Джугафилия и советский статистический эпос - Дмитрий Орешкин

На языке конкретных действий сталинские приоритеты выразились в том, что подконтрольные Коминтерну немецкие коммунисты в рейхстаге систематически голосовали в поддержку гитлеровцев. И уж точно были с ними заодно против социал-демократов. Повседневным девизом коммунистической фракции стало Nach Hitler, kommen wir, что можно перевести как «Сначала Гитлер, потом мы», но можно и как «Гитлер первый, мы за ним»[217]. В любом случае тактический союз коричневых и красных против «главного врага» в лице социал-демократии был очевидным — для всех, кроме советских граждан, счастливо проживающих в своем информационном мирке.

Частный случай В.М. Молотова

Впрочем, 31 октября 1939 г. и до них дошло. Хотя и не без Когнитивного диссонанса. Разгорается новая мировая война. В.М. Молотов, второй человек в СССР, во всех газетах и в специальной брошюре тиражом в 10 млн экземпляров очень понятно разъясняет, кто в ней прав и кто виноват[218]. Теперь, после того как от Польши — этого «уродливого детища Версальского договора» — ничего не осталось в результате короткого удара сначала гитлеровцев, а затем Красной Армии, «Германия находится в положении государства, стремящегося к скорейшему окончанию войны и к миру, а Англия и Франция, вчера еще ратовавшие против агрессии, стоят за продолжение войны и против заключения мира». Свои агрессивные империалистические устремления, объясняет тов. Молотов, Англия и Франция пытаются оправдать данными Польше обязательствами и «гарантиями». Что, конечно, полностью несостоятельно, поскольку прежней Польши больше нет.

«Понимая это, правительства Англии и Франции, однако, не хотят прекращения войны и восстановления мира, а ищут нового оправдания для продолжения войны против Германии… пытаются изобразить себя в качестве борцов за демократические права народов против гитлеризма, причем английское правительство объявило, что будто бы для него целью войны против Германии является, не больше и не меньше, как “уничтожение гитлеризма”». Что, с точки зрения В.М. Молотова, «не только бессмысленно, но и преступно», ибо гитлеризм есть идеология, а «идеологию нельзя уничтожить силой, нельзя покончить с нею войной».

В отличие от империалистических кругов Англии и Франции миролюбивый СССР коренным образом улучшил отношения с Гитлером «по линии укрепления дружественных отношений, развития практического сотрудничества и политической поддержки Германии в ее стремлении к миру». А заодно (чтобы два раза не вставать) освободил «от панского гнета, гнета польских помещиков и капиталистов» 196 тыс. кв. км территории Западной Украины и Западной Белоруссии с 13 млн населения.

Через месяц, 30 ноября 1939 г., «Правда» публикует опровержение «О лживом сообщении агентства Гавас», где дается сокрушительный отпор клеветническим измышлениям буржуазной печати о том, что, мол, 19 августа на заседании Политбюро Сталин сказал, что в Европе «война должна продолжаться как можно дольше, чтобы истощить воюющие стороны». На это тов. Сталин отвечает с присущей ему прямотой:

Вождь взбешен. Обычно таких формулировок (особенно на международном уровне) он старается избегать. Похоже, агентство Гавас попало в точку. А главное, откуда они получили свою утечку?!

Но для нас важнее иное. В начале Второй мировой войны СССР в лице тт. Сталина и Молотова твердо и решительно выступает в поддержку миролюбивой политики Адольфа Гитлера против империалистических разжигателей в лице Англии и Франции. Позиция Советского Союза была столь ясна (для британцев), что в 1940 г. на столе у Черчилля лежал конкретный план нанесения воздушного удара по бакинским нефтяным промыслам, откуда Сталин поставлял Гитлеру горючее для самолетов, бомбивших Лондон. План предусматривал организацию аэродрома подскока в Иране, потому что напрямую долететь до Баку и обратно британские самолеты не могли. По этой причине (слишком долго, сложно и рискованно) Черчилль, как он сам пишет в своих мемуарах, его отклонил. Ничуть, однако, не сомневаясь в общей конфигурации тогдашнего геополитического расклада, где Сталин выступал союзником Гитлера. По крайней мере, с точки зрения Британии.

Вопреки расчетам Кремля Гитлер в начале властной карьеры сначала бортанул агентов Сталина в рейхстаге после мутной истории с коммунистическим пироманом ван дер Люббе, а через несколько лет попытался сделать то же самое с их московским начальником. Интересно, что, ловко использовав поджог Рейхстага для репрессий против Тельмана и руководства Германской компартии, саму партию и ее парламентскую фракцию он уничтожать не стал. Что было весьма разумно, ибо в противном случае парламентские места могли отойти к социал-демократам, в борьбе с которыми Гитлер привык рассчитывать на помощь красных — тем более теперь, когда они дезориентированы, лишены лидерства и деться им некуда, кроме как к нему под крыло.

В конечном итоге дело И.В. Сталина с уничтожением европейской социал-демократии не выгорело. Точнее, выгорело, но немного не с той стороны. Гитлеровский стальной еж сначала действовал правильно, согласно расчетам кремлевского начальства. Но вскоре, встретив нешуточное сопротивление агрессоров с Британских островов, решил на годик (точнее, по плану «Барбаросса», на пять-шесть месяцев) скататься на восток. С тем чтобы по-быстрому выдавить хитроумного азиатского вождя за Волгу — и пусть там правит своей уполовиненной Московией. А тем временем доведя до ума подготовку операции «Морской Лев», следующей весной вернуться к запертым на островах англичанам. Уже полностью контролируя ресурсы бакинской нефти, донбасской стали и украинской пшеницы. А может, после поражения СССР, англичане и сами сдадутся…

Гитлер фатально ошибся. Но ошибся и Сталин, щедро снабжая его всем, чего душа пожелает. Хотя у обоих были свои нешуточные резоны. Наш вождь, подкармливая их вождя, полагал, во-первых, что ловко подливает керосина в европейский костер и таким образом облегчает себе будущую экспансию. Или по меньшей мере усиливает свои позиции. А во-вторых, отваживает немцев от опасной идеи развернуться на восток: зачем Гитлеру отвлекать силы от Западного фронта, если с востока ему и так все поставляют по первому слову?! В-третьих, он рассчитывал выиграть время и лучше подготовиться к войне, неизбежность которой отлично понимал и из которой рассчитывал выйти победителем. Расчеты были вовсе не беспочвенные. Но не оправдались. Ни у того, ни у другого. Хотя итоговый результат у Сталина получился несравненно лучше, чем у Гитлера.