Маги, ведьмы, чернокнижники - Аня Сокол

Я не оставляю следов. Никаких. Никогда. И не знаю почему. Не знаю, магия это или везение.

— Как успехи?

— Никак. — Парень посмотрел вокруг. — Чего делаешь?

— Провожу проверку рабочего места знахаря на профессиональную непригодность. — Вспомнила я слова одного умника, которого бабушка выставила из дома. Тот, кстати, за свою проверку запросил серебряный дин. И получил ухватом по хребту.

— А-а…

— Смотри, — указала я на бутыль.

— И? — протянул парень. — Айка, местные постоянно что-то выменивают или покупают у травницы. Может быть, бутыль стоит тут давно. Мы не знаем, от чего мужики умерли.

Да, не знаем, но на бутыли, как и на столе, нет пыли, и запах браги еще не успел выветриться.

— Может, и вправду отравились? — спросил ученик мага.

— Нет, — ответила я, почти ненавидя себя за то, что не принимаю такой простой и понятный ответ. — Не было рвоты, они просто шли, а потом умерли. Травница так и скажет.

— Не мне говорить, что бывают яды, которые не действуют столь явно.

— Не мне отвечать, что стоят такие яды дорого, достать их непросто и тратить на деревенских выпивох глупо.

— Ладно, — кивнул парень. — Но с Реей надо поговорить.

Мы снова обвели захламленную комнату взглядами, будто травница могла где-то прятаться. Низенькую дверцу в противоположной стене заметили одновременно.

— Кладовка, — предположил Рион, делая шаг вперед и протягивая руку к кольцу.

— Стой, — крикнула я, и ладонь парня застыла в двух пальцах от цели.

Поверхность кольца была припорошена тонким слоем желтоватой пыльцы, досталось и самой двери, и полу перед ней. Я присела, коснулась пальцами налета, поднесла к лицу и принюхалась. Резкая горечь, от которой может закружиться голова.

— Одолень-трава.

— Айка, — закатил глаза чаровник.

— Одолень-трава отпугивает неживых существ.

— Я не нежить, — раздраженно сказал Рион и потянул за кольцо.

— Да? А вот за то, что может сидеть в кладовке, я не поручусь.

Но Риону было наплевать на слова несостоявшейся знахарки, а может, он просто устал от меня, от советов, от болтовни. Он ведь был почти магом. Его учили не бояться, а действовать.

Створка открылась без единого скрипа, мягко и плавно — кто-то не поленился смазать петли конопляным маслом.

Никто на нас не прыгнул. Света из окна как раз хватило, чтобы рассмотреть кучу хлама. Тряпки, сломанная деревянная ложка, ножовка без ручки, банный веник, с которого давно облетели все листья, что-то еще… Пахло пылью и мышиным пометом. Похоже, содержимое каморки досталось травнице от предков. От очень далеких предков.

— Ничего, — подвел итог маг.

Ничего не мешало мне согласиться. Ничего, кроме тоненькой полоски рассыпанной по полу пыльцы, образовавшей неровный овал вокруг куска старой свернутой ветоши.

— Я бы не стала…

Но маг снова не послушал.

Рион поднял сверток, поднес находку к окну и откинул грязную ткань. У парня вытянулось лицо.

Что там? Крючья для разведения раны, засушенное сердце кошки или пробка от поноса, которую применяли еще при деде нашего короля? Хотя, увидев нечто подобное, вряд ли маг понял бы, что это.

Я склонила голову. На промасленной тряпке лежало маленькое зеркало в серой оправе. Отражающая поверхность казалась слегка затуманенной или запыленной. Захотелось провести по стеклу пальцами и очистить.

— Не тронь, — остановил мою руку Рион. — Это не женская побрякушка. Это артефакт. Псише для вызова мертвецов или ведогони.

Я сжала пальцы. Желание коснуться поверхности отступило. Не хочу иметь ничего общего с загробным миром. Как говорится, все там будем, но я не тороплюсь.

— Тут прятали не нежить. Наоборот, скрывали что-то от нее. — Рион стал заворачивать зеркало обратно в ветошь. — Его нельзя касаться. Псише слушается только того, кто его разбудил.

— Премного благодарна, впредь буду знать. — Я убрала руки в карманы, но зуд в ладонях не исчез.

— Мы не можем оставить это здесь. — Парень качнул свертком. — Чаровница, способная вызвать и удерживать в подчинении ведогони… — Маг выдохнул.

— Чаровница? Не травница? Уверен?

— Да. — Он решительно пошел к выходу. — Надо сообщить в Вышград.

— Как скажешь. Мы и так туда собирались, — сказала я, выходя следом, и, не сдержавшись, добавила: — И давно уже должны были там быть.

— Сам Эол привел нас сюда.

— Ну раз сам Эол. — У меня вырвался вздох. Чуть больше суток как я ушла из дома, но, вместо того чтобы решать проблемы, почему-то предпочитаю обзаводиться новыми. — Кто я такая, чтобы спорить с богами!

— Чтобы разбудить псише, нужно совершить жертвоприношение и залить зеркало кровью, — не обращая внимания на мои слова, стал рассказывать маг.

— Человеческой или животной?

— Зависит от того, кого хочешь вызвать.

Я уточнила:

— И коза сгодится?

Рион медленно кивнул.

Следующую мысль я озвучивать не стала. Не видела смысла, лишь смотрела в спину парня и очень желала оказаться несправедливой и подозрительной. Надо быстро освободить его от обета и уехать. Уехать до того, как чаровница, способная, по словам мага, управлять нежитью, обеспечит нам неприятности со смертельным исходом.

— И что нам удалось узнать? — спросила, когда мы вернулись к трактиру. — Для чего убили козу? Это только наши догадки. Великое достижение! А про остальных что? Надо убийцу людей найти. Или доказать, что это не убийства.

Рион не ответил, он медленно поднимался по лестнице в комнату, унося завернутое в тряпку псише.

Единственное, что не давало отмахнуться от убитой скотины, это смерть бабки. Она погибла так же, как и двое мужчин до нее. Может, и правда испугалась, сердце и не выдержало. Идет домой, ночь, темно. Некто, пусть будет травница, выскакивает на дорогу и режет животину. Стоп. Я споткнулась и едва не растянулась на лестнице.

— Что они вообще там делали? — спросила я, и Рион, стоявший уже на верхней ступеньке, обернулся. — Бабка с козой? Ночь — не совсем подходящее время для выпаса скотины. А девочка? Она ждала бабку Нюлю, значит…

— …должна знать, куда та ходила, — закончил маг, быстро спустился и протянул мне сверток с зеркалом. — Девочка может тебя узнать. Сам с ней поговорю. Жди в комнате, никому не открывай.

Я криво улыбнулась. Конечно, не открою, дверь ведь — непреодолимая для магов преграда.

Подумать — подумала, но вслух ничего не сказала. Взяла псише и ушла.

Бегом поднявшись в комнату, наскоро ополоснула в тазу лицо и приступила к сокрытию краденого. Аккуратно, не касаясь артефакта, сдернула тряпку, бросила зеркало на кровать, накрыла запасной рубашкой и завернула в нее.