Дураков нет - Ричард Руссо

чья очередь еще не подошла, – может быть, испугался, что и с ним случится такое, – не разговаривай с набитым ртом, сказал он девице, и от этого дружеского участия Ральф расслабился, сосредоточился и наконец достиг финального урчания в животе – будто на станцию прибыл поезд и тут же укатил прочь. Нет, Ральф не желал думать о пасынке дурно. Он и рад был бы сказать что-нибудь остроумное и ободряющее, как тот парнишка в Южной Каролине, – и как всегда умудрялся сказать Салли, – но сумел выдавить лишь, что в их с Верой доме Питеру и Уиллу всегда рады, пусть живут сколько нужно. Ральф подозревал, что Питер тут прячется, и не винил его за это. Если бы та девица из Южной Каролины явилась в город, пусть даже теперь, сорок лет спустя, Ральф умчался бы тотчас, скрылся где-нибудь в горных чащобах Адирондак и не возвращался, пока девица не убралась. А ведь он вовсе не трус. Просто бояться таких дамочек – законное право мужчины. Даже, пожалуй, моральный долг.

– Ты ведь не бросишь университет, правда? – спросил Ральф.

Он удивился не меньше Веры, когда Питер объявил о решении бросить все: и Шарлотту, раз ей было плевать на мужа, пока у него не появилась другая; и Дейрдре, ту женщину с поэтического вечера; и преподавание, самую неблагодарную работу в жизни Питера, хуже каторги; и Западную Виргинию, потому что это, ну… Западная Виргиния. Кроме того, добавил Питер, если я останусь, то буду помогать Салли, да и вам тоже (то есть Вере и Ральфу).

– Не знаю, пап, – сказал Питер. – Мне все равно остался один семестр. А так я уволюсь, доставлю себе удовольствие.

– Если честно, я так и не понял, чем штатный преподаватель отличается от внештатного, – признался Ральф.

Питер не раз объяснял, что весной его не приняли в штат и дали год, чтобы он нашел новое место, но Ральфу это казалось бредом. Как можно уволить человека, который добросовестно проработал пять лет? По словам Питера, его босс (заведующий кафедрой, как называл его Питер) признавал, что с Питером обошлись несправедливо, преподаватель он хороший, рейтинг у него высокий (или как это называется, когда тебя любят студенты). Но университет все равно его уволил, потому что в чем-то он недотянул, и они решили взять другого преподавателя, помоложе и подешевле Питера. Вера рвала и метала, но Питер ее успокоил. Сказал, что преподаватель он не лучший, да и ученый так себе, а от него ожидали и того и другого. Эти его слова разъярили Веру – а она никогда не шла на уступки – едва ли не больше, чем то, что сына не приняли в штат. И заявление Питера, что на последний семестр он решил не возвращаться, стало для нее неопровержимым доказательством: сын сдался, признал поражение. “Я не верю, что это говорит мой сын, – сказала Вера. – Не верю, что это говорит внук Роберта Холзи”.

Питер на это лишь улыбнулся уныло и ответил: “Неудивительно, что ты считаешь, будто мне далеко до Роберта Холзи, ведь в твоих глазах с ним не сравнится никто”. И добавил, что в остальном Вера тоже ошибается. Питер заверил Веру, что не сжигал за собой мосты, их сожгли за него другие. Он не бросил университет – его уволили. Он и жену не бросал, Шарлотта сама ушла. Вернувшись в Моргантаун, она сняла с их сберегательного счета то немногое, что там оставалось, арендовала фургон и вернулась со Шлёпой и Энди в Огайо к своим родителям. И теперь в Западной Виргинии Питера ждут только хозяин квартиры да счета, оплатить которые нечем.

– Я ничего не теряю, если уйду сейчас, – сказал Питер. – Тот, кого не взяли в штат, превращается в изгоя. Лучшее, на что он может рассчитывать, – какой-нибудь баптистский колледж в Оклахоме. Или муниципальный колледж в Южной Каролине. Но мне туда как-то не хочется.

При упоминании о Южной Каролине Ральф содрогнулся.

– Но это хоть что-то, разве не так?

– Зависит от того, как ты понимаешь “что-то”, – отозвался Питер.

Ральф кивнул:

– Я не виню тебя в том, что тебе не хочется возвращаться. Но у мамы это не укладывается в голове. Ты же знаешь, как она тобой гордится. Первая ученая степень в семье. Все твои достижения. Ей кажется, это чего-то да стоит.

– Мне жалко ее расстраивать, – сказал Питер. – Я и сам немного расстроен.

– Я бы тоже расстроился. – Ральф вздохнул. – Ты вкалывал как проклятый. Я бы не смог так долго, как ты, сидеть и смотреть в книгу. Но твоя мама права. Здесь не очень-то много возможностей.

Питер пожал плечами:

– Может, устроюсь вести вечерние занятия в колледже Шуйлера.

Ральф кивнул, стараясь не слишком-то ободрять Питера. По правде говоря, Ральф обрадовался, что пасынок решил остаться.

– Чтобы не потерять форму, – согласился он.

Питер ухмыльнулся.

– Отец говорит, у него есть знакомые в колледже. Вот был бы прикол, скажи? Если бы я устроился в педагогический колледж по рекомендации Дона Салливана?

Ральф не видел в этом ничего особенного.

– Людям нравится Салли, – сказал он. – Мне он тоже нравится. Он такой… – Ральф примолк, соображая, какой именно.

– Точно, – согласился Питер. – Такой он и есть.

У Ральфа снова перехватило дыхание – от любви, и только, – и он обвел взглядом гараж, чтобы отвлечься от чувств. В углу стоял снегоуборщик, который отдал ему Салли.

– С тех пор как твой папа нам его отдал, снег не выпал ни разу.

– И в этом мама тоже права. Она вечно твердит: того, что тебе нужно, у отца не найдешь. А то, что у него есть, тебе не пригодится.

Ральф и Питер смотрели на снегоуборщик, будто в нем таился смысл, требующий постижения. На улице выстрелил глушитель проезжавшей мимо машины, и Уилл испуганно вскрикнул.

– Ничего страшного не случилось, – успокоил мальчика Ральф. – Тебе тут нечего бояться.

– Я знаю, – солгал Уилл.

* * *

Когда Салли наконец бросил свой замасленный фартук в бак с грязным бельем, была почти половина одиннадцатого, он рассчитывал управиться раньше на полчаса, но сегодня “У Хэтти” было оживленнее обычного. Вчерашний день выдался напряженным, и нынче посетители желали видеть, утихомирилась ли старая Хэтти или все еще швыряется солонками и ругательствами.

– Что скажешь, парень? – Салли окликнул Уилла, убиравшего со столов в кабинках. – Готов поехать попытать счастья? – По дороге к Рубу и Питеру они собирались заглянуть к букмекеру.

– Можно, – согласился Уилл, что вызвало у Салли улыбку.

Чтобы мальчик не заскучал, Салли показал ему, как правильно убирать со столов, как составлять грязные тарелки и стаканы в пластмассовые тазики, чтобы все было раздельно и аккуратно. Уилл за два дня в этом поднаторел, трудился с