Люди Льда. Книги 1-47 - Маргит Сандему

осуществить блоксбергскую скачку, о которой она мечтала с тех пор, как покинула Норвегию. Теперь у нее имелись все травы, входящие в состав мази, ради которой она проделала такой длинный путь через долины и горы. Она решила, что больше у нее не будет свободного времени.

Мета могла и подождать. Суль сказала ей, что уезжает на два-три дня. Впрочем, ее мучили угрызения совести, ведь она оставила изнасилованную девочку в полном одиночестве, в безлюдном месте. «Но ведь Мета привыкла быть одной с тех самых пор, как умерла ее мать», — успокоила себя Суль.

Сердечно распростившись со своими новыми друзьями, Суль вернулась туда, где был привязан конь.

Это было совершенно дикое место. На холме Красных лип. На мили вокруг расстилались безлюдные дали. Лишь у самого горизонта виднелось что-то похожее на деревню. Ее друзья пошли на юг, где жила старуха. Они намеревались провести там несколько дней. Она видела три маленькие точки, движущиеся среди бесконечного пространства. Прощаясь, старики спросили, не хочет ли она пойти с ними. Но она сказала, что будет искать ночную тень, и они поняли, что ей надо остаться одной.

— И ты осмеливаешься делать это после всего того, что пережила ночью? — спросил мужчина.

— Хуже уже вряд ли будет, — ответила Суль.

— Нет, хуже уже не будет, — рассмеялась больная женщина. — Только лучше! Ты в самом деле не пробовала еще это? Тогда тебе есть что испытать!

— Но сначала отдохни, — посоветовала старуха. — А потом уж отправляйся в путь! Но не забывай, что путь на Блоксберг займет много времени.

— Сколько?

— Все зависит от тебя. Для одних это быстрая прогулка, для других — длительное путешествие.

Она проводила глазами маленькие точки, пока они не исчезли из вида и подумала с горечью, что больше никогда их не увидит. Они сами предчувствовали скорую смерть, им, конечно, хотелось пригласить ее к себе в следующем году, но они знали, что следующим летом в Ансгарс Клюфта будет пусто.

Суль осталась одна со своим конем. Несколько часов она спала, потом приступила к делу. Воспоминания о страшном переживании постепенно ослабевали Единственное, что осталось от кошмара, так это неприятное возбуждение.

Это было то, к чему она готовилась с тех самых пор, как Ханна рассказала ей о своих скачках на Блоксберг. Оргии, невероятные наслаждения… Трясущимися руками она готовила мазь. Овечий жир так долго пролежал у нее в коробке, что прогорк. Она размягчила его и подогрела. Потом добавила черной белены, змееголовки и ночной тени — три магических растения. Когда мазь была готова, она разделась и легла под дерево. Земля была сухой, но она все же подстелила плед. Смазала мазью подмышки и другие места, где кожа была особенно нежной. А шест с прядью бандитских волос зажала между ног. С помощью этого средства она должна была попасть на Блоксберг. Схватив обеими руками шест, Суль расслабилась и стала ждать.

Ожидая действия мази, она с радостью думала о ночной тени. Ей подробно объяснили, где можно найти это растение. Она намеревалась сделать основательные запасы, которых хватило бы на несколько лет. Если только скачка пройдет успешно.

Суль задремала. Она не заметила, как погрузилась в наркотический сон.

Все вокруг было так прекрасно! Она оторвалась от земли, и ее подхватили волны, качающиеся над прекрасным пейзажем. Это был Глиммингехус. Она спустилась чуть ниже, к фронтону замка, ища глазами Якоба, но никого поблизости не было. Лишь аисты приветствовали ее взмахами крыльев.

Как чудесно было летать! Она поднималась и опускалась, словно на волнах, видя под собой цветущий пейзаж. Он напоминал ей Эстерлен, через который она проезжала. Где-то здесь должно было быть море. Но никакого моря она не видела. Удивительно!

Вдруг шест, на котором она скакала, накренился, так что она чуть не свалилась. Она изо всех сил вцепилась в него руками.

В воздухе с шумом проносились другие фигуры. Она узнала старую ведьму из Ансгарс Клюфта — они приветливо помахали друг другу. А это разве не жена священника из Гростенсхольма? Суль знала, что жену священника упрекали в том, что она как-то раз подсматривала за ведьмой, скачущей на Блоксберг. Неужели это она? Целомудренная, как святая, жена их священника! Но, это была она! Что она тут делала? Скакала верхом на козле, который показывал Суль свои длинные, остроконечные прелести. Суль усмехнулась: об этом надо будет рассказать дома!

Вдали показалась темно-синяя гряда холмов. Навстречу ей плыли фигуры — компания чертей. Один из них сел сзади нее на шест, приподнял ее ягодицы и вошел в нее. И Суль это было приятно. Это было совсем не то, что человеческие ласки Якоба! Навстречу ей неслись женщины и мужчины, знакомые и незнакомые, вперемежку с дьяволами всех видов.

Жена священника опустилась на землю. Наклонившись вперед, она задрала платье и позволила козлу залезть на нее. Суль видела ее лицо, выражающее томление оргазма.

Демон, сидящий сзади Суль, спрыгнул. Но сама она не могла никак приблизиться к этим фигурам, танцующим дикий танец вокруг дыры в склоне холма. Шест с развевающимися седыми волосами теперь сам направлял свое движение, и Суль с ужасом обнаружила, что он летит прямо в эту дыру, которая оказалась намного шире, чем она думала. Там была преисподняя — и она летела прямо туда, не в силах прервать полет, и не желая этого. Воздух свистел у нее в ушах, она опускалась все ниже и ниже.

Наконец она спустилась на самое дно вместе с другими танцующими фигурами и соскочила с шеста. Все тянули к ней руки, стараясь вовлечь ее в свой ганец. Внезапно все замерло.

Из самого центра поднималось Зло собственной персоной.

Оно огляделось по сторонам, и взгляд его остановился на Суль и его длинный палец указал на нее.

Все, как по команде, исчезли. Суль осталась наедине с ним в каком-то тесном гроте, где было очень жарко и пахло паленым.

Сатана смотрел на нее и улыбался. И поскольку его внешность зависела от фантазии каждого человека, он был для Суль самым красивым, самым желанным и привлекательным из всех мужчин, которых она когда-либо встречала. Из его желтых — как и у нее — глаз сыпались искры, губы были толстыми, как у сатира, зубы — острые и белые. Волосы его отливали синевой, а тело поражало темным цветом кожи.

Суль задрожала. Без малейшего сопротивления она упала в его объятия и целых полчаса ее трясло от жутких наслаждений — но ей было этого мало, и он был столь же ненасытен, как и