Похождения бравого солдата Швейка - Ярослав Гашек

Когда Биглера выкупали и сунули под мышку термометр, штабнойврач-мадьяр задумчиво покачал головой: «37,1°! Худший симптом при холере —сильное падение температуры. Больной становится апатичным…»

Действительно, кадет Биглер не проявлял ни малейшихпризнаков волнения. Он был необычайно спокоен, повторяя про себя, что всё равнострадает за государя императора.

Штабной врач приказал поставить термометр в задний проход.

— Последняя стадия холеры, — решил он. —Начало конца. Крайняя слабость, больной перестаёт реагировать на окружающее,сознание его затемнено. Умирающий улыбается в предсмертной агонии.

Действительно, кадет Биглер улыбался улыбкой мученика и дажене пошевелился, когда ему в задний проход ставили термометр. Он воображал себягероем.

— Симптомы медленного умирания, — определилштабной врач. — Пассивность…

Для верности он спросил венгерского санитара унтер-офицера,была ли у кадета рвота и понос в ванне.

Получив отрицательный ответ, врач посмотрел на Биглера. Еслипри холере прекращаются понос и рвота, то наряду с предшествующими симптомамиэто типичная картина последних часов перед смертью.

Кадет Биглер, которого вынули из тёплой ванны и совершенноголого положили на койку, страшно озяб. У него зуб на зуб не попадал, а всётело покрылось гусиной кожей.

— Вот видите, — по-венгерски сказал штабнойврач. — Сильный озноб и похолодевшие конечности. Это — конец.

Наклонившись к кадету Биглеру, он спросил его по-немецки:

— Also, wie geht's?[220]

— S-s-se-hr-hr gu-gu-tt, — застучал зубами кадетБиглер. — …Eine De-deck-ke![221]

— Сознание моментами затемнено, моментамипросветляется, — опять по-венгерски сказал штабной врач. — Телохудое. Губы и ногти должны бы почернеть. Третий случай у меня, когда больной умираетот холеры, а ногти и губы не чернеют. — Он снова наклонился к кадетуБиглеру и по-венгерски продолжал: — Сердце не прослушивается.

— Ei-ei-ne-ne De-de-de-deck-ke-ke, — стуча зубами,снова попросил кадет Биглер.

— Это его последние слова, — обращаясь к санитаруунтер-офицеру по-венгерски, предсказал штабной врач. — Завтра мы егопохороним вместе с майором Кохом. Сейчас он потеряет сознание. Его бумаги вканцелярии?

— Будут там, — спокойно ответил санитарунтер-офицер.

— Ei-ei-ne-ne De-de-de-deck-ke-ke, — умоляющепроговорил кадет Биглер вслед уходящим.

В палате, где стояло шестнадцать коек, лежало всего пятьчеловек, один из них — мёртвый. Он умер два часа назад и был накрыт простынёй.Умерший носил фамилию учёного, открывшего бациллы холеры. Это был капитан Кох,вместе с которым штабной врач намеревался завтра похоронить кадета Биглера.

Кадет Биглер приподнялся на койке и тут впервые увидел, какумирают от холеры за государя императора. Из четырёх оставшихся в живых двоеумирали, задыхались, посинели и выдавливали из себя какие-то слова. Невозможнобыло разобрать, что и на каком языке они говорят. Это скорее походило нахрипение.

У двух других наступила бурная реакция, свидетельствовавшаяо выздоровлении. Оба походили на больных, охваченных тифозной горячкой. Оникричали что-то непонятное и выбрасывали из-под одеяла тощие ноги. Над нимисклонился бородатый санитар, говоривший на штирийском наречии (как разобралкадет Биглер), и успокаивал их.

— И у меня была холера, дорогие господа, но я так небрыкался. Вот вам и лучше стало. Получите отпуск и…

— Да не дрыгай ты ногами! — прикрикнул он наодного из больных, который наподдал ногой одеяло так, что оно перелетело к немуна голову. — У нас это не полагается. Скажи спасибо, что у тебя горячка.Теперь, по крайней мере, тебя не повезут отсюда с музыкой. Оба вы ужеотделались.

Он оглянулся.

— Вон те двое померли. Мы так и знали, — сказал ондобродушно. — Будьте довольны, что отделались. Пойду за простынями.

Через минуту он вернулся и прикрыл простынями умерших. Губыу них совершенно почернели. Санитар сложил их растопыренные и скрюченные впредсмертной агонии руки с почерневшими ногтями, попытался всунуть языки назадв рот, затем опустился на колени и начал:

— Heilige Marie, Mutter Gottes![222]

При этом старый санитар из Штирии глядел на своихвыздоравливающих пациентов, бред которых свидетельствовал о возвращении их кжизни.

— Heilige Marie, Mutter Gottes! — набожно повторялсанитар, как вдруг какой-то голый человек похлопал его по плечу. Это был кадетБиглер.

— Послушайте… — сказал он. — Я купался… Тоесть меня купали… Мне нужно одеяло… Мне холодно…

— Исключительный случай, — полчаса спустя сообщилштабной врач кадету Биглеру, отдыхавшему под одеялом. — Вы, господинкадет, на пути к выздоровлению. Завтра мы отправляем вас в Тарнов, в запасныйгоспиталь. Вы являетесь носителем холерных бацилл… Наша наука так далеко ушлавперёд, что мы точно можем это установить. Вы из Девяносто первого полка?

— Тринадцатого маршевого батальона, одиннадцатойроты, — ответил за кадета Биглера санитарный унтер-офицер.

— Пишите, — приказал штабной врач: — «Кадет Биглертринадцатого маршевого батальона, одиннадцатой маршевой роты Девяносто первогополка направляется для врачебного наблюдения в холерный барак в Тарнов.Носитель холерных бацилл…»

Так, полный энтузиазма воин, кадет Биглер стал носителемхолерных бацилл.

На будапештском воинском вокзале Матушич принёс капитануСагнеру телеграмму, которую послал несчастный командир бригады, отправленный всанаторий. Телеграмма была нешифрованная и того же содержания, что ипредыдущая: «Быстро сварить обед и наступать на Сокаль». К этому было прибавлено:«Обоз зачислить в восточную группу. Разведочная служба отменяется. Тринадцатомумаршевому батальону построить мост через реку Буг. Подробности в газетах».

Капитан Сагнер немедленно отправился к коменданту вокзала.Его приветливо встретил маленький толстый офицер.

— Ну и наворотил ваш бригадный генерал, — сказал,заливаясь смехом, маленький офицер. — Но всё же мы были обязаны вручитьвам эту ерунду, так как от дивизии ещё не пришло распоряжения не доставлятьадресатам его телеграммы. Вчера здесь проезжал четырнадцатый маршевый батальонСемьдесят пятого полка, и командир батальона получил телеграмму: выдать всейкоманде по шесть крон в качестве особой награды за Перемышль. К тому же былоотдано распоряжение: две из этих шести крон каждый солдат должен внести навоенный заём… По достоверным сведениям, вашего бригадного генерала хватилпаралич.