Бран Мак Морн: Последний король - Роберт Ирвин Говард

щиты представляли собой огромные овальные изделия из твердого дерева, кожи и меди. Что касается оружия, у них были длинные копья с железными наконечниками, тяжелые железные топоры и кинжалы. У некоторых были длинные мечи с широким лезвием.

Кормак едва ли чувствовал себя в своей тарелке под холодными притягательными взглядами этих людей с льняными волосами, устремленными на него. Он и они были наследственными врагами, хотя в настоящее время им довелось сражаться на одной стороне – но были ли они?

Вперед вышел мужчина, высокий худощавый воин, на покрытом шрамами волчьем лице которого мерцающий свет костра отражал глубокие тени. В плаще из волчьей шкуры, небрежно наброшенном на широкие плечи, с огромными рогами на шлеме, увеличивающими его рост, он стоял там в колышущихся тенях, как некое получеловеческое существо, мрачный образ темного варварства, которому вскоре предстояло поглотить мир.

“Ну, Вульфер, ” сказал пиктский король, “ ты выпил мед на совете и поговорил о пожарах – каково твое решение?”

Глаза северянина сверкнули во мраке. “Дай нам короля из нашей собственной расы, за которым мы могли бы следовать, если ты хочешь, чтобы мы сражались за тебя”.

Бран развел руками. “Попроси меня сбросить звезды, чтобы украсить ими твои шлемы! Разве твои товарищи не последуют за тобой?”

“Не против легионов”, - угрюмо ответил Вульфер. “Король повел нас по пути викингов – король должен повести нас против римлян. И Рогнар мертв”.

“Я король”, - сказал Бран. “Будешь ли ты сражаться за меня, если я встану на острие твоего боевого клина?”

“Король нашей собственной расы”, - упрямо сказал Вульфер. “Мы все избранные люди Севера. Мы сражаемся не за кого иного, как за короля, и король должен вести нас – против легионов ”.

Кормак почувствовал скрытую угрозу в этой повторяющейся фразе.

“Вот принц Эрина”, - сказал Бран. “Будешь ли ты сражаться за Человека с Запада?”

“Мы сражаемся не под началом кельта, ни на Западе, ни на Востоке”, - прорычал викинг, и низкий гул одобрения поднялся среди зрителей. “Достаточно сражаться на их стороне”.

Горячая гэльская кровь вскипела в мозгу Кормака, и он протиснулся мимо Брана, положив руку на меч. “Что ты это имеешь в виду, пират?”

Прежде чем Вульфер смог ответить, Бран вмешался: “Свершилось! Неужели вы, глупцы, из-за своего безумия откажетесь от битвы до того, как она начнется? Как насчет твоей клятвы, Вульфер?”

“Мы поклялись в этом при Рогнаре; когда он погиб от римской стрелы, мы были освобождены от этого. Мы последуем только за королем – против легионов”.

“Но твои товарищи последуют за тобой – против народа вереска!” - огрызнулся Бран.

“Да”, - глаза северянина нагло встретились с его взглядом. “Пошли нам короля, или мы завтра присоединимся к римлянам”.

Бран зарычал. В своей ярости он доминировал на сцене, затмевая огромных мужчин, которые возвышались над ним.

“Предатели! Лжецы! Я держу ваши жизни в своих руках! Да, обнажайте свои мечи, если хотите – Кормак, держите свой клинок в ножнах. Эти волки не укусят короля! Вульфер – я пощадил ваши жизни, когда мог их забрать.

“Вы пришли, чтобы совершить набег на страны Юга, спустившись с северного моря на своих галерах. Вы опустошали побережья, и дым от горящих деревень облаком висел над берегами Каледона. Я заманил вас всех в ловушку, когда вы грабили и жгли – с кровью моего народа на ваших руках. Я сжег ваши длинные корабли и устроил засаду, когда вы последовали за мной. С втрое большим количеством лучников, чем у вас, которые сгорали за ваши жизни, спрятавшись в поросших вереском холмах вокруг вас, я пощадил вас, когда мы могли перестрелять вас, как пойманных волков. Поскольку я пощадил тебя, ты поклялся прийти и сражаться за меня.”

“И мы умрем, потому что пикты сражаются с Римом?” прогрохотал бородатый налетчик.

“Я распоряжаюсь вашими жизнями; вы пришли разорять Юг. Я не обещал отправить вас всех обратно в ваши дома на Севере целыми и невредимыми и нагруженными добычей. Твоей клятвой было провести одну битву против Рима под моим знаменем. Затем я помогу вашим выжившим построить корабли, и вы сможете отправиться, куда пожелаете, с хорошей долей добычи, которую мы заберем у легионов. Рогнар сдержал свою клятву. Но Рогнар погиб в стычке с римскими разведчиками, и теперь ты, Вульфер, сеятель Раздора, побуждаешь своих товарищей опозорить себя тем, что ненавидит северянин, – нарушением данного слова.”

“Мы не нарушаем клятв”, - прорычал викинг, и король почувствовал основное германское упрямство, бороться с которым гораздо труднее, чем с непостоянством пылких кельтов. “Дайте нам короля, не пикта, не гэла и не британца, и мы умрем за вас. Если нет – тогда завтра мы будем сражаться за величайшего из всех королей – императора Рима!”

На мгновение Кормак подумал, что пиктский король в своей черной ярости выхватит оружие и убьет северянина насмерть. Сосредоточенная ярость, сверкнувшая в темных глазах Брана, заставила Вулфер отпрянуть и опустить руку к поясу.

“Дурак!” - сказал Мак Морн низким голосом, который вибрировал от страсти. “Я мог бы стереть тебя с лица земли прежде, чем римляне окажутся достаточно близко, чтобы услышать твой предсмертный вой. Выбирай – сражайся за меня завтра – или умри сегодня ночью под черной тучей стрел, красной бурей мечей, темной волной колесниц!”

При упоминании колесниц, единственного боевого оружия, которое когда-либо сокрушало стену норвежских щитов, выражение лица Вульфхера изменилось, но он стоял на своем.

“Да будет война”, - упрямо сказал он. “Или король, который поведет нас!”

Северяне ответили коротким низким ревом и звоном мечей о щиты. Бран, сверкая глазами, собирался заговорить снова, когда белая фигура бесшумно скользнула в кольцо света от костра.

“Мягкие слова, мягкие слова”, - спокойно сказал старый Гонар. “Король, ни слова больше. Вульфер, ты и твои товарищи будете сражаться за нас, если вас поведет король?”

“Мы поклялись”.

“Тогда будь спокоен”, - сказал волшебник. - “ибо, прежде чем завтра начнется битва, я пошлю тебе такого короля, за которым не следовал ни один человек на земле в течение ста тысяч лет!" Король не пикт, не гэл и не британец, а тот, для кого римский император - всего лишь деревенский староста!”

Пока они стояли в нерешительности, Гонар взял за руки Кормака и Брана.