Медвежонок Паддингтон в центре Лондона - Майкл Бонд

Мистер Карри в замешательстве уставился на низенькую фигурку, едва-едва видную над кроватью.

– Не волнуйтесь, – утешил сэр Арчибальд, перехватив его взгляд. – На время операции мы дадим ему ящик, чтобы он мог подставить его под ноги. Руку ему пожимать не стоит, – поспешно добавил хирург, когда мистер Карри свесился с кровати. – Они у него, понимаете ли, немного дрожат.

Но было поздно! Мистер Карри заприметил знакомую лапу, и глаза его вспыхнули.

– Медведь!!! – взревел он, мгновенно оправившись от испуга. – Опять твои штучки, медведь!

Мистер Карри злобно сверкнул глазами сначала на Паддингтона, который выглядел довольно удручённо, хотя под маской этого и не было видно, а потом на сэра Арчибальда.

– Такие потрясения крайне вредны для здоровья, – проговорил он отчётливо и громко, чтобы слышали все в палате. – Боюсь, мне опять станет хуже.

Когда мистер Карри снова улёгся, Паддингтон поспешно стянул маску и, чтобы хоть как-то замять происшествие, поднял повыше корзину с едой.

– Аккуратнее, медведь, – буркнул мистер Карри. – Ты что, не видишь, что там пирог? Только крошек в постели мне и не хватало! И не вздумай таскать виноградины за моей спиной. Если я найду хоть одну пустую веточку, сразу пойму, чьих это лап дело. – Он перегнулся вниз, чтобы проследить, как Паддингтон распаковывает корзину. – А ты принёс…

Мистеру Карри не суждено было закончить эту фразу, потому что тут, ко всеобщему изумлению, палату сотряс громкий крик боли, одеяло взлетело в воздух, а несчастный больной вскочил с постели и на глазах у всех запрыгал между кроватями.

– Медведь!!! – голосил он, взбрыкивая больной ногой, как заправский акробат, и пытаясь дотянуться до пятки. – Что ты натворил, медведь?

Эта фраза тоже осталась незаконченной, потому что мистер Карри вдруг осёкся и растерянно обвёл взглядом обращённые к нему лица.

Сэр Арчибальд повернулся к старшей сестре, и наступившее было молчание прервал его голос:

– Мне кажется, у нас наконец-то освободилась ещё одна кровать.

* * *

– Горячее какао, – повторил сэр Арчибальд, поднимая повыше пустой термос. – Это надо запомнить. Такого чудодейственного лекарства я ещё никогда не видел. Правда, применять его следует, пока не остыло!

– Я, наверное, плохо завинтил крышку, миссис Бёрд, – пояснил Паддингтон. – Вот оно и вылилось прямо мистеру Карри на ногу.

Миссис Браун и миссис Бёрд обменялись взглядами. За последние несколько минут случилось так много, что они ещё не успели разобраться в происходящем.

Сначала дом их сотряс оглушительный хлопок входной двери мистера Карри. Потом возле ворот остановился огромный чёрный автомобиль, с заднего сиденья вылез Паддингтон, а следом за ним – солидный джентльмен, который нёс корзину с нетронутыми гостинцами и термос.

– Все великие открытия делаются случайно, – изрёк сэр Арчибальд, заметив их растерянность. – И если исходить из моего собственного опыта, некоторые из них потом требуют очень долгих объяснений!

Сэр Арчибальд посмотрел на Паддингтона, и на лице его отразилось некоторое беспокойство.

– С тобой всё в порядке, мишутка? – спросил он.

Паддингтон приложил к пальто стетоскоп, который ему подарили на память.

– У меня, кажется, сердце останавливается! – сообщил он совсем слабым голосом.

Сэр Арчибальд встревожился было, но тут перехватил голодный взгляд, устремлённый на корзину.

– Думаю, это не смертельно, – проговорил он серьёзным тоном, поворачиваясь к остальным. – В качестве лекарства я рекомендую большой кусок пирога и вдоволь печенья. И конечно же, горячее какао. Это самое надёжное лекарство!

– Вот странно, что вы об этом заговорили, – подивилась миссис Бёрд. – А я как раз собиралась его сварить. – Она посмотрела на сэра Арчибальда, который нерешительно топтался у двери. – Не выпьете с нами чашечку?

– Конечно выпью, – расцвёл сэр Арчибальд, – и даже почту за великую честь!

– Ведь, откровенно говоря, – добавил он, – изобретать лекарства от всех болезней – утомительная работа и не одни только медведи не прочь отведать какао на «послезавтрак»!

Мистер Крубер облокотился на лопату и утёр лоб большим носовым платком в горошину.

– Если бы, мистер Браун, три недели назад мне сказали, что в один прекрасный день у меня прямо тут, на улице Портобелло, будет свой собственный патио[16], я бы просто не поверил, – проговорил он.

– И ведь подумать только, – воодушевлённо продолжал антиквар, отряхиваясь от пыли, – если бы вам не попалась на глаза та статья, у меня никогда бы и не было никакого патио. А теперь! Любо-дорого посмотреть!

На голос мистера Крубера из‑за груды камней показалась мохнатая медвежья голова. Перемазанная цементом шёрстка слиплась сосульками, которые напоминали сталактиты[17]на потолке пещеры, шляпа была покрыта ровным слоем серой пыли, а лапы, которые и в лучшие-то времена не отличались особой чистотой, похоже, поочерёдно побывали в земле, извёстке и цементе – причём не по одному разу.

Тем не менее мордочка Паддингтона сияла блаженством. Он отложил мастерок и подбежал к задней двери лавки, чтобы вместе с мистером Крубером полюбоваться результатами тяжёлых многодневных трудов.

И действительно, за последние две недели задний дворик мистера Крубера переменился, точно по волшебству. Всё это походило на сцену с превращениями в рождественской пантомиме[18].

А началось всё с того, что Паддингтон обнаружил у миссис Браун старый журнал для домохозяек, в котором ему попалась очень любопытная статья.