Лощина Язычников. Книга Блэквелл - Николь Фиорина

через нее и не побежать к ней. Он глубоко вздохнул и снова посмотрел на меня с осторожностью в глазах — предупреждение.

И одним махом он собрался с духом, взял себя в руки и притворился, что ничего не произошло. Все произошло так быстро, и я обвела взглядом комнату, но никто этого не заметил. Почему я не замечала этого раньше?

Алкоголь легко проскользнул в мое горло одним глотком, и я поставила чашу на поднос, который нес другой официант, проходивший мимо. Я схватила еще одну чашу с того же подноса и вышла из бального зала, чтобы глотнуть свежего воздуха.

Мне нужен был воздух. Мне нужно было найти Джулиана. Он выглядел таким расстроенным, что я была здесь, и я думала, что это то, чего он хотел. Мой мозг затуманился, пытаясь вспомнить прошлое.

Прежде чем я успела ступить в коридор, появилась Адора и взяла меня под руку, как раз в тот момент, когда музыка сменилась. — Я люблю эту песню, — пела она. — Девочки, давайте потанцуем!

Мандэй и Айви окружили меня и потащили обратно в центр бального зала, где инструментальная музыка заиграла в гораздо более быстром темпе. Девушки затащили меня в головокружительную толпу танцующих дам, и мой мир закружился вокруг своей оси, пока мы танцевали, танцевали и танцевали. Затем мой взгляд упал на него.

Джулиан был там, он стоял в углу переполненного бального зала, сложив руки перед собой. С каждым поворотом мои глаза встречались с его жесткой фигурой. Выражение его лица не дрогнуло и не изменилось, его взгляд был прикован ко мне, как будто он мог коснуться и удержать меня.

Мое сердце отрастило изодранные черные крылья, страстно желая полететь к нему. И я тяжело дышала и танцевала, в его глазах он танцевал вместе со мной. Адора схватила меня за руку и снова развернула. Но все, что я видела в зале, полном людей, был он, когда он смотрел на меня. Звездное небо, море и все чудеса, которых коснулась луна после смерти солнца, не могли сравниться с выражением его глаз.

— Если я не ошибаюсь, я думаю, что один Язычник положил на тебя глаз, — пропела Адора мне на ухо.

— Ты тоже это видишь? — спросила Мандэй. Девочки захихикали, а я нервно оглядела комнату.

Адора снова закружила меня.

— О, я думаю, все творение было свидетелем этого взгляда.

— Будь осторожна, Фэллон. Возможно, они охотятся за белокурой девственницей, чтобы принести в жертву, — присоединилась Айви.

С наглыми улыбками три девушки оглянулись на Джулиана, и он склонил голову набок, схватившись за затылок.

— Да, — засмеялась Айви, — потому что это не более очевидно.

Я не знала, сколько песен прошло. С каждым глотком жажда в моем горле и сухость во рту только усиливались, мне нужна была густая янтарная жидкость, чтобы утолить ее, но после каждой наполненной чаши утоление было лишь временным. Время от времени мои глаза находили Джулиана, чтобы стабилизировать меня. Чтобы успокоить панику, поднимающуюся в моей груди, зная, что что-то не так.

В тот момент, когда я нашла возможность покинуть танцпол, музыка прекратилась, и в комнате воцарилась тишина. Адора схватила меня за руку, и все лица в масках повернулись к джентльмену, который стоял в углу комнаты и носил белую маску Баута с золотыми завитками по краю. Мне стало ясно, что выступал мистер Прюитт, который благодарил всех за участие.

За его столом трое мужчин встали и направились к нам, и люди, стоявшие в открытом бальном зале, расступились посередине.

— Самайн приносит новые начинания и пробуждения, так что пейте и пейте, кружитесь и пойте. Ночь спокойная, чаши пустые. Впитай в себя безумие и поднимись до плотского безумия…

Слова мистера Прюитта оборвались, когда кавалер взял меня за руку. У меня кружилась голова, и я не могла сфокусировать свой взгляд на какой-либо твердой форме.

Мужчина был в кошачьей маске золотого, черного и малинового цветов. Двое других были в масках с крючковатыми носами. Один нос был длиннее другого. Все трое были одеты в черные смокинги, и на мгновение все это показалось смутным сном.

Айви и Адора присоединились к двум другим, и моя голова закружилась по комнате, чтобы увидеть пары, танцующие и пьющие, и тела, прижимающиеся друг к другу. Музыка тоже изменилась, сначала это был звук старой музыкальной шкатулки. Затем он превратился в симфонию скрипок и клавиш пианино.

— Все в порядке. Танцуй, Фэллон, — прошептал кавалер в воздух вокруг меня. Он схватил меня за локти и притянул к своей широкой груди.

Паника только усилилась в моих легких, и я не могла дышать. Я повернулась и увидела Джулиана, неуверенного в том, что со мной происходит. Комната закружилась, у меня закружилась голова. В моей руке появился еще один напиток. Пальцы кавалера поглаживали мою руку.

— Пей и танцуй, — продолжал он напевать мне на ухо, пока музыка и смех наполняли комнату.

— Мне нужен воздух, — я думала, что сказала вслух, но жуткая музыка заглушила мой голос. Кавалер одной рукой схватил меня за талию, а другой поднес напиток к моим губам, наполняя мой рот. Моя голова затряслась, и танцпол, казалось, закачался под моими каблуками, как вода.

Затем кто-то другой схватил меня за руку, пытаясь оттащить, но меня крепко держали на месте, кавалер не отпускал меня. Отчаянные пальцы глубже впились в мою плоть, пытаясь вырвать меня, перенаправить кровоток, если понадобится, когда он вклинился между мной и кавалером, который держал меня.

Ладонь легла на грудь кавалера, и это был Джулиан, который наклонился и что-то прошептал ему на ухо. Я бы узнала его фигуру где угодно, по бьющейся вене на шее, по отрывистому вздыманию груди, когда он был расстроен. Джулиан больше не был в пиджаке, и его рукава были закатаны до локтей.

Мои пальцы вцепились в его рубашку, желая, чтобы он забрал меня отсюда. У меня закружилась голова, но когда я подняла глаза, все, что я увидела на лице Джулиана, было профилем маски в венецианском стиле в полный рост с черными чернилами вокруг глаз и каплями, похожими на слезы, под ними.

Кавалер отпустил меня, и Джулиан оттащил меня на несколько футов, вертя головой по сторонам в поисках выхода, его пальцы переплелись с моими. Танцующие пары сталкивались с нами плечами, погруженные в свои собственные миры, словно в трансе. Время, казалось, текло то быстро, то медленно, но чем ближе мы подходили к залу, я чувствовала, как чистый, холодный воздух из вентиляционного отверстия успокаивает мои истощенные легкие. Джулиан