Прозрачные драконы - Шон Макмуллен

— Я немного говорю по-диомедански, — сказала она.

— О да, и я тоже, — ответил по-диомедански очень, очень знакомый голос. — Эй, госпожа, с вами все в порядке?

«Эндри, — подумала Веландер. — Эндри жив». Она как-то не могла себе представить, что, когда она появится перед ним, Эндри будет мокрым, взъерошенным и грязным. Кроме того, жрица все еще находилась под впечатлением от пережитого.

— Гордость исчезла, честь осталась, — ответила она, надеясь, что он не узнает ее голос.

— Ох, хорошо. Дайте руку. Пойдем прочь отсюда.

На дороге при тусклом свете фонаря Веландер увидела, что ее спасителем действительно был Эндри. Неподалеку появились проститутки, ищущие спасения от дождя под навесом.

— Девушки, я нашел преступников, которые пытались напасть на госпожу, — заявил Эндри и упал на колени. Его вырвало темной, пахнущей алкоголем жидкостью.

Одна из женщин подняла топор Эндри и направилась к другому концу дороги. Эндри, в промокшей от дождя одежде, скорчился на земле и оглядывался по сторонам в поисках ночлега. Веландер погладила его по голове, затем посмотрела на одну из проституток.

— Говоришь по-диомедански? — спросила она. Девушки пожали плечами. — Присмотрите за ним, — произнесла снова Веландер, хлопая Эндри по руке. — Хороший человек, храбрый. Я пошла. За помощью.

Через пару минут подошли двое патрульных из ночной стражи Варфсайда, один держал на шесте фонарь. Проститутка схватила Эндри за ногу и пыталась утащить его прочь, но поняла, что ее подруги исчезли, и решила последовать их примеру. Эндри в одиночестве остался лежать под дождем на улице, скорчившийся и спящий. Топор Веландер был рядом с ним.

— О, у него оружие! — сказал мужчина с фонарем.

— В Альберине оно есть у каждого, — ответил его спутник, толкая Эндри сапогом. — Давай-ка проверим его. Диомеданские погоны, отметины трех лезвий, изображение части герба на рукояти — о, у него под одеждой кровь!

Мужчина с фонарем склонился над Эндри:

— О да, кровь там, где ее еще не смыло дождем. Убийство где-то поблизости.

Двое караульных подошли к началу улицы и заглянули за угол, подняв фонарь. Придя в себя от ужасного зрелища, представшего их глазам, один присвистнул, а второй направился с фонарем дальше.

— «Полуночники», — сказал тот, у которого был фонарь. — Джаррин по прозвищу «Ястреб», глава братства Ждущих и Радушных.

— Союз Полночных Проституток прислал на них больше жалоб, чем обычно.

— А что это за парень, который располосовал их?

— На нем одежда чужеземца. Какой-то воин.

Над ними появилась огромная тень, и на крышу почти бесшумно, если не обращать внимания на скрип дерева и хруст черепицы, приземлилось некое существо. Оно сложило крылья, сделавшись похожим на темную башню с двумя поблескивающими глазами. Никто его не заметил. Крадучись, прибыли другие патрульные и вскоре заполнили собой всю улицу. Два поблескивающих глаза следили, как девять тел загружали в телегу. На самый верх этой кучи положили Эндри.

Селфорд не удивился и не обеспокоился, когда во время завтрака с Парченом, королевским счетоводом, ему принесли приветственное письмо от чужеземной графини.

— Жрица из Тореи и, кстати, из Ордена Метрологов, — заметил Парчен, разглядывая письмо.

— «Срочно… при любом удобном случае… прибуду в 10», — прочитал Селфорд. — Метрологи многое делают, чтобы сохранить здоровье черни, и занимаются бесплатным обучением. Лучше встретиться с этой графиней.

— Она может быть настоящей графиней?

— Да, думаю, да. Вероятно, внебрачная дочь, которую заставили стать жрицей и послали к нам, чтобы избавиться от нее. И эта неконтролируемая эфирная конструкция…

— Серебряная Смерть.

— Да, она расплавила Торею до самого основания, и все наследники превратились в коричневый дым, а она стала графиней. Думаю, нужно устроить официальное мероприятие. Собрать пять-шесть здравомыслящих придворных и велеть Флез подать к десяти чай и ячменные лепешки на западную галерею.

Жустива посоветовала Веландер отправить письмо наследному принцу, но совсем не удивилась, когда по прибытии во дворец им сообщили, что тот нездоров, и их встретит королевский певец, Селфорд, и поприветствует Веландер в Альберине. Толпа скучные придворных источала скучные комплименты за чаем с ячменными лепешками в течение полутора часов, затем прибыл Селфорд и произнес короткую речь от имени наследного принца. Придворные тут же исчезли, оставив его наедине с двумя жрицами.

— У меня есть просьба, — начала Веландер.

— Да, это срочно? — спросил Селфорд, поднимая бровь. — Я понимаю, что Метрологи на грани разорения, поэтому представляю, какой будет ваша просьба.

— Прошу, арестуйте всех магов в Альберине и заприте их в тайной башне, — серьезно произнесла Веландер.

— Что? — воскликнул удивленный Селфорд и потом предположил, что она, вероятно, шутит. — Графиня… я… я полагаю, я должен тогда обыскать их дома и академию?

— Возьмите только книги и спрячьте их, — ответила Веландер с прежним выражением лица.

— Но почему?

— Опасность.

— Графиня, графиня, — засмеялся певец. — Вам стоит найти другой способ убедить принца пойти на это. Разозленные маги могут быть очень опасны, не нужно без повода их беспокоить.

— Ах. Тогда, возможно, маленький скандал, — начала Веландер.

— Нет лучше места для скандалов, чем королевский двор Альберина, графиня, — ответил Селфорд, подмигнув. — У нас случаются такие скандалы, о которых другие королевства не смели и мечтать.

— Старейшина Жустива? — произнесла Веландер, посмотрев на старейшину Метрологов.

— Несколько месяцев назад у бывшей старейшины Терикель была любовная связь с принцем, — сказала Жустива странно уверенным голосом. — По крайней мере, именно об этом она мне сама говорила.

— Тайны возбуждают так же, как самая бесстыдная оргия, — ответил Селфорд.

— Может, да, а может, и нет. В свою очередь, в обмен на право Метрологов воспользоваться последним в альберинском торговом флоте большим кораблем и отправиться на нем в очень опасное путешествие, она предложила развлекать принца в постели в течение нескольких часов.

— Ах, обычное средство расчета в любовных делах… используется чаще, чем золото или серебро.

— Меня попросили охранять их покой.

— Какая благодарная задача — стоять на страже, пока другие заняты любовью. Я часто делаю это для принца.

— Когда он ушел, я пошла за ним.

Рот Селфорда открылся, и его челюсть осталась в том же положении. Взгляд перебегал с Жустивы на Веландер, потом остановился на Жустиве. Он вспомнил, что надо закрыть рот.