Пагуба - Сергей Малицкий

За дверью кто-то дышал. Квен осторожно сдвинул запор, который проверил с вечера, потянул на себя створку. Напротив двери покоев правителя стояла раскрасневшаяся Этри.

— Уже и не надеялась дождаться, — прошептала она чуть слышно, виновато улыбнулась и прошла мимо него в покои. Когда Квен закрыл дверь, она уже сбросила шелковое одеяние и, стоя в ванной, поливала смуглое совершенное тело теплой водой.

— Я так и знала, что все это глупости, — прошептала она на ухо правителю уже под утро, когда он насладился ее совершенством сполна, а потом повторил это еще раз и еще раз. — Я так и знала. Ты просто зверь, Квен. Ненасытный зверь. Если бы у тебя была ишка, она была бы счастлива.

— У меня будет ишка, — улыбнулся Квен.

— Не будет, — рассмеялась Этри, закутываясь в шелк. — Не обманывай себя, Квен. Ты мудр, но не хитер. Неужели ты не чувствуешь, что Пагуба надвигается? Она произойдет, что бы ты ни делал. Она как зима. Ты можешь вынести на улицу тысячу печей и спалить в них весь лес Текана, но зиму не остановишь.

«Она права», — вдруг совершенно спокойно подумал Квен и сказал вслух:

— Почему ты пришла ко мне?

— Захотела. — Она пожала плечами, расчесывая волосы. — Тем более что Пагубу ты не переживешь, Квен. Или ты думаешь, что ураи Текана настолько глупы, что выкликнули твое имя, чтобы ты правил ими?

«Данкуй, — подумал Квен. — Первым мое имя выкрикнул Данкуй».

— Никто не хочет оказаться на твоем месте. А я вот захотела оказаться на месте твоей возможной ишки. А тебе разве не хочется отведать ярко украшенного яства? Мне сегодня повезло, вкус оказался достойным громкого имени.

— И часто тебе так везет? — спросил, хмурясь, Квен.

— Не слишком, — усмехнулась Этри. — Вава был торопыгой. А больше мне не попадался ни один иша. Вот разве только тот, кто сменит тебя…

— И кто же им станет? — процедил сквозь зубы Квен.

— Знаешь, — она наморщила высокий лоб, — думаю, что никто. Или станет кто-то, но не скоро. Текан распадется на части, которые будут враждовать друг с другом. Не всем нравится засилье храмовников, к примеру.

— Но ведь теперь старший смотритель Текана — Ашу? — воскликнул Квен.

— Ашу? — улыбнулась Этри и жадно облизала губы. — Ашу был очень хорош. Так же хорош, как и ты, Квен. Хотела бы я его попробовать в балахоне храмовника. А вдруг в самый главный момент из него выползет та самая мерзость, которая явилась всем нам? Это было бы незабываемо!

— Это ты заказывала меч у кузнеца Палтанаса? — быстро спросил Квен.

— Меч? — удивилась Этри. — Ах меч. Тот самый меч, о котором рассказывал Мелит?

— Он был тоже неплох? — бросил Квен.

— Кто? — не поняла Этри. — Меч или Мелит? Мелит неплох, да. Но Тупи лучше, чем Мелит. Нет, она тоже женственна, к тому же моя сестра, но она лучше Мелита. Она знает секреты женского тела лучше любого мужчины. Поверь мне, Квен. Я знаю, что ты любишь ее, но вряд ли ты успеешь добраться до Хилана.

— Ты заказывала меч? — почти крикнул Квен.

— Нет, — хихикнула Этри и выскользнула из покоев.

Когда солнце вновь сделало улицы Хурная розовыми, Квен спросил об Аси. Пожилой постельничий, который бродил по дворцу как брошенный пес, упал в дверях зала советов на колени, потом, не разгибаясь, вымолвил, что Аси прибудет, как только будет сожжено тело прошлого иши. После полудня. Квен кивнул и отпустил постельничего, но тот покосился на четырех рослых стражников в дверях зала, которых новый иша отобрал из прибывших с ним из Хилана гвардейцев, и снова бухнулся на колени.

— Хартага, — приложил он руки к груди. — Охранник Вавы. Ему некуда идти, тридцать с лишним лет назад его подбросили ураю Хурная, отцу Вавы. Он рос вместе с Вавой и стал его охранником. Парень нем от рождения.

— Как его подбросили? — не понял Квен. — Здесь? Во дворце?

— Да, — закивал постельничий. — Его обнаружили утром на пороге опочивальни урая. Тогда была великая суматоха, проверили всех девиц дворца, но не нашли ни одной недавней роженицы. Урай счел, что Хартага — дар Пустоты.

— И чего он хочет? — спросил Квен.

— Ничего, — пожал плечами постельничий. — Он изъясняется знаками, разве только может написать пару слов на полоске бумаги. Пока Вава не сожжен, он будет рядом с ним, а потом, боюсь, сдохнет, как подыхает верный пес, оставшийся без хозяина.

— Передай ему, что иша Текана его не оставит, — задумался Квен. — Мне не нужен телохранитель, какой был у Вавы, но ни Хартага, ни тем более Аси не будут нуждаться ни в чем. Впрочем, возможно, я скажу им об этом сам. В полдень я буду у погребального костра.

Но сначала ему пришлось принять Данкуя и Ашу. Старшина тайной службы был раздражен, хотя привычку улыбаться и не оставил. Впрочем, о вчерашних новостях Квен уже знал, Кир Харти был в городе, и он сумел освободить Хараса и Лалу. Оказалось, что Квен знал не все.

— Глава воровской гильдии Хурная — Алкистан — мертв, — с мрачной усмешкой изрек Данкуй. — Позарился на обещанное вознаграждение, вычислил Кира Харти в первый же день его прихода в Хурнай, взял в оборот, да просчитался. Расстался с жизнью, да не один, а с двумя помощниками. Как говорят, лучшими из всех. Их нашли сегодня утром. Запахло трупами в одной из комнат, что сдаются внаем. И это еще не все.

— Хорошо, — кивнул Квен. — Удивляй меня дальше, Данкуй.

— Заманкур убит, — продолжил говорить старшина тайной службы. — Но он действовал в одиночку, хотя место для засады выбрал, как оказалось, верно. Ждал Кира Харти во дворе ведуньи Хуш.

— Это там, где появляется время от времени сиун Хурная? — повернулся к Ашу Квен.

Новый смотритель Текана ответил не сразу. Он прошел к окну, потом повернулся к ише и кивнул.

— Наверное, Кир Харти решил навестить ведунью, — предположил Данкуй. — Заманкур застиг его у нее в гостях, потому как был убит броском ножа или тычком меча в глаз на пороге ее дома. Хуш исчезла.

— А вместе с нею и сиун Хурная, — подал голос Ашу. — Плохая примета. Раньше его можно было видеть через ограду ее дома каждый день. Он поднимался фонтаном воды над гребнем стены. Но даже когда его не было видно, гости города бросали через стены монеты.

— Там и теперь все завалено монетами, — добавил Данкуй. — И еще воняет трупом бородача. Но хозяйки дома нет.

— А может быть, это и хорошо? — натужно рассмеялся Квен. — Нет ведуньи, некому морочить мою голову разными предсказаниями. Город оцеплен, Данкуй?

— Город очень трудно оцепить, — снова вмешался Ашу. — У него нет границы в виде стены. Да, с одной стороны его ограничивает море, с другой река, с третьей известковая пустошь, с севера солончаковые болота. Но море полно кораблей, река полна лодок, да и в дельте Хапы не счесть островов, на многих из которых живут рыбаки. Хотя далеко Кир Харти уйти не может. Гильдия воров не простит ему убийство Алкистана.