Степные кочевники, покорившие мир. Под властью Аттилы, Чингисхана, Тамерлана - Рене Груссе

Карабах. Тамерлан, стоявший лагерем в Бардаа, южнее Куры, успел только выслать сильный авангард на северный берег реки. Эта маленькая армия встретила все войско Тохтамыша и была разбита, но тут с подкреплениями подошел Миран-шах, третий сын Тамерлана, выправил положение и обратил Тохтамыша в бегство. В данном случае показательно поведение Тамерлана. К нему привели многочисленных пленных из разбитой вражеской армии. Хорошо известны его жестокие обычаи в подобных случаях. Но в этот раз, напротив, он не только пощадил пленных, но и отправил их к Тохтамышу, снабдив необходимыми продовольствием и снаряжением. В это же время он, по утверждению «Зафарнаме», адресовал Тохтамышу, «на которого продолжал смотреть как на сына», упреки скорее в огорченном, чем в раздраженном тоне. Если сравнить это поведение с властной непреклонностью, презрением и жестокой мстительностью завоевателя в отношении всех его противников, тюрок и иранцев, то можно понять, какой престиж в его глазах имела легитимность Чингизидов. Конечно, в действительности Тамерлан разрушил творение Чингисхана или, по крайней мере, заменил его своим собственным; но он не мог признаться в этом ни открыто всем, ни, возможно, даже самому себе, хитрил, сохранял для своей тюркской империи монгольский фасад, демонстрировал по отношению к потомкам Чингисхана, к тем, кто проявлял хоть какую-то энергию, неожиданное, возможно даже непроизвольное, почтение. А кроме того, он должен был, тоже неосознанно, испытывать страх трансоксианца перед северными ордами.

Тохтамыш не только остался глух к этим призывам, но и, поскольку Тамерлан задержался в Персии, воспользовался его отсутствием, чтобы напасать на сердце его империи – собственно Трансоксиану. В конце того же 1387 г. он прорвал линию границы по Сырдарье возле Сыгнака, осадил Сабран, потом, поскольку средств для осады у него не хватало, принялся разорять сельскую местность. Умар-шейх, второй сын Тамерлана, попытался остановить захватчиков, но был разбит возле Отрара и едва не попал в плен. Нападение было тем более тяжелым, что Трансоксиана, оставленная без войск, подверглась грабительскому набегу моголистанских кочевников с тыла, со стороны Ферганы. Войска Тохтамыша растеклись по всей Трансоксиане, грабили неукрепленные поселения и даже осмелились осадить Бухару. Их опустошительные рейды доходили до пригородов Карши и даже до берегов Амударьи.

Тамерлану пришлось поспешно возвращаться из Ирана (начало февраля 1388 г.). Тохтамыш не стал его дожидаться и ушел в степи Белой Орды, но в конце 1388 г., собрав в Кипчаке более сильную армию, в которой «Зафар-наме» отмечает московские контингенты, вновь напал на Трансоксиану, но на этот раз обойдя ее с востока, со стороны Ходжента в Фергане. Тамерлан выступил ему навстречу с теми немногочисленными войсками, которые собрал, и, несмотря на снег и жуткий холод, отбросил его на север от Сырдарьи (приблизительно в январе 1389 г.). Однако Тохтамыш продолжал бродить к северу от среднего течения Сырдарьи, осаждая Сабран, грабя Ясы (ныне город Туркестан). Но как только Тамерлан перешел Сырдарью, вражеская армия рассеялась по степи.

Однако урок получился наглядным. Тамерлан не мог продолжать свои завоевания на Ближнем Востоке, оставив Трансоксиану открытой для вторжений Тохтамыша. Он решил перенести войну на территорию противника, в степи Белой Орды. Выступив из Ташкента в январе 1391 г., он встретил посольство Тохтамыша, который пытался остановить надвигающуюся бурю, отправив с послами подарок – сокола. «Он посадил сокола на кулак, посмотрел на него, но не оказал послам никаких знаков благосклонного приема». По опыту 1387–1388 гг. Тамерлан мог предполагать, что силы Тохтамыша маневрируют в родовом владении хана – в степях Белой Орды, в бассейне Сарысу и Тургая. Поэтому он повел войска туда. Из Ясы (нынешний город Туркестан) он двинулся на северо-запад через пустынные районы Нижней Сырысу, потом гор Улутау (Улуг-Таг), разделяющих бассейны этой реки и Тургая. «Он поднялся на вершину горы, рассказывает «Зафар-наме», и с восхищением увидел эти обширные равнины, которые по своей протяженности и зелени казались похожими на море» (конец апреля 1391 г.). Но там не было никаких следов Белой Орды. Тохтамыш оставил перед Тамерланом пустую землю, по примеру древних хунну или тукю. Занимаясь охотой, чтобы прокормиться в этих пустых степях, тимуридская армия достигла и пересекла реку Джиланчик (Иланжук, по мнению Пети де ла Круа[241]), которая впадает в Джаман-Аккол, потом реку Кара-Тургай (Атакарогай по «Зафар-наме», Анакаргу у Пети). Вот уже четыре месяца после выступления из Ташкента армия шла по пустой земле. Ей пришлось устроить большую охоту, чтобы добыть дичи (6–7 мая), потом, чтобы поднять дух войск, Тамерлан устроил торжественный парад, проходивший с такой же помпой, как на площади Самарканда. В действительности же предприятие могло окончиться плохо. Если бы Тохтамыш продолжал двигаться на север, он истощил бы силы тимуридской армии, которая могла быть уничтожена холодом и голодом. Тамерлан, полагавший, что противник на самом деле отступает, уклоняясь от сражения, уходил все дальше в направлении Сибири. От Тургая он дошел до истоков реки Тобол в современной Костанайской области. На другом берегу Тобола разведчики наконец обнаружили огни. Тамерлан перешел реку, но ничего не нашел. «Все посланные им разведчики бродили по этим бескрайним пустым степям, не находя никаких следов человека, не добывая никаких известий о неприятеле». Наконец один пленный сообщил Тамерлану, что Тохтамыш находится в районе Урала. Армия тут же повернула на запад, переправилась через реку Яик, или Урал, очевидно, в районе современного Орска и достигла притока Яика, реки Сакмары, которая, по мнению Ховорта, является Семмуром из «Зафар-наме». Тохтамыш якобы сосредоточил свою армию в районе нынешнего Оренбурга. Тамерлану наконец удалось его «зацепить». Решающая битва произошла 19 июня 1391 г. в месте, которое Ховорт ищет в районе Кундурчинской на реке Кондурча, притока Сока, возле Самары, или, поправляет его Бартольд, скорее в районе Кундузчи. Целый день исход битвы оставался неясным, но потом Тохтамыш был побежден и обратился в бегство. Зажатые между победителями-трансоксианцами и Волгой, многие его воины были убиты или взяты в плен.

Часть побежденных, сообщает нам «Зафар-наме», спряталась на волжских островах. Тимуридские разведчики взяли их в плен. «Зафар-наме» с самодовольством рисует развлечения армии Тамерлана в Уртупских степях, на берегах Волги: «Это место на Волге было центром империи Джучи, сына великого Чингисхана, и его преемники также всегда держали там свою резиденцию. Тамерлан с удовольствием сел на их трон. Самые красивые женщины его сераля находились подле него, и у каждого вельможи была своя, с чашей в руке. Вся армия участвовала в развлечениях, заставивших воинов забыть про тяготы войны. В течение двадцати шести дней они получили все удовольствия, что были им предназначены».

Стоит отметить, что после таких больших усилий и столь тяжело доставшейся победы Тамерлан, довольный тем, что принес