот-вот распахнет свои давно мертвые глаза. Оператор должен был снимать ее снизу. Но примерно на середине сцены мимо проплыла стая барракуд, и вся группа устремилась следом. И когда наконец Ванесса открыла глаза, то ни лодки, ни людей поблизости не было. И пусть она отлично плавала, но вздымающиеся вокруг волны и мокрое платье, тянущее вниз, ей совсем не нравились. Она полежала так, проклиная тех, кто ее бросил, а потом закричала – в надежде, что ее услышат.

Они услышали, но не сразу. Они вернулись, возбужденно обсуждая барракуд, которых так удачно удалось заснять. Ведь барракуды обычно сторонятся людей, если только на них нет чего-нибудь блестящего, что способно привлечь внимание хищников. Ушам своим не веря, она поинтересовалась, засняли ли они ее, плывущую по волнам. Ах да, и ее засняли. После этого у нее сделалось такое лицо, что Джей и остальные весь день перед ней стелились, пытаясь загладить свою вину.