Убийца рядом со мной. Мой друг – серийный маньяк Тед Банди - Энн Рул

Фильм «Адам» много раз показывали по телевизору.

Коэффициент интеллекта Теда превышал коэффициенты Стано и Тула вместе взятые.

Летом 1984 года, вскоре после тяжелого поражения, которое потерпел Тед с апелляцией в Верховный суд Флориды, он чуть было не совершил новый побег «в стиле Гудини», как в свое время в Колорадо. Сотрудники тюрьмы как раз вовремя пришли осмотреть его камеру. В ней они обнаружили спрятанные ножовки. Кто принес их Теду, осталось неизвестным.

Кто-то каким-то образом пронес металлические инструменты через всю охрану и досмотры. Решетки в камере Теда производили впечатление вполне надежных, но внимательная проверка обнаружила, что одна перекладина вверху и внизу почти полностью перепилена, после чего «приклеена» на место клеем из мыла. Но смог бы Тед когда-либо выбраться на свободу? Даже перепили он еще одну или две перекладины решетки и вылези из своей камеры, оставалось еще масса других препятствий. Вся тюрьма окружена двумя трехметровыми стенами с автоматическими открывающимися воротами, которые никогда не открываются одновременно. По верху стен идут ряды острой колючей проволоки. Охранники постоянно находятся в специальной смотровой башне и… ждут.

Именно с этим должен был столкнуться Тед, преодолей он все препятствия внутри «блока смертников» – здания, отделенного от остальной тюрьмы Рейфорд.

Если бы ему каким-то образом удалось сбросить ярко-оранжевую футболку, которую носили все обитатели камер смертников, и найти гражданскую одежду, как бы он прошел через автоматические ворота? Когда открываются одни ворота, другие уже закрыты. Как бы он смог получить штамп на руке? Каждому посетителю тюрьмы ставят штамп на руке, словно приходящим на танцы подросткам. Цвет штампов меняется каждый день совершенно произвольно. Уходящий посетитель подставляет руку под специальную машину, которая определяет «цвет дня». Если штамп отсутствует или он не того цвета – включается сирена…

Ножовки конфисковали, Теда перевели в другую камеру и проверки стали проводить гораздо чаще, чем прежде.

Он провел в тюрьме более четырех лет. Его дочери было уже почти два года. Никакой точной даты казни установлено все еще не было. Он ждал, что-то изучал и играл в те игры, в которые играют все заключенные. Он делал все, чтобы произвести впечатление на облеченных властью людей в своем окружении.

* * *

9 мая 1985 года Верховный суд Флориды принял очередное постановление по ходатайству Теда о новом процессе – на этот раз по делу Кимберли Лич.

Пункты заявления Теда были, по сути, теми же, что и в апелляции по делу «Хи Омега», только действующие лица были другие. Свидетель подвергался гипнозу, будущие присяжные исключались из списка из-за того, что были противниками смертной казни. Тед заявлял, что судья не мог объективно характеризовать убийство ребенка как «жестокое и циничное», поскольку тело Кимберли слишком долго пролежало в заброшенном загоне для свиней и сильно разложилось.

Судья Верховного суда Джеймс Олдермен написал единодушно поддержанный всеми коллегами ответ на апелляцию. «Взвесив все свидетельства по данному делу, мы пришли к выводу, что вынесенный смертный приговор вполне оправдан и соответствует нашим действующим законам».

В мае 1985 года я была на Хилтон-Хед-Айленд в Южной Каролине в сотне миль от тюрьмы Рейфорд с лекцией, вновь с лекцией о Теде Банди, и демонстрировала те же сто пятьдесят слайдов, что и десятки раз до того. Я выступала перед полицейскими на двухдневном семинаре, организованном Школой судебной администрации Луисвиллского университета. Термин «серийные убийства» был в то время относительно новым и, казалось, был создан специально для Теда Банди, несмотря на то, что со времени ареста Теда нашлось еще несколько десятков подобных убийц, число жертв которых могло поспорить с рекордом Теда. Но при том Тед Банди продолжал оставаться прославленным серийным убийцей.

Беседуя с тремя десятками детективов на острове в Атлантике, в Южной Каролине, я размышляла о том, что Тед сделался чем-то вроде национального антигероя. Менее чем за месяц до того я выступала с такой же презентацией на другом конце страны, у Тихого  океана  в  Американском  колледже  психиатрической экспертизы.

Хилтон-Хед оказался местом встречи людей, объединенных общим интересом. Луисвиллский университет собрал многих участников долгой охоты за Тедом Банди. Джерри Томпсон и доктор Эл Калайл из Юты, Майк Фишер из Колорадо, Дон Пэтчен из Таллахасси. И я. Там должен был также присутствовать и Боб Кеппел, однако служебные обязанности ему помешали. Он выступал в качестве консультанта при поимке еще одного серийного убийцы в штате Вашингтон – «убийцы с Грин-Ривер»[45].

Ирония его судьбы состояла в том, что Кеппел перешел из отдела по особо тяжким преступлениям полиции округа Кинг в офис генпрокурора штата Вашингтон в качестве старшего следователя по уголовным делам. Ему нравилась новая работа. Во время длительного перелета в Техас за несколько лет до того – когда мы оба направлялись на конференцию по программе борьбы с тягчайшими насильственными преступлениями – Кеппел признался: «Единственное, чем я ни в коем случае не хотел бы больше никогда заниматься – это изнуряющим душу и тело расследованием преступлений серийного убийцы».

Но с января 1984 года он занимался только этим, разыскивая убийцу не восьми, а минимум сорока восьми молодых женщин. Идя по следу Теда Банди, Кеппел выдержал серьезное испытание, и приобретенный им опыт сделал его бесценным участником группы по поискам «Убийцы с Грин-Ривер». Он не мог отказаться от такого предложения.

Тед Банди был жив. Он был на несколько лет старше меня той, какой я была, когда впервые его встретила, но несмотря на все, что с ним случилось, он выглядел намного моложе своего возраста. Если бы он находился на свободе, он мог бы как и прежде разгуливать по университетскому кампусу и не казаться там чужим. Какие бы грехи ни разъедали его душу, они никак не отражались на его красивом лице. Только седые пряди, пробивавшиеся в его все еще густых вьющихся волосах, намекали на то, что ему скоро исполнится сорок лет.

Прошло семь лет, и дата казни все еще не была назначена. Создавалось впечатление, что страшная судьба минует Теда, что он не умрет. По крайней мере, не на электрическом стуле в тюрьме Рейфорд. Угроза электрического стула была намного более ощутимой в зале судебных заседаний у судьи Коварта долгим летом 1979 года.

Тед давал интервью писателям и время от времени беседовал с тщательно отобранными криминологами. Его вели по бесконечным коридорам через мириады электронных устройств и дверей в крошечную комнату с одной дверью и одним окном, выходившим в кабинет капитана охраны. И здесь Тед часами излагал свои мнения, теории и чувства. Он считал себя экспертом в понимании психологии серийных убийц и не раз предлагал поделиться своими знаниями и опытом со следователями. Если бы охранник Даггер разрешил, Тед с огромным удовольствием записывал бы видеолекции для конференций и семинаров.