Лебеди Леонардо - Карин Эссекс

Как только Галеазз перевел глаза на Изабеллу, Беатриче показалось, что ей стало нечем дышать. Ну и пусть, зато теперь ей не нужно придумывать достойный ответ.

— Как и ваша, маркиза, — отвечал Галеазз. — Хотя теперь я вижу, что досужие сплетники были слишком скромны, описывая вашу красоту.

— Я удивлюсь, если они не преуменьшили ваши подвиги. — Голос Изабеллы звучал соблазнительно и сладко. — Говорят, вы превосходно управляетесь с копьем? Словно рыцарь времен Карла Великого, который одним ударом сбивал соперника на землю, заставляя сердца дам трепетать.

Галеазз выпрямился. Он был высок ростом и обладал превосходной фигурой: широкоплечий, узкобедрый, с сильными икрами.

— Мадам, в те времена на турнирах рыцари сражались грубыми дубинами и палками. Я же в скором времени обещаю вам состязание с копьем, длину и толщину которого вы сможете оценить по достоинству.

Дерзкий взгляд не позволял сомневаться в истинном смысле ответа. Беатриче решила, что сейчас Изабелла осадит нахала, однако сестра продолжила в том же вызывающем тоне.

— Жду не дождусь незабываемого события, — рассмеялась Изабелла. — Говорят, что и в этом искусстве вам нет равных.

— Мне нет равных во многих искусствах, — поклонился Галеазз.

Беатриче не могла поверить, что ее сестра, замужняя женщина, позволяет себе так флиртовать с придворным, которого видит первый раз в жизни! Младшая сестра гадала: или она неверно истолковала их диалог, или замужней женщине позволяется так шутить с мужчинами? Наверное, замужество меняет женщину, но неужели так быстро? Беатриче никогда не слышала, чтобы ее мать шутила так с кем-нибудь из посторонних, хотя, кто знает, возможно, Леонору сдерживало присутствие детей. Беатриче должна как можно быстрее изучить все эти тонкости, чтобы не выглядеть наивным ребенком перед великолепным Галеаззом и собственным мужем. Она станет подражать Изабелле, она больше не будет видеть в сестре соперницу. Старый, как мир, способ — исподтишка изучать поведение учителя и потихоньку перенимать все его уловки.

— Главнокомандующий моей армии и мой названый сын, — гордо и кратко представил Галеазза Лодовико.

Галеазз ди Сансеверино был обручен с дочерью Лодовико от одной из его давних любовниц. Дочь Лодовико была всего на три года младше Беатриче, и Лодовико давал за ней богатое приданое. Галеазз ждал, пока девочка вступит в брачный возраст, но уже сейчас принял фамилию Висконти Сфорца.

— Впрочем, он мне больше чем сын, — заметил Лодовико.

— Никто этому не поверит, ваша милость, — отвечал Галеазз и, когда Лодовико бросил на него притворно суровый взгляд, добавил: — Вы слишком молоды, чтобы иметь сына моего возраста.

— А теперь, когда я вступаю в брак с этим воплощением юности и чистоты, никто тем более не скажет, что я старик, — отвечал Лодовико Галеаззу, но адресовал свои слова Беатриче, словно благодарил ее за возможность омолодиться столь чудесным образом.

Беатриче рассмеялась и тут же задумалась: а не слишком ли подготовленной выглядит эта льстивая речь? Впрочем, ей нравилось, что Il Moro так добр к этому красавцу, что он считает его ровней и членом семьи. Правитель должен возбуждать в своих подданных желание служить не за страх, а за совесть — еще вчера Беатриче не ожидала подобной мудрости в своем порочном и злобном муже. Ободренная отсутствием Цецилии Галлерани, слушая приветственные выкрики толпы и любуясь на этого славного воина, предложившего ей свои услуги и покровительство, Беатриче спрашивала себя, возможно, семейная жизнь с Лодовико и не окажется продолжением ее ночных кошмаров?

Чуть позже Беатриче сидела у окна библиотеки, рассматривая сквозь мутное стекло занесенный снегом парк, озеро и сады Кастелло ди Павия — одного из множества ее новых дворцов. Садилось солнце, но еще можно было различить фонтан — обледеневший трезубец Посейдона упрямо торчал вверх. Кусты, лужайки, деревья и тропинки окутало белое снежное покрывало, окрашенное пурпурным светом заходящего светила. От окна веяло холодом, но все же пейзаж поражал странной красотой. Беатриче не верилось, что следующей весной, вернувшись в Павию, она обнаружит вместо этой белоснежной мантии живую зелень. Как полноправная хозяйка замка она сможет объехать все местные угодья на своем красавце жеребце цвета корицы.

Библиотека представляла собой череду комнат с высокими сводчатыми потолками, мебелью из красного дерева и мраморными колоннами в пышном коринфском стиле. На полках хранились тысячи ценных рукописей, украшенных изысканными миниатюрами, которые Il Moro собирал по всему свету. Он показал одну из рукописей Изабелле и Леоноре. Они с восхищением рассматривали крошечные заметки на полях — переводы Висконти трактата о поверженных драконах и прочих злобных тварях. Лодовико похвастался, что у него самая полная частная коллекция греческих и латинских авторов в Европе.

— Возможно, больше рукописей хранится только в Ватикане, — скромно заметил Лодовико. — Я провел много дней, сочиняя письма владельцам этих сокровищ. Из-за войн и прочих бедствий множество текстов пропало, а некоторые нашли пристанище в церквях, монастырях и у дилетантов, которые не ведали, чем владеют.

Леонора уже упомянула о своей библиотеке в Ферраре и сейчас рассказывала о трудах герцога Эрколя, мечтавшего, чтобы сокровища античных цивилизаций были переведены на родной язык.

— Цель достойная, — согласился Лодовико. — Теперь вы видите, что ваша дочь не будет оторвана от мира учености, даже оставив своих просвещенных родителей. Я рад буду исполнить любое ее желание.

— Ваши заверения, равно как и то, что я увидела собственными глазами, успокоили мое сердце, — отвечала Леонора новоиспеченному зятю, которого совсем недавно готовилась невзлюбить.

— Мадонна Беатриче!

Голос Лодовико заставил Беатриче отвернуться от окна, хотя она предпочла бы не участвовать в беседе, а наблюдать со стороны.

— Надеюсь, вы проведете здесь множество счастливых часов, посвящая свой досуг ученым занятиям, в коих, я слыхал, вы весьма преуспели.

— Кто у нас разбирается в литературе, так это Изабелла, — промолвила Беатриче, желая выглядеть если уж не ученой, то хотя бы великодушной.

Она всеми способами пыталась избежать дальнейших расспросов Лодовико о латинских текстах. Пускать пыль в глаза — дело сестры.

— Моя сестра слишком щедра на комплименты. — Изабелла решила проявить еще большее великодушие. — Когда вы увидите, как она скачет на прекрасном жеребце по открытой местности, то поймете, что равных вашей жене в этом искусстве нет на целом свете.

— Ничуть не сомневаюсь, мадам. Юношеское очарование вашей сестры неоспоримо.

Все трое смотрели на Беатриче, словно на малютку в колыбели. Она еще могла понять задумчивый взгляд матери, но Изабелла? Она всего на год старше Беатриче, ей ведь только шестнадцать! Почему по сравнению с ней Беатриче кажется нескладным подростком? Разве все дело в пышном бюсте сестры, который так выигрышно смотрится рядом с крошечными грудками Беатриче? Или в развитом уме, который позволяет Изабелле так свободно вести разговор с мужчинами? Какова бы ни была причина, женственность Изабеллы весьма выигрывала на фоне девичьего простодушия Беатриче.