Воспитанница Повелителя Тьмы - Екатерина Вострова

Раздался звон бьющегося стекла, Галло вдруг зашипел, отпрыгивая в сторону. Ярко вспыхнула и тут же погасла настольная лампа.

Почувствовав, что все закончилось, Аня убрала от лица руки и обнаружила на себе удивленный взгляд парня и кислый недовольный — инспектора.

— Ч... чт-то эт-то б-было? — заикаясь, спросил менталист. Вытаращенные глаза, открытый в немом вопросе рот. На полу валялись остатки его стекла, а на ладони виднелся глубокий порез, из которого на пол капала темная кровь.

— То-то и видно, что с детьми ты не работал, — тяжело вздохнул Крошев. — Неопределившаяся. Как я и думал.

Девочка тяжело выдохнула, пытаясь восстановить дыхание. Как же ей выпутаться из этой передряги?

Интересно, если она спросит, что за «неопределившиеся», к которым они ее причисляют, то выдаст ли она себя этим окончательно? Не сделает ли еще хуже?

Но от нелепого вопроса ее спас Галло.

— Эммм.... но она слишком взрослая, разве нет? Я думал, старше десяти лет таких не бывает.

Вадим Вадимович закатил глаза и указал пальцем на один из заваленных бумагами стеллажей. Я тоже повернула голову. С одной из полок свисал ловец снов. Почти самый обычный, с паутинкой из ниток на круглом кольце. Вот только в этот самый момент тонкие нити светились, переливаясь радужным светом.

Аня несколько раз моргнула и незаметно ущипнула себя.

— Охренеть, — выдавил из себя менталист. — И что будем делать? Искать родителей?

— Делать больше нечего, — Крошев снова уткнулся в стекло на столе. — Вызовем соцслужбы, пусть забирают ее.

— А... Тебе сколько лет, девочка? — Гало, нахмурившись, повернулся к ней.

— Четырнадцать, — честно призналась Аня.

— Четырнадцать... Вадим Вадимович, ей ведь дар запечатают. Жалко, — протянул парень.

— Это не мои проблемы, это проблемы ее родителей, — пожал плечами инспектор.

Аня до боли закусила губу, не зная, что предпринять. Она обязана что-нибудь придумать!

Стоило пережить все это, ради того, чтобы ее поманили волшебством и тут же отняли возможность колядовать самой?

— Я сирота. У меня нет родителей... — она снова уткнулась глазами в пол.

— Она врет, — озадаченно потянул Галло.

Вот черт! Неужели металисты чувствуют ложь? Аня снова напряглась. Пусть сейчас все, чего она хотела — это оказаться дома, но лишить себя магии она не позволит. Пусть пока она даже не умеет ей пользоваться.

Как же выкрутиться, если говорить можно только правду?

— Что и требовалось доказать, — кивнул Крошев. — Соцслужбы быстро найдут ее родственников. Я и так потратил на нее больше времени, чем нужно. Галло свободен.

— Стойте, подождите, я расскажу! — воскликнула девочка, вскакивая с места и цепляясь руками за рубашку менталиста. Сейчас он — ее единственный шанс, чтобы ей поверили. — Я правда сбежала от матери. Она меня ненавидит. Отца я никогда не знала, он нас бросил. Я... я не хочу, чтобы дар запечатали. Помогите, пожалуйста.

— А теперь не врет, — пораженно выдохнул обескураженный менталист.

— Имя матери, ее адрес, — устало потребовал Крошев. Кажется, его разыгранная сцена ничуть не впечатлила.

— Шмелева Арина Алексеевна... Я не знаю, где и как ее сейчас искать. Мы... не виделись... некоторое время.

И ведь главное — не слова лжи! А так... мало ли тезок и однофамильцев?

— В Алчбе обучают с пятнадцати, — предложил вдруг Галло. — Может, ее туда?

— Не говори ерунды, туда же не с нуля берут, — Крошев вдруг замолчал, резко вскинув голову. — Как, говоришь, зовут твою мать?

— Шмелева Арина Алексеевна...

— Хм... И отца ни разу не видела? — он побарабанил пальцами по столу, не сводя с меня пристального взгляда. — Я знаком с деканом боевого института, мог бы договориться, чтобы ее туда приняли.

— Спасибо, спасибо, спасибо! — девочку захлестнула волна благодарности, смешанной с облегчением.

— Будешь стараться — догонишь программу, — продолжил инспектор. — Ну что, потеряшка?

На его лице отразилась веселая улыбка, совершенно не вязавшаяся со всем, что происходило чуть ранее.

— Оформим тебе временные документы и отправим в Алчбу — согласна?

Кажется, об этой Академии ей говорил повелитель тьмы. Неужели и она будет там учиться?

И, вместе с тем, подспудно закрадывались подозрения. Последний раз тот, кто был к ней добр — обманул ее и предал, бросив одну. С чего бы и этим людям ей помогать?

— Там интернат, кормежка бесплатно, обучение за счет Объединенной Магической Конфедерации. Начнется в сентябре, — чеканя слова, начал пояснять Инспектор. — Как раз у тебя будет время, чтобы подготовиться. При зачислении назначается стипендия, будет ли она дальше — зависит от результатов учебы.

— Спасибо, — восторги чуть поутихли, и теперь в каждом слове виделся подвох. Ну не может все так удачно складываться! Но разве у нее весть выбор? — Я согласна.

— Ну вот и ладушки, — с облегчением кивнул Крошев, — и это... про то, что мы тебя тут напугать хотели... ты уж извини. Я слишком много всякого повидал. Сама понимаешь — мало кому можно верить.

Инспектор изобразил раскаяние, хотя Ане показалось, что оно не слишком натуральное.

С другой стороны, теперь она — маг и отправится в самую настоящую магическую академию!

Несмотря ни на что сдерживать улыбку было сложно, внутри переполняли эмоции. Что бы ни задумал Крошев, сейчас она была ему искренне благодарна.

Аня до последнего не верила, что все будет именно так, как сказал инспектор, но, похоже, ей повезло. Как она смогла понять из обрывков разговоров — неопределившимися считались дети обычных, неодаренных магически людей. Они были редкостью, но не потому, что появлялись не слишком часто, а потому, что обычно погибали еще в детстве.

Они обладали большой разрушительной силой, но при этом плохо могли ею управлять и потому обязаны были пройти обучение, выбрав одно из направлений магии, и «определиться».

Подробностей девочка выяснить не смогла, боясь задавать вопросы и показаться несведущей в том, что должна была бы знать как представитель этого мира.

Но судя по тому, что больше про семью не спрашивали и без проволочек выдали временные документы на названное имя, ситуации, подобные этой, уже случались, и схема была отработана.

Или... или просто ее заманивали в какую-то ловушку. Может, таких, как она, здесь принято приносить в жертву?

Аня была уверена, что полиция обязана была найти родителей, хотя бы просто для формальности. Почему же здесь все поменялось, стоило ей назвать имя матери? Не хотелось бы получить в однофамильцы кого-нибудь из местных знаменитостей. Это может плохо кончиться.