Кровавое евангелие - Ребекка Кантрелл

Совсем-совсем рядом.

С удвоенной решимостью Эрин принялась обследовать помещение по всему периметру. Оно было примерно восемь на десять футов, в передней части была смонтирована современная стальная дверь. Никаких слабых мест обнаружить ей не удалось.

Одной ей ничего не сделать — нужна помощь. Два лица промелькнули перед ее мысленным взором: одно бледное, настолько бледное, что черные глаза на нем казались еще чернее, но это лицо всегда излучает благородное устремление; второе — улыбающееся, с румяными щеками и смеющимися глазами цвета ясного неба.

Что может быть сейчас с Руном и с Джорданом? Эрин старалась отогнать от себя эту тревожную мысль — по крайней мере сейчас, в этой кромешной тьме.

Время тянулось так медленно, что казалось ей вечностью. Но вдруг она заметила приближающийся к ней свет. Бросившись к забранной решеткой двери, Эрин прижалась лицом к металлическим прутьям. Четыре фигуры и нечто походившее на громадного волка спускались под уклон по каменному туннелю, один из них держал в руке зажженный фонарь. Волк вышагивал рядом с длинноволосой женщиной.

Батория и ее беспощадный волк.

Следом за ними шли двое мужчин, по виду братья, тащившие за руки, завернутые за спину, третьего мужчину. При его виде у нее перехватило дыхание. Кто это? Джордан? Или Рун?

Подойдя к камере и не говоря ни слова, Батория открыла замок и распахнула дверь.

Эрин вся напряглась. Она хотела скрыться от них, но не могла сделать и двух шагов по туннелю.

Первым в дверь камеры вошел беспощадный волк. Батория и двое мужчин вошли следом за ним, принеся с собой волну холодного воздуха. Два брата оказались стригоями.

Они отпустили руки человека, которого тащили с собой. Негромко застонав, тот опустился на пол. Все его лицо представляло собой один большой кровоподтек, заплывшие глаза были закрыты, рукава рубашка и штанины брюк покрыты пятнами засохшей крови.

— Профессор Грейнджер, — произнес надтреснутый знакомый голос с легким техасским акцентом.

Бросившись на колени рядом с ним, Эрин схватила его за руку:

— Нейт? Как ты… почему ты здесь?

В действительности ответы на оба эти вопроса были ей известны. Ее охватило страшное отчаяние — она поняла, что все это явилось результатом ее недальновидности. Ей никогда не приходило в голову, что велиалы займутся ее ни в чем не повинными студентами. Ну что те могли знать? И вдруг все в ее голове собралось воедино: она послала фотографии усыпальницы и нацистского медальона. Ничего удивительного не было в том, что Батория знала о том, что их группа направляется в Германию.

Что я наделала?

Ответа ни на этот, ни на следующий вопрос она не знала.

— Эмми? — спросила она шепотом.

Нейт пристально посмотрел на нее, в его глазах стояли слезы.

— Я… я не мог защитить ее… меня там не было.

Эрин отшатнулась от него, как будто ее неожиданно ударили по лицу. Она услышала сдавленное рыдание Нейта.

— В этом нет твоей вины, Нейт.

В этом была ее вина. Ведь в ее обязанности входило обеспечивать безопасность этих студентов.

— А зачем я здесь, я не знаю, — произнес Нейт хриплым голосом.

Внезапная волна теплоты и привязанности к этому техасскому парню захлестнула сознание Эрин. Она сжала его руку.

— Как трогательно, — осклабилась Батория.

— Зачем ты держишь его? — Повернувшись, Эрин посмотрела на нее, на что незамедлительно отреагировал злобным рычанием беспощадный волк. — Как я понимаю, ты получила фотографии. Ведь больше ничего он не знает. Он вообще не связан ни с чем.

— Не совсем так, — поправила ее Батория. — У него есть кое-какие дела с тобой.

Чувство вины переполняло Эрин.

— Что тебе надо?

— Разумеется, информацию о Женщине, умудренной Знанием. — Батория оскалилась, демонстрируя прекрасные белые зубы и отталкивающую улыбку.

— Я не верю в это проклятое пророчество, — ответила Эрин со всей серьезностью.

Пока что их троица сделала больше ошибок, чем реально полезных дел, и это не вселяло в нее уверенности, что они в действительности исполняют предписанное пророчеством.

— Да? А ведь другие верят. — Батория погладила волка по голове. — Помоги нам.

— Нет.

Она скорее умрет, чем поможет велиалам открыть эту Книгу.

Батория щелкнула пальцами. Беспощадный волк прыгнул вперед и, встав передними лапами на грудь Нейта, пригвоздил его к полу. Рука Нейта вырвалась из руки Эрин, а разинутая пасть волка приблизилась почти вплотную к его горлу.

Смысл этого действа был ясен, но Батории хотелось окончательно убедиться в том, что Эрин поняла ее угрозу.

— Мне твой ковбой не нужен.

Батория направила на Нейта луч своего фонаря. Эрин старалась не смотреть на его лицо и водила взглядом по грубым камням стен, по недавно установленной двери со стальной решеткой, черному потолку камеры, высота которого казалась безмерной.

Но ее пристальный взгляд вернулся к Нейту. Он закрыл глаза, тело его тряслось, как в лихорадке, но, несмотря на это, выглядел он настолько мужественным и смелым, что ей захотелось его обнять. Было ясно, что происходящее повергло его в ужас, но о помощи он не просил. Просто ждал.

— Что тебе надо? — спросила Эрин Баторию.

— Хочу знать твои мысли о том, как открыть свинцовую оболочку, под которой находится Книга. — Батория уперла руки в бока и добавила: — Для начала.

— Я не знаю.

Волк зарычал, и его разинутая пасть нависла над оголенным горлом Нейта.

— Знаешь, может быть, нам стоит обсудить это, но между собой, — торопливо произнесла Эрин. — Только сначала отгони волка.

Словно повинуясь мысленной молчаливой команде хозяйки, волк поднял морду вверх. Нейт облегченно повел плечами.

Эрин должна была чем-то ответить этой женщине.

— Конструкция свинцовой оболочки наверняка с секретом. А скелет и человек связаны друг с другом веревкой с петлями на концах.

— Так это нам известно. К тому же над головой каждого стоят альфа и омега.

Батория повернулась к одному из братьев — тому, что был выше ростом, покрыт татуировкой и буквально пожирал ее голодными глазами. Он снял со спины ранец, достал из него тяжелый артефакт и протянул его Эрин.

— И что еще ты на нем видишь? — спросила Батория.

Эрин взяла холодный металлический предмет, стараясь не коснуться пальцев этого покрытого татуировкой мужчины. Ей необходимо было сейчас добавить к ранее сказанному что-либо важное. Но что ей известно о Книге? Она провела пальцами по двум выгравированным на лицевой поверхности скрещенным, держащим друг друга за руки и связанным одной веревкой фигурам — человеческому скелету и обнаженному мужчине.