Клан Пещерного Медведя - Джин Мари Ауэл

покажем нашу охоту на мамонта, – запальчиво заявил Бруд. – Победа от нас не уйдет.

Охотничьи представления являлись важной частью многих ритуалов. Но нередко они устраивались без всякой подготовки, по вдохновению, после особенно удачной или опасной охоты. Бруд их обожал: в центре всеобщего внимания он чувствовал себя как рыба в воде и умел заразить зрителей своим возбуждением и азартом.

Но подобные представления были не только захватывающим зрелищем, но и настоящим уроком охотничьего мастерства. Их участники, воплощая самые рискованные и упоительные моменты схватки со зверем, демонстрировали свои испытанные приемы. Это был самый надежный способ поделиться опытом. Клан, одержавший победу в борьбе, удостаивался звания первого, и ему по праву принадлежали уважение и почет. Но все участники состязаний получали свою награду – они развивали умения и навыки, необходимые, чтобы выжить.

– Мы победим, Бруд, если ты возглавишь охотничий танец, – вступил в разговор Ворн. Десятилетний юноша, почти мужчина, Ворн по-прежнему преклонялся перед будущим вождем. Бруд поощрял и разжигал это восхищение, иногда позволяя Ворну принимать участие в беседе взрослых охотников.

– Да, победа наша близка, – заявил Друк. – Но возможно, удача отвернется от нас. Горн очень силен. Во время схватки с ним тебе пришлось тяжело, Бруд. Я не был уверен, что ты одержишь верх. Второй охотник клана Норга может гордиться сыном своей женщины. Во время прошлого Сходбища Горн был еще мальчиком. А сейчас он самый сильный охотник в клане Норга.

– Сил у него хватает, это верно, – подтвердил Гув. – Поэтому он так мощно орудует палицей. Но Бруд проворнее и не многим уступает ему в силе. Горну не обойти Бруда.

– А Нуз ловко управляется с пращой. Наверняка, уступив в прошлый раз Зугу, он решил: больше этого не случится – и много упражнялся. Кому приятно, когда его побеждает старший по возрасту! – добавил Краг. – Если бы Нуз и с болой так же поработал, он стал бы достойным соперником Брану. Вурд хороший бегун, спору нет, но ты едва не догнал его, Бруд. Вас разделяло всего несколько шагов.

– А Друк самый искусный из всех мастеров, – изрек Грод. Этот немногословный охотник редко вступал в разговор.

– Отобрать свои лучшие изделия и принести на Сходбище – это одно, Грод, а смастерить что-нибудь на глазах у множества людей – это совсем другое, – пояснил Друк. – Должен признать, этот молодой мастер из клана Норга тоже знает свое дело.

– Это единственное состязание, Друк, где возраст не помеха, – подбодрил старого оружейника Гув. – Ты не в первый раз показываешь свое умение, а твоему сопернику это внове. Ему будет не по себе под любопытными взглядами, а тебя ничто не отвлечет от работы.

– Кроме умения нужна еще и удача.

– Удача нужна нам всем, – вставил Краг. – Жаль, что с нами нет старого Дорва, – он рассказывает самые занятные истории. Всем прочим сказителям до него далеко.

– Много ты слышал других сказителей? – возразил Гув. – Тут трудно судить. Даже женщины порой рассказывают любопытные истории.

– Но все же ни одна сказка не сравнится с охотничьим танцем. Я тут недавно видел, как охотники из клана Норга обсуждают охоту на носорога. Заметив меня, они сразу перестали, – сообщил Краг. – Наверняка они представят, как победили этого зверя.

К мужчинам робко приблизилась Ога и сообщила, что ужин готов. Охотники, которым не хотелось прерывать увлекательную беседу, досадливо отмахнулись от женщины. Ога ушла, надеясь, что вскоре голод даст себя знать. Ведь чем дольше женщинам придется ждать охотников, тем позднее они смогут присоединиться к своим товаркам из других кланов, которые нынешним вечером собираются рассказывать истории и сказки. Оге не хотелось пропустить ни одной. Лучшими сказительницами по праву считались старухи – они знали множество легенд и, рассказывая, жестикулировали не только руками, но и лицом, мастерски передавая все захватывающие моменты повествования. Как правило, их истории содержали назидание, обращенное к молодым. Но все они были одинаково увлекательны: от грустных щемило сердце, от счастливых на душе становилось легко, а смешные помогали спокойнее относиться к неловкостям, которых хватало в жизни у каждого.

Ога вернулась к огню, разложенному неподалеку от пещеры.

– По-моему, они вовсе не хотят есть, – сообщила она.

– Да нет, они уже направляются к костру, – заметила Овра. – Надеюсь, они покончат с едой побыстрее.

– А вот и Бран идет. Значит, совет вождей закончился. Но где же наш Мог-ур? – осведомилась Эбра.

– Я видела, как он зашел в пещеру вместе с другими Мог-урами, – сказала Ука. – Наверное, сейчас они в здешнем прибежище духов. И неизвестно, когда вернутся. Неужели всем нам придется ждать Мог-ура?

– Я оставлю ему ужин в сторонке, – заметила Эйла. – Он всегда забывает поесть, когда готовится к обряду. И так привык к холодной еде, что, думаю, она теперь ему больше по вкусу. Он не рассердится, если мы не станем его дожидаться.

– Поглядите, женщины уже начинают. Мы пропустим первую историю! – забеспокоилась Оуна.

– Тут ничего не поделаешь, Оуна, – оборвала ее Ага. – Мы не можем уйти, пока мужчины не поедят.

– Не переживай, Оуна, женщины будут рассказывать истории всю ночь, – примирительно заметила Ика. – А завтра мужчины представят свои самые удачные охоты, и нам будет дозволено посмотреть. Это удивительное зрелище!

– Я бы лучше послушала истории, – возразила Оуна.

– Бруд сказал: наш клан представит охоту на мамонта. Он уверен: на этот раз мы вновь будем первыми. Бран позволил ему возглавить охотничий танец, – сообщила Ога, и глаза ее вспыхнули от гордости.

– О, наверняка это будет потрясающе! – подхватила Эйла. – Я до сих пор помню обряд посвящения Бруда в охотники. Тогда он тоже возглавил танец. Я еще не умела говорить и почти ничего не понимала, но смотрела раскрыв рот.

Наконец подошли мужчины. Женщины, подав им ужин, терпеливо ждали, пока они покончат с едой, лишь изредка бросая беспокойные взгляды в дальний конец поляны, где все уже расселись вокруг рассказчиц.

– Эбра, ступайте слушайте свои сказки, – распорядился Бран. – Нам надо кое-что обсудить.

Женщины торопливо подхватили детей и поспешили в дальний конец поляны. Одна из рассказчиц как раз начинала новую легенду:

– И тогда мать Великого Ледника…

– Быстрее, – заволновалась Эйла. – Это легенда о Дарке. Моя самая любимая.

– Все это знают, Эйла, – откликнулась Эбра.

Женщины из клана Брана, стараясь не шуметь, опустились на землю. Вскоре история захватила всех.

– Она рассказывает немного по-другому, – чуть погодя, заметила Эйла.

– Каждый сказитель переиначивает легенду на свой лад, – пояснила Ука. – И все же суть остается прежней. Ты привыкла к рассказу Дорва. А женщины больше говорят о матерях – и не только о матери Великого Ледника, но и о матери Дарка и