Лики ревности - Мари-Бернадетт Дюпюи

– Супруг признался в убийстве? – мягко допытывалась девушка.

– Не напрямую, но я догадалась. Я постоянно теребила его, с утра до вечера. Он все отрицал, обвинял всех без разбора. Господи, когда арестовали поляка, какое он испытал облегчение – этот респектабельный директор горнорудной компании, хороший начальник, снисходительный к нуждам своих «чернолицых»! В тот момент он почувствовал, что я знаю правду – о нем и его сообщнике Тап-Дюре. Стал угрожать: «Если расскажешь полиции, застрелю сначала тебя, а затем пущу себе пулю в лоб. Подумай о детях, о наших бедных малышах!»

Изора дорого бы дала за возможность немедленно увидеть инспектора и рассказать ему все, что знает. Но она была здесь, с Вивиан, и с минуты на минуту мог появиться Марсель Обиньяк.

«Что же делать? – запаниковала она. – Жюстен собирался в Ла-Рош-сюр-Йон допрашивать Тап-Дюра. Я не смогу ему дозвониться, если он уже в дороге!»

– Бегите из дома, Изора, – вдруг встрепенулась Вивиан. – Мне бы не хотелось, чтобы муж причинил вам вред.

– Мадам, пойдемте со мной! Если поторопимся, успеем выйти через заднюю дверь. Жюстен наверняка уже ушел, но, быть может, он еще в поселке. Отдадите ему пистолет. Вашего мужа арестуют и посадят за решетку, а вы уедете в Париж – будете жить с сестрой и родителями и получите, наконец, возможность самостоятельно воспитывать детей.

– Мне уже не хочется жить, Изора – ни в Париже, ни где-либо еще! Я любила Альфреда. Он был красив и нежен, и он меня понимал.

– А как же ваши сын и дочь? Подумайте о них! Дети – вот самое важное!

– Мои дети будут счастливы с бабушкой. Уходите, или я выстрелю!

Как ни силен был страх, Изора сумела сохранить хладнокровие. Отступив на шаг, она лихорадочно соображала, как убедить Вивиан пойти с ней. Однако подыскать нужный аргумент не успела: паркет в коридоре задрожал под тяжелыми шагами, и в комнату ввалился Марсель Обиньяк.

Феморо, дом Обиньяков, в тот же вечер, в тот же час

Встретившись взглядом с Марселем Обиньяком, Изора оцепенела. Мужчина секунду смотрел на нее так, словно не мог поверить своим глазам, а затем ткнул пальцем в супругу. С этого момента события начали разворачиваться с головокружительной скоростью – под аккомпанемент душераздирающих криков. Увидев наставленный на него пистолет, Обиньяк заорал: «Не-е-ет!», и, казалось, этот вопль никогда не кончится. Вивиан издала страшный хриплый рык, как разъяренный зверь. Изора инстинктивно подалась назад и закричала так пронзительно, как не кричала никогда в жизни. В тот же миг прогремел выстрел…

Доктор Бутен, который как раз закрывал ставни в кабинете, вздрогнул. Он был охотником, работал в свое время военным врачом, поэтому сомнений у него не возникло: в соседнем доме, у его друзей, кто-то стрелял. Прибежала перепуганная жена.

– Ты слышал, Роже? По-моему, стреляли – и совсем близко. Все это очень странно… Сначала отменяют ужин, причем звонит какая-то горничная с жутким провинциальным говором, теперь – выстрел…

– Пойду посмотрю, что там у них, а ты не выходи из дома! Жанна, боюсь, что случилось самое страшное!

– Будь осторожен и захвати свой чемоданчик – вдруг кто-то ранен.

Последовав совету жены, доктор Бутен выскочил за дверь. Больше всего он беспокоился о Вивиан. В последние дни ее нервы совершенно расшатались. Она принимала успокоительное, не знала меры с алкоголем – временами ее речь становилась бессвязной. «У Марселя ведь нет огнестрельного оружия! Что заставило их в последний момент отменить приглашение?» – Вопросы оставались без ответа.

Он пересек знакомый парк и подбежал к парадному, но дверь оказалась заперта. В окнах первого этажа свет не горел, и это обстоятельство напугало его еще больше. Он вошел через служебный вход, невольно возвращаясь мыслями в те времена, когда они с Вивиан были любовниками. Им приходилось довольствоваться торопливыми встречами в ее спальне во время частых отлучек директора компании. С тех пор прошло пять лет, и Бутен испытывал нечто похожее на смутную ностальгию, вспоминая восхитительное тело Вивиан, ее пьянящий запах и жажду наслаждения, которая так его возбуждала и которую он так и не сумел утолить.

В вестибюле доктор первым делом повернул электрический выключатель: темнота действовала ему на нервы. Откуда-то сверху доносились рыдания и стоны.

– Господи, что тут происходит? – воскликнул он. – Вивиан!

Перескакивая через две ступеньки, он взбежал по лестнице и остановился, чтобы сориентироваться и перевести дух.

– Быстрее! Помогите! – Раньше Бутену не доводилось слышать этот молодой звучный голос.

Задыхаясь, он ворвался в единственную освещенную комнату. Здесь сильно пахло порохом. На полу бился в конвульсиях Марсель Обиньяк – с окровавленной грудью, открытым ртом и выпученными глазами. Над ним склонилась женщина, но он успел заметить только черное бархатное платье и антрацитовые волосы, заплетенные в косу. В дрожащих руках она держала пропитанную кровью салфетку. Здесь была и Вивиан – сидя на кровати, она то смеялась, то рыдала с таким безумным лицом, что у доктора кровь застыла в жилах. В руке хозяйка держала пистолет.

– Одна-единственная пуля… Как жаль, жаль, жаль! – как заклинание, повторяла она.

Роже Бутен действовал быстро – вырвал пистолет из рук бывшей любовницы и занялся раненым. Изора смогла, наконец, встать на ноги.

– Он еще жив, – пробормотала она.

– Да, но задето левое легкое, рядом с сердцем, – отозвался доктор. – Его нужно срочно отвезти в больницу. Быстро вызовите по телефону скорую!

– По какому номеру звонить? – уточнила девушка.

Бутен посмотрел на нее. Лицо юной особы было ему знакомо, но имени ее он так и не вспомнил.

– Мадемуазель, вы тоже пострадали? – спросил он, глядя на пятна крови у нее на лбу и на руках.

– Нет, доктор, я пыталась зажать рану. Когда-то читала, что в некоторых случаях это помогает. Быстро говорите, куда звонить!

Было очевидно, что девушка взвинчена до предела и находится на грани паники. После минутного напряженного раздумья, прикинув шансы Обиньяка остаться в живых, доктор передумал и сухо распорядился:

– Мы потеряем драгоценное время, пока будем ждать скорую из Ла-Рош-сюр-Йона. Если есть силы, мадемуазель, бегите в Отель-де-Мин. Я расскажу, как сократить путь: выйдете из дома через застекленную дверь в конце вестибюля, пройдете вдоль парковой ограды. Слева обнаружите калитку, которая ведет в мой сад. Вниз по склону будет тропинка. Потом повернете направо и увидите кованые ворота. Пройдете через них и спуститесь по дороге прямиком к Отель-де-Мин. Инспектор и оба медбрата должны быть на месте. У них есть носилки. Скажите, пускай их захватят и приедут сюда на грузовичке. Вы все запомнили?

– Да, доктор. А она?

– Я займусь ею, я друг семьи. Поторопитесь!