Московское царство и Запад. Исторические очерки - Сергей Каштанов

Констатируя, что в социальные движения были вовлечены цехи разных уровней – средние (arts moyens), младшие (arts mineurs) – и sottoposti, автор связывает это явление непосредственно с фактом социальной напряженности среди и внутри цехов. Вместе с тем он сомневается в том, что эта напряженность сама по себе вела к социальному взрыву. В городах центральной Италии в 1340–1380 гг. для восстаний всегда находились какие-то дополнительные импульсы, таившиеся в специфике ситуации, в особенностях момента. Рассматриваемый район был больше других разорен войнами. Производство, обмен и снабжение были дезорганизованы. Порча монеты, увеличение бремени прямых и косвенных налогов, неурожаи, дороговизна, жестокая безработица – все это делало положение народа крайне тяжелым. К тому же, в городах, незадолго до того начавших развивать текстильную промышленность, эксплуатация рабочих предпринимателями в моменты кризиса не уменьшалась, а возрастала.

В таких условиях, пишет автор, в среде флорентийских наемных рабочих вырабатывается идеал коллективной борьбы за «справедливость, участие в цеховом управлении, согласие». Но, утверждает он далее, это «классовое сознание» (conscience de classe), объединявшее всех бедных (pauperes) и прежде всего наемных рабочих (sottoposti), может быть засвидетельствовано лишь для Флоренции 1378 г. (восстание чомпи). Существование его в других местах и в другое время требует доказательств. И опять-таки автор говорит о необходимости особых обстоятельств для того, чтобы недовольство переросло в борьбу за достижение выработанного идеала. В народных восстаниях в Сиене и Флоренции крайне слаб, по мнению автора, революционный момент. Всех историков восстания чомпи, продолжает он, поражали умеренность и реформизм их первоначальной программы, приверженность к цеховой системе, готовность к сотрудничеству с властями. Как полагает докладчик, революционный порыв чомпи сдерживался уровнем их жизни и ее идеалом, возможными связями с другими социальными группами, корпоративным и религиозным сознанием.

В докладе анализируется действие каждого из этих факторов. Согласно Ля Ронсьеру, уровень жизни наемных рабочих заметно улучшился после «черной смерти» в 1348 г. и в третьей четверти XIV в. приближался к стандартам, типичным для младших цехов (arts mineurs). Жить на таком уровне и было идеалом sottoposti. Следовательно, заключает автор, восстание чомпи – не столько революция, сколько движение за сохранение достигнутого. Этот вывод докладчика как будто мало согласуется с его же наблюдениями о росте напряженности в цехах, бесправии наемных рабочих и, главное, о катастрофически неблагоприятной экономической ситуации 1340–1380 гг.

Возможные связи рабочих с другими социальными группами оказываются в концепции автора более важными, чем их профессиональная солидарность. Последнюю, как он думает, подрывали разное местожительство, различие производственных заданий, разница в зарплате. Напротив, приходская церковь, этот микрокосм XIV в., связывала рабочего с различными слоями населения квартала, соседними семьями, имевшими другую профессию и вызывавшими желание дотянуться до их уровня жизни. Внепрофессиональная солидарность расценивается в докладе как фактор, ослаблявший революционный характер движений.

Нам, однако, не кажется, что автор убедительно доказал большую силу внепрофессиональной солидарности по сравнению с профессиональной.

Докладчик подчеркивает зависимость корпоративного идеала sottoposti от выработанной не ими программы равноправного участия всех цехов в политической жизни и равноправия между членами одного цеха. Эта программа, зародившись в среде старших цехов (arts majeurs) в 1370 г., была воспринята младшими цехами и затем достигла сознания sottoposti, которые стремились создать свой цех или несколько цехов, чтобы с их помощью приобщиться, наряду с прочими, к политической власти.

Религиозный идеал чомпи 1378 г. восходит, по мнению автора, скорее к учению нищенствующих доминиканцев, чем францисканцев, и в конечном счете сводится к идее согласия.

Оба идеала – корпоративный и предполагаемый религиозный – свидетельствуют об умеренности программы чомпи.

Автор воздерживается от распространения этих выводов на другие движения – в Сиене, Перудже. Вместе с тем он делает общий вывод о неудаче восстаний sottoposti в XIV в. Если участие младших цехов в правительстве было устойчивым, то участие наемных рабочих оказалось эфемерным. Во Флоренции первый созданный ими цех исчез через месяц после возникновения, два других – через четыре года. Докладчик говорит о всеобщем недоверии современников к sottoposti, объясняя его тем, что их приближение к социальным, профессиональным и политическим стандартам и идеалам иной среды не было однозначным и сопровождалось развитием того «классового сознания», которое, провозглашая идеалы социальной борьбы, справедливости и бедности, имело в виду овладение вполне земными «богатствами» (прежде всего политической властью).

Автор отмечает, что по мере своего развития движение чомпи левело, но не указывает причины этого. Он лишь констатирует, что, когда умеренные цели восстания были достигнуты, от него откололись наиболее обуржуазившиеся элементы, предоставив радикальному крылу возможность выразить свои «классовые требования» (revendications de classe) без обиняков. Но требования рабочих вызвали ожесточение старших цехов и отступничество младших. Без союза с последними sottoposti не могли проложить себе дорогу к власти. С того момента, когда ужесточение позиций sottoposti оттолкнуло от них младшие цехи, положение восставших стало крайне уязвимым (отрицательная реакция лавочников и др.).

Кроме того, ужесточение требований привело к нарушению единства рядов самих sottoposti, из которых более умеренные отошли от движения. Причиной поражения восстания оказывается в такой интерпретации экстремизм определенной части восставших.

Из текста самого доклада ясно, что содержащаяся в нем общая характеристика восстания чомпи как умеренного по своим целям не может быть отнесена ко всем этапам этого движения и, следовательно, не может быть признана исчерпывающей и вполне адекватной фактам. Автор не стал рассматривать требования радикального крыла по существу, показав лишь их отрицательные последствия для восставших (утрата союзников). Сэмюэль Кон (Samuel Cohn), один из предшествующих исследователей вопроса, не спешил разделять распространенное мнение о нереволюционном характере восстания чомпи (это обстоятельство отмечено автором доклада).

Начало общего спада волны городских движений в северной и центральной Италии докладчик относит к концу XIV в. По подсчетам С. Кона, использовавшего материал судебных архивов, с 1343 по 1385 г. произошло 43 городских восстания, повлекших за собой в целом 350 приговоров. Из обвиняемых в 1343–1386 гг. 80 % принадлежало к числу рабочих-шерстяников. Взятый для сравнения на выбор период экономических трудностей 1450–1459 гг. дает другую картину. Хотя тут и насчитывается до десятка волнений, но либо в них замешаны ссыльные, либо дело происходит в зависимых городах (имевшихся у каждого крупного центра). Возможно, что только одно восстание произошло в рассматриваемый отрезок времени во Флоренции. По мнению автора, все эти волнения нельзя связать с той устойчивой социальной напряженностью, которая раньше вовлекала в борьбу широкие массы наемных рабочих.