Хроники загадочного Острова, или Файолеана - Мария Голикова

За несколько дней до отъезда Северина за обедом принялась вслух мечтать о том, как славно они заживут, когда Эльта окончит Школу мастериц. Эльта кое-как доела свою порцию, чувствуя, что вот-вот заплачет, пробормотала что-то насчёт домашнего задания и убежала к себе.

Оказавшись в своей комнате, она нетерпеливо смахнула слёзы, которые тут же снова потекли из глаз, открыла чернильницу, вынула из ящика лист почтовой бумаги и стала быстро писать, шмыгая носом.

Тут Эльта остановилась и задумалась. Сначала ей очень хотелось рассказать обо всём без утайки, выплеснуть свои чувства – а теперь она испугалась, что её письмо могут прочесть тени или кто-нибудь ещё и это подвергнет опасности Бетинку, Тимуша и их маленьких близнецов. Нет, нужно было сообщить им обо всём не прямо, но так, чтобы они рано или поздно обо всём догадались.

Эльта стала подбирать подходящие слова и сама не заметила, как успокоилась. Слёзы на её щеках высохли. Вдруг она вспомнила позапрошлое лето, первое путешествие на «Альбатросе» – и её озарило. Она зачеркнула «но», поставила точку и продолжила:

Перечитав письмо, Эльта удовлетворённо вздохнула. Свернула его, спустилась вниз и предложила разнести заказы.

– А как же твоё домашнее задание? – встревожилась Северина. – Хотя, конечно, отнеси, их не очень много. Погода чудесная! И тебе нужно развеяться, у тебя усталый вид.

Первым делом Эльта зашла на почту и отправила письмо. Сразу приободрившись, она повернула к лестнице, ведущей в Верхний город, – и наткнулась на Нету и Грету, которые с любопытством заглянули в её корзинку. Эльта вспомнила, как встретила их в тот день, когда впервые в жизни пошла разносить заказы и очутилась возле дома № 18 по Терновой улице. Теперь казалось, что это было очень давно, ещё в детстве.

– Если ты потом станешь работать в лавке, – сказала Грета, – я буду покупать косметику только у тебя, а не в «Дорогой красоте», обещаю!

– Я тоже, – важно прибавила Нета. – И я уверена, что мне это понравится.

– Спасибо, – кивнула Эльта и подумала вслух: – Надеюсь, когда-нибудь это случится…

Грета поняла эту фразу по-своему.

– Конечно, случится! Не сомневаюсь, что у тебя будет отлично получаться! Почему ты не веришь в себя?! Между прочим, я уже не раз говорила, что ты способна на большее.

– А можно мы пойдём с тобой? – спросила Нета. – Ты ведь сейчас в Верхний город направляешься?

– Да, если не возражаешь, – подхватила Грета. – У нас есть время. А то скоро ты уедешь, и поболтать будет не с кем…

Эльта сначала хотела отказаться, а потом подумала, что на Файолеане, где теперь правит Меигет, будет приятно вспомнить этот вечер, – и согласилась.

Во время прогулки она осознала, как всё изменилось: теперь, когда стало ясно, что никакой Школы мастериц не будет, она почувствовала странную свободу, и всё, что ещё совсем недавно тревожило и стесняло её, вдруг показалось родным, уютным и милым. Она шла, слушая болтовню подруг, и думала, что будет скучать по всему, что видит сейчас – по нешироким гайстунским улочкам, по бликам заходящего солнца на флюгерах, по виду на море с горы, по деревьям и вывескам лавок… И даже привычное хвастовство Неты и Греты теперь не вызывало ни смущения, ни досады – только улыбку.

В последние дни Эльта стала мысленно торопить отъезд: напряжение было слишком велико, хотелось поскорее оказаться на Файолеане и понять, что происходит. При этом уезжать было страшно.

Вечером двадцать четвёртого мая, накануне отъезда, Эльта легла спать, уверенная, что не сумеет заснуть, – и ей казалось, что она не спит, когда Северина разбудила её в шесть часов утра. В половине восьмого с площади отправлялся дилижанс, на котором можно было добраться до почтовой станции и там пересесть на другой, до Устеда. Яник собирался ехать тем же дилижансом.

Утро выдалось пасмурное и хмурое, казалось, вот-вот пойдёт дождь. Эльта выбралась из постели и принялась деловито собираться. Накануне она опасалась, что не сумеет совладать с чувствами, и придумывала, что скажет родителям, если вдруг расплачется при них, – а теперь плакать совсем не хотелось. Внутри натянутой струной звенела незнакомая, взрослая решимость, уверенность, что всё идёт правильно.

Эльта надела своё любимое дорожное платье, но Северина настояла, чтобы дочь сменила его на более нарядное.

– Не забывай, что ты едешь в Школу мастериц, поэтому важно, как ты выглядишь. Все будут смотреть на это!

Эльта нехотя переоделась и спустилась завтракать. Нужно было торопиться, времени оставалось совсем немного. Северина налила дочери полную чашку чая с молоком. Эльта успела краем глаза заметить, как по столу скользнула тень, – и чашка, к которой она даже не успела прикоснуться, опрокинулась прямо ей на колени.

Пришлось бежать наверх и переодеваться – в то самое дорожное платье. Фредек и Северина собрались проводить дочь и ждали Эльту на пороге. Стоило им выйти на улицу, пошёл дождь.

– Это добрая примета, – улыбнулся Фредек, закрывая лавку.

Эльта молча кивнула. Они пошли, ускоряя шаг, и появились на площади, когда часы на башне били половину восьмого, – но дилижанса не увидели, хотя в это время он всегда стоял здесь.

– Что происходит? – встревожилась Северина и заглянула в скобяную лавку, окна которой смотрели прямо на остановку. – Простите, вы не знаете, почему дилижанс задерживается?

– Он уже уехал, – ответил продавец.

– Как уехал?! – ахнул подошедший Фредек. – Почему?! В расписании указана половина восьмого!

– Сам не знаю, – пожал плечами продавец. – Сегодня раньше, чем обычно.

– Безобразие!

Эльта побледнела, ей вдруг стало жутко. Тут она услышала быстрые шаги, и её тронул за плечо запыхавшийся Яник. За ним спешили его родители, которые тут же принялись обсуждать произошедшее с родителями Эльты.

– Как хорошо, что ты тоже опоздал! – тихо сказала Эльта Янику.

– Да куда уж лучше.

– Я так испугалась, что ты уехал без меня…

– Нашла чего бояться! Я бы ни за что без тебя не уехал! Задержал бы дилижанс или вышел! На ходу выпрыгнул!

– А что случилось? Я думала, ты уже давно здесь. Ты же вчера говорил, что придёшь заранее и место мне займёшь.