Бессонная война - Сэм Альфсен

насильно поили, обтирали, переодевали, чистили его камеру от испражнений, а затем всё начиналось заново.

Иногда Нуска думал, какими же милостивыми сурии были Син, Хоней и Унова, Гирру. Священными духами их не назовёшь, но и пыточных комнат, подобных этим, в их дворцах не имелось.

Даже предыдущая главная сурии тьмы Шайри, сестра Сина, в своём безумии просто перебила других риров, но не подвергала их подобным мучениям.

Нуска был уверен в том, что Тирра вовсе не сумасшедшая. Она всего-навсего считала, что люди должны расплачиваться за свои поступки.

«Она считает себя великой матерью своего народа. Воспитывает его, награждает и наказывает, когда считает нужным. Многие родители ведь тоже думают так. Что, шлёпнув ребёнка по заднице, лишив его ужина, заставив страдать, они научат его чему-то хорошему. Разница лишь в том, что у Тирры больше власти. И эта власть позволяет ей использовать больше способов для достижения послушания».

Нуска думал об этом очень устало, в полудрёме. Его страдания на сегодня как раз подошли к концу, и он надеялся проспать хотя бы час до того, как Тирра, эта главная мать, снова наведается в темницу, чтобы дать всем неправым в этом городе по shje.

А ведь лекарю даже удалось понять свою мучительницу. На самом деле она нисколько не наслаждалась чужими страданиями, не задерживалась в темницах даже на минуту, чтобы понаблюдать за процессом. Тирра исполняла свой долг, она же считала себя всецело правой, но всё равно не испытывала никакой радости от вседозволенности.

«Если у меня когда-нибудь появился собака, и ту не пну даже за последний ломоть хлеба», – подумал Нуска и криво усмехнулся.

Однако, когда маленькая полоска света упала на пол темницы, в его камеру наведались не стражники, не смотрители и даже не Тирра. Какой-то рыжеволосый мальчишка, позвенев ключами, отворил решётку, а затем вбежал внутрь. В его руках было странное карборское приспособление, которое с громким скрежетом распилило цепи на руках и ногах лекаря.

Вглядываясь в до боли знакомое лицо, Нуска обратил внимание на ряд золотых колец в ушах молодого человека. И, наконец узнав его, выдохнул:

– Миела?..

– Лекарь Нуска, молчите, я вас освобожу и выведу отсюда. Только не шумите.

– Поднимешь…?

– Подниму, не волнуйтесь.

Нуска послушно кивнул, даже выдохнул с облегчением и закрыл глаза. Всё-таки духи пожалели его, дурака, который так легко согласился на то, о чём не имел ни малейшего представления.

Миела пёр вперёд, как одна из карборских повозок, быстро, уверенно и напролом. Нуска несколько раз больно ударился плечом и ногой, но даже не ойкнул.

«Это что, боль? Да не смешите…» – только и подумал он.

Личный слуга Сина вывел Нуску из дворца в город, затем сразу в подворотни, а оттуда – в лес. Запомнить дорогу лекарю не удалось, он и так еле волочил ноги и едва ли не висел на несчастном щуплом пареньке, которому с трудом давалась эта ноша.

Нуска пришёл в себя, когда его почти уронили на каменистую почву. Они оказались в какой-то пещере, а Миела тут же принялся разводить костёр.

– Спасибо, – удалось прохрипеть Нуске.

– А вы не благодарите, лекарь Нуска. Меня вам не за что благодарить.

Нуска нахмурился. Тон этого слуги показался ему странным, однако лекарь думал о том, что это скорее он не в порядке, а не этот парнишка, который тащил его на себе, дай духи, несколько часов.

Миела развёл костёр, натаскал воды, вскипятил её, а затем тряпками стал обтирать тело Нуски, сменил его одежду. Лекарь успел только удивиться тому, откуда в этой пещере взялось столько предметов быта. Какие-то крохи сомнения всё же закрались.

Когда спальное место было готово, а Нуску уложили на показавшуюся такой удобной и мягкой соломенную подстилку, лекарь только устало вздохнул, готовясь погрузиться в сон.

И тут Миела снова подал голос:

– Лекарь Нуска, так вы поговорили с эрдом?

– А? Что…? – сонно отозвался лекарь.

– Как что, Нуска? Вы обещали мне, что поговорите с эрдом о том, чтобы отправить меня обратно в Дарвель.

– Миела… Прости, я забыл. Мы можем обсудить это завтра? – устало и честно прохрипел Нуска.

– Верно, вы забыли. Как и сотни сурии до вас. Как и главные помощники. Как и сам эрд. Я надеялся, Нуска, что вы, обыкновенный лекарь из трущоб, лучше других знакомы с тяготами жизни нищего или раба. Но стоило вам стать сурии, как вы забыли о том, что какой-то слуга попросил вас о помощи.

Несмотря на всё ещё тянущую боль в теле, усталость и тошноту, лекарь подорвался и сел. Перед глазами засверкали звёздочки, но стоило им пропасть, как Нуске в пляшущем свете костра удалось разглядеть бордовое от гнева лицо Миелы.

Когда их взгляды встретились, Миела закончил:

– Поэтому, лекарь Нуска, мне пришлось обратиться к кое-кому ещё. К тем, кто отправит меня прямиком на родину.

Нуска услышал шаги. Вглядываясь в тёмный вход в пещеру, он раньше почувствовал, чем увидел вошедшего. Где-то под ложечкой засосало, а мурашки сбежали по позвоночнику.

В свете огня, щекоча сердце страхом, сверкнул клинок, а отблеск от него отразился на исказившемся в самодовольной улыбке лице.

Глава 88. Гости из прошлого

– Какая встреча! – насмешливо заметил Вьен, уверенной походкой выйдя на свет. Он был в тёплых серых одеждах, а его распущенные волосы вились от высокой влажности. Нуска не мог отвести взгляд от этого насмехающегося лица и холодных глаз.

– Старший брат… Зачем?

– Не хочешь поблагодарить меня за спасение? Уверен, что смог бы пережить эти пытки? Тирра редко останавливается на достигнутом, особенно в отношении тех, кто её оскорбил.

Нуска сглотнул комок и подавился. Его глотку словно стиснула чья-то рука, а сердце затрепетало от страха намного сильнее, чем во время пыток.

Всю жизнь Нуску пугал лишь один человек – Вьен. И вот он снова перед ним, но на этот раз Нуска стал его пленником.

– Вьен, чего ты добиваешься? Хочешь увести меня силой?

Арцент вздохнул, а затем одним резким движением метнул в сторону Нуски саблю.

У лекаря не было никакой возможности увернуться, он зажмурился, попытавшись перекатиться по полу, но оружие дэ всё равно влетело в него. Влетело и пронзило живот насквозь. Нуска машинально громко ахнул, но… не почувствовал боли. Оружие, утонувшее в теле лекаря, просто исчезло, не оставив ни царапинки.

Казалось, ещё чуть-чуть, и Нуска потеряет сознание. Его начало мутить, дыхание сбилось, а грудная клетка разболелась от учащённого сердечного ритма.

– Ты всё ещё ждёшь от меня подвоха, не так ли? Даже после