Моя Мия. На осколках первой любви - Лина Коваль

я, как результат, на пылающий красный.

Слева слышится нервный звук клаксона. От страха дёргаюсь, попадаю в колею, из которой быстро сориентировавшись, выпрыгиваю и хладнокровно продолжаю движение.

Чёрт.

Когда мы останавливаемся у небольшого здания, Лев выходит из белого чудовища и широким быстрым шагом направляется ко мне.

— Ты как? — спрашивает, открывая дверь.

— Нормально, — выдыхаю.

— Прости, я задумался.

— Ничего страшного, сама виновата.

Воспользовавшись предложенной рукой, выбираюсь из машины.

— Там камера на перекрёстке. Надеюсь, у тебя не возникнет проблем с родителями?

Закусываю губу от досады. Полный провал, Алиева.

— Разберусь, — тихо отвечаю, хватая сумку.

Оставив верхнюю одежду на вешалке, проходим дальше. Официант предлагает выбрать столик. Лев останавливается на том, что подальше от центра зала. Посетителей здесь не много, что, в целом, вполне обычно для начала января.

— Прости ещё раз, — произносит Демидов немного расстроенно. — Давай оплачу штраф, это ведь я его заработал.

— Не надо, — отмахиваюсь, утыкаясь в меню.

Помимо того, что теперь переживаю из-за нотаций, которые, несомненно, прочитает мне отец, вскользь улавливаю внутреннее волнение. Я впервые вот так обедаю с молодым человеком.

Громов не в счёт.

— Мне нравится, как ты следишь за своей репутацией, Мия, — выговаривает Лёва, просматривая тонкие страницы.

— В смысле? — перевожу взгляд на широкие плечи.

— Ты же поэтому не села ко мне в машину?

Он прищуривается, ожидая мою реакцию, а не получив её, делает вывод самостоятельно:

— Репутация девушки весьма много значит.

— Именно поэтому ты зарегистрировался в чате знакомств университета? — подначиваю.

Он смеётся.

— Поймала, Мия. От скуки. В чате я от скуки. Даже не думал, что соберусь с кем-то увидеться.

— Ясно, — киваю и обращаюсь к официанту. — Я буду вареники с вишней и молочный коктейль.

— Шоколад, ваниль, карамель? — перечисляет парень, глядя в блокнот.

— Карамель, — опустив взгляд, поправляю кулон на шее.

По мере того как Лёва диктует свой заказ, мои глаза всё больше округляются.

— Салат Президентский, борщ по-украински, говядину с овощами на сковороде и… пожалуй, ещё люля из баранины. Без хлеба… Чай чёрный.

Официант, повторив заказ, отправляется на кухню.

— Что? — усмехается Демидов.

— Ты… в двери-то при выходе поместишься? — шепчу, склонившись над столом.

Помещение заполняется густым смехом, а мне вдруг становится весело.

— Я большой мальчик, Мия.

— Я… — дико смущаюсь. — В общем, теперь уже поняла.

— Ты очень красивая, — говорит он неожиданно. — Особенно когда краснеешь.

— Спасибо, — бормочу, заправляя волосы за ухо, и чтобы перевести тему спрашиваю. — Почему баскетбол?!

— В смысле?

— Всегда думала, что баскетболисты длинные и тощие, — замечаю, окидывая его тело недвусмысленным взглядом.

— Отдать меня в баскетбол была идея матери. А ей посоветовала офтальмолог, так как это хорошая тренировка для периферического зрения.

— Интересно, — потираю вилку, лежащую передо мной.

Озираюсь по сторонам. Демидов гораздо старше, под его внимательным взором я чувствую себя неуютно и глупо.

— Ну а ты, помимо изобразительного искусства чем увлекаешься?

Мироном Громовым, — кисло пропеваю про себя, но собравшись, отвечаю:

— Длительное время ходила на танцы, но сейчас из-за учёбы не успеваю.

— Значит, в следующий раз идём в клуб?

Пожимаю плечами и отодвигаюсь, чтобы официант расставил тарелки на столе. Он что, на второе свидание меня приглашает?!

— Можно и в клуб, — скромно выговариваю.

Лёва с любопытством смотрит, как меняется мимика на моём лице, а я ещё раз прохожусь взглядом по массивной шее и блестящему золотому крестику.

— Ты мне ещё в сентябре понравилась, — говорит он как бы между прочим, приступая к еде. — Не думай, что я с кем-то встречался из этого чата…

Его попытка оправдаться мне определённо по душе.

Мило улыбаюсь.

— А почему не подошёл? — обнимаю губами коктейльную трубочку.

— Я слышал у тебя отношения с Громовым, — отвечает Демидов обыденно.

— Что? — вспыхиваю.

— Ну слухи ходили такие, — невозмутимо подтверждает.

Ошарашенно смотрю, как он поглощает салат.

Мирон в этом полугодии в университете даже не показывался. Подписанное деканом освобождение, в связи с обучением в Европе, даёт моему бывшему другу такое право.

Встречаемся?

Откуда только берутся сплетни?!

— А почему тогда сейчас… решил познакомиться? — успокоившись интересуюсь.

— Ну, во-первых, ты сама зарегистрировалась в чате? — смотрит вопросительно. — А, во-вторых, на прошлой неделе я встретил Громова с его девушкой на Красной поляне.

— Где?

— На склоне, — равнодушно продолжает.

Зажмуриваю глаза от резкой боли.

Я думала… Фух. Ладно. Ничего я не думала. Мирон может делать всё что хочет.

Демидов, по всей видимости, моей реакции не замечает и продолжает задавать вопросы, касающиеся учёбы, не забывая опустошать тарелки.

— Так, что по поводу клуба? — спрашивает, когда мы наконец-то выходим из ресторана.

Если честно, я впервые видела, как человек может засунуть в себя столько еды, а потом спокойно встать.

Смотрю на него как на сверхчеловека. Явление природы.

— Я… подумаю, — отвечаю сдержанно.

Лев чуть приближается и аккуратно поправляет лямки на моём капюшоне. Его дыхание касается моей щеки. Ощущения приятные, но странные.

— Тогда, созвонимся? — спрашивает тихо.

— Да, — киваю, глядя в серые глаза.

В конце концов, решаю, что мне Демидов понравился. И наш обед прошёл вполне… нормально.

Выверенными движениями, помня о безопасности, доезжаю до дома и раздевшись у порога, сразу иду в столовую.

— Привет, — улыбается мама, снимая крохотный передник, — ты сегодня долго.

— Я с парнем обедала, — отвечаю, скидывая сумку на стул.

— С парнем? Мы его знаем?

— Не думаю, — качаю головой.

— Сейчас мне всё расскажешь, — подмигивает шутливо. — Обедать с нами, значит, не будешь? Папа вот-вот подойдёт, он сегодня решил дома поработать. Мальчишки ещё в школе.

— Давай я помогу? — кричу, отправляясь в ванную, чтобы помыть руки.

Убрав волосы в хвост, возвращаюсь.

— Помощница моя, — нежно проговаривает мама и вручает мне тарелки, которые я тут же аккуратно расставляю, а потом бегу на прилегающую к столовой кухню за приборами.

Болтая, вместе накрываем на стол и не замечаем отца, который наблюдает за нами, прислонившись плечом к дверному косяку.

— О чем разговор? — спрашивает он, разминая пальцами переносицу.

— Наша дочь обедала с мальчиком и ничего не рассказывает, — закатываю глаза, потому что партизан из мамы никакой.

— С мальчиком? — хмурится отец, подходя к столу.

— Ой, всё, — обрубаю и, собравшись убежать к себе, хватаю сумку, которая тут же падает и вываливает всё своё содержимое к ногам хозяина дома.

Блин.

Быстро складываю обратно телефон, ключи от машины, блеск для губ, общую тетрадь по истории и натыкаюсь на упаковку синего цвета.

— Интересно, — проговаривает отец, забирая у меня из рук пачку с кричащим названием и орущей картинкой.

— Это не моё, — тут же оправдываюсь, глядя на него.

Сердце долбит как ненормальное.

— Обедала с мальчиком, говоришь, — иронично задирает брови папа, поворачиваясь к жене. — Пачка-то вскрыта.

Перевожу