Вампир Лестат - Энн Райс

Самоуничтожение Ники становится крошечной точкой постепеннорассеивающегося света. Смерть моих братьев растворяется в великом спокойствиинеизбежности.

Я скреб руками землю, колотил по ней кулаками, но былчересчур слаб. Во рту я чувствовал привкус песка и грязи. Я знал, что долженподняться, и доносящиеся до меня звуки приказывали мне сделать это.

Они казались мне грохотом артиллерийской канонады,выстрелами пушек.

Теперь я был совершенно уверен, что они обращены именно комне. Они лучами света пронизывают все вокруг. Я не мог больше лежать – я простообязан был откликнуться.

Мысленно я посылал отчаянные призывы. Сообщал, что нахожусьсовсем рядом. Губы меня не слушались, изо рта вырывалось лишь тяжелое дыхание.А звук все разрастался, проникал в каждую клеточку моего тела. Земля вокругдрожала.

Чем бы или кем бы оно ни было, существо уже вошло вразвалины сгоревшего дома.

Дверь с грохотом вылетела, словно ее петли были укреплены нев железе, а в глине. Глаза у меня были закрыты, но я видел происходящеемысленным зрением. Я видел, как он идет через сад под сенью оливковых деревьев.

Как сумасшедший работая руками, я вновь стал выцарапыватьсянаверх, на открытый воздух. И тут услышал еще какой-то звук – монотонный, тихийи очень знакомый. Я понял, что кто-то роет землю сверху.

Что-то мягкое, бархатистое коснулось моего лица. Я увиделнад головой сверкающее звездами небо, по которому лоскутками вуали проплывалиоблака. Никогда еще такое знакомое небо не казалось мне поистинеблагословенными небесами.

Легкие мои наполнились чистым воздухом.

Я не мог сдержать восторженный стон. Нет, это был даже невосторг… Видеть свет, дышать… это поистине чудо. И барабанный грохот, откоторого закладывало уши, казался мне лучшей в мире музыкой, сопровождающейчудесные ощущения.

А надо мной склонился тот, кто искал меня и кто создавалвесь этот шум.

Звуки затихли и превратились в подобие слабого отголоскаскрипичной струны. Незнакомец стоял совершенно неподвижно, опустив руки вдольтела, и тем не менее я поднимался, как будто кто-то тащил меня вверх.

Наконец он протянул руки, чтобы обхватить меня, и я увиделлицо, красота которого была поистине за пределами возможного.

Кому из нам подобных могло принадлежать такое лицо? Что мымогли знать о терпении, добродетели, сострадании?

Он не мог быть одним из нас! И все же он им был! У него былатакая же, как у меня, сверхъестественная кровь и плоть. Переливающиеся радугойглаза, вбирающие свет буквально отовсюду, были окружены короткими и тонкимиресницами, похожими на золотые нити.

И это существо, этот могущественный вампир держал меня всвоих объятиях и смотрел мне прямо в глаза. Мне в голову пришла мысль о том,что я наконец-то узнал секрет бессмертия.

– Тогда открой его мне, – прошептал он и вдругулыбнулся. В этот момент он был чистейшим воплощением человеческой любви.

– Господи, помоги мне! Да разверзнется подо мной адскаябездна! – услышал я собственный голос. Я не в силах был смотреть наподобную красоту.

Я увидел свои костлявые руки, кисти которых большенапоминали птичьи лапы. Столь отвратительное существо, каким был в эти минутыя, не имело права на существование. Опустив глаза, я взглянул на похожие напалки ноги. Одежда на мне висела. Я не мог ни стоять, ни двигаться, и внезапновоспоминание о восхитительном вкусе струящейся по губам крови буквальнозахлестнуло меня.

Словно в тумане видел я перед собой его бархатный костюм.Плащ, спускающийся до самой земли, крепко сжимающие меня руки в темно-красныхперчатках. Его густые светлые волосы волнами спускались почти до плеч, испутанные локоны обрамляли лицо. Голубые глаза под густыми золотыми бровямимогли бы казаться слишком глубоко посаженными, если бы не были такими большимии не светились добротой. Мягкий голос выдавал переполняющие его чувства.

Этот человек в момент обретения бессмертия был в самомрасцвете лет. Правильные черты лица, чуть впалые щеки, довольно крупныйчувственный рот… На всем лежала печать спокойствия и доброты.

– Пей, – произнес он, чуть приподнимая брови имедленно выговаривая это слово, сложив губы будто для поцелуя.

Точно так же, как когда-то давным-давно Магнус, он поднялруку и расстегнул на шее плащ. Под прозрачной сверхъестественно белой кожей яувидел пульсирующую темно-красную вену. И вновь в ушах у меня раздалисьневероятно мощные звуки, которые буквально оторвали меня от земли и заставилиприжаться к вене.

Кровь была подобна свету, она хлынула в меня как жидкийогонь. Такова наша кровь.

С неизвестно откуда взявшейся силой я вцепился руками в егоплечи, приник лицом к прохладной белой коже. Струившаяся по жилам кровьвоспламеняла каждую клеточку моего существа. В течение скольких веков очищаласьэта кровь, накапливала в себе мощь?

Словно сквозь грохот водопада, я вновь услышал его голос:

– Пей, мой мальчик. Пей, мой израненный малыш.

Я чувствовал, как вздымается его грудь, как трепещет отволнения тело, и вскоре мы слились с ним воедино.

– Мариус… – вроде бы прошептал я.

И он ответил мне:

– Да.

Я проснулся на корабле. До меня доносилось поскрипываниебортов, я чувствовал запах моря. Ощущал запах крови тех, кто управлял кораблем.Точнее, это была галера, потому что я явственно слышал размеренные удары весело воду и хлопанье на ветру огромных парусов.

Я не в силах был открыть глаза, не мог заставить себяпошевелиться. И тем не менее я был спокоен. Меня не мучила жажда. Инымисловами, я испытывал удивительное чувство умиротворения. Тело мое было теплым,словно я только что насытился, и было так приятно лежать здесь, наслаждатьсяубаюкивающим покачиванием на волнах и грезить наяву.

Постепенно в голове у меня стало проясняться.

Я понимал, что мы движемся с большой скоростью по спокойнойводе. Догадывался, что солнце только что зашло. Вечернее небо медленно темнело,ветер стихал. Отчетливо слышимые всплески весел, равномерно ударяющихся о воду,действовали успокаивающе.

Мои глаза открылись.

Я уже не лежал в гробу. Я вышел из каюты на корме судна иостановился на палубе.