Дыхание снега и пепла - Диана Гэблдон

этому праву я возвращаю тебе жизнь твоей женщины и твою собственную.

Миссис Баг тихо всхлипнула. Арч не оглянулся на нее, но потянулся за топором, покорно склонив голову. Затем он повернулся и тихо вышел, я заметила, как пальцы покалеченной руки мимоходом нежно скользнули по рукаву жены.

Миссис Баг выпрямилась, торопливо пряча под чепец выбившиеся седые пряди дрожащими пальцами. Джейми не смотрел на нее, он сел обратно в кресло и взял перо и лист бумаги. Навряд ли он действительно собирался что-то писать. Из деликатности я проявила неожиданный интерес к книжной полке, взяв в руки деревянную змейку Джейми, как будто хотела рассмотреть ее поближе.

Чепец был теперь на месте, миссис Баг вошла в комнату и слегка присела в реверансе перед Джейми.

— Принести вам что-нибудь перекусить, сэр? Есть свежие лепешки. — Она говорила с большим достоинством, прямо держа голову. Он поднял глаза от бумаги и улыбнулся ей.

— Я бы поел, — сказал он.

Она изящно кивнула и развернулась на каблуках. Но потом остановилась в дверях и обернулась. Джейми приподнял брови.

— Знаете, я ведь была там, — сказала она, глядя прямо ему в глаза. — Когда англичане казнили вашего деда на Тауэрском холме. Было много крови. — Она сжала губы, рассматривая его прищуренными покрасневшими глазами, затем расслабилась.

— Вы достойны его, — произнесла она и исчезла, взмахнув нижними юбками и тесемками фартука.

Джейми удивленно посмотрел на меня, и я пожала плечами.

— Не факт, что это был комплимент, — сказала я, и его плечи затряслись от беззвучного смеха.

— Я догадываюсь, — сказал он чуть погодя и утер нос костяшками пальцев. — Знаешь, саксоночка, иногда я грущу о старом ублюдке, — он покачал головой. — Надо как-нибудь спросить у миссис Баг, правдивы ли слухи о его последних словах.

— Ты о чем?

— Он заплатил палачу и наказал ему сделать свою работу как следует. «Если не справишься, я буду очень недоволен».

— Ну, это на него вообще-то похоже, — согласилась я, слегка улыбнувшись. — Как ты думаешь, что Баги делали в Лондоне?

Он снова покачал головой и обратил ко мне лицо, подняв подбородок так, что солнечный свет из окна заструился по его щеке и скуле, как вода.

— Бог знает. Думаешь, она права, саксоночка? Я похож на него?

— Не внешне, — сказала я, улыбаясь. Покойный Саймон, лорд Ловат, был приземистым и коренастым, крепко сложенным, несмотря на преклонный возраст. Мне он сильно напоминал злобную, но очень умную жабу.

— Нет, — согласился Джейми. — И слава богу. Но в другом? — Смех искрился в его глазах, но он был серьезен, ему действительно хотелось узнать ответ.

Я задумчиво оглядела его. В его чистых ясных чертах, в высокой широкоплечей фигуре не было и следа от Старого Лиса, он унаследовал внешность от Маккензи по линии матери. Однако где-то в глубине прищуренных голубых глаз я то и дело ощущала призрачный, тяжелый взгляд лорда Ловата, в котором горел интерес и злой юмор.

— Ты чем-то на него похож, — признала я. — Иногда больше, чем чуть-чуть. В тебе нет того самоуверенного честолюбия, но… — Я скосила глаза, раздумывая. — Я собиралась сказать, что ты не такой безжалостный, как был он, — продолжила я медленно, — но на самом деле ты жесток.

— Вот как? — Он не выглядел ни удивленным, ни расстроенным, услышав это.

— Ты можешь быть жестоким, — сказала я и ощутила, как где-то в костях отозвался страшный щелчок сломанной шеи Ходжепила. День был теплым, но по телу пробежали мурашки.

— Думаешь, во мне есть коварство? — спросил он серьезно.

— Я точно не знаю, — сказала я с некоторым сомнением. — Ты не такой угорь, каким был он, но это, наверное, только потому, что ты обладаешь честью, которой он был лишен. Ты не используешь людей так, как он.

Джейми улыбнулся в ответ, но в его улыбке не было недавнего искреннего веселья.

— О, но я так делаю, саксоночка, — сказал он. — Просто стараюсь это скрывать.

Он замер на мгновение, его глаза остановились на маленькой деревянной змейке, которую я держала, но смотрел он не на нее. Наконец он встряхнул головой и взглянул на меня, угол его рта искривился в усмешке.

— Если есть рай и мой дед там, в чем я вообще-то не уверен, то старый мерзавец поди лопается сейчас от смеха. Или лопался бы, не будь его голова зажата под мышкой.

Глава 34

Вещественные доказательства

Получилось так, что спустя пару дней мы уже были на пути в Браунсвиль. Джейми при всех своих горских регалиях, с украшенным золотой насечкой дирком Гектора Кэмерона и ястребиным пером на берете. Верхом на Гидеоне с традиционно загнутыми ушами и глазами, налитыми кровью.

Рядом с ним ехал Птица Которая Поет по Утрам, вождь Снежных Птиц. Птица, как мне рассказал Йен, был из племени Длинноволосых и выглядел соответствующе. Его волосы оказались не просто длинными и щедро, до блеска, смазанными медвежьим жиром, но и нарядными: длинный хвост, затянутый на макушке, спадал на спину, заканчиваясь дюжиной крохотных косичек, которые украшали, как и весь остальной костюм, бусины из ракушек, как в вампумах, стеклярус, маленькие медные колокольчики, перья длиннохвостого попугая и китайская йена. Бог знает, как к нему попала йена. С седла свисало его новое и самое ценное приобретение — ружье Джейми.

С другой стороны от Джейми расположилось вещественное доказательство номер один, то есть я. Я сидела на своем муле, Кларенсе, одетая и укутанная в шерстяной плащ цвета индиго, который гармонировал с моей бледностью и подчеркивал цветущие желто-зеленые синяки на лице. На шею я для моральной поддержки повесила ожерелье из речного жемчуга.

Йен ехал позади нас с двумя индейскими воинами, которых Птица привел с собой в качестве свиты. С полукружьями из вытатуированных точек на скулах, длинными каштановыми волосами, зализанными назад жиром и собранными в хвост, с торчащим из них пером индейки, он и сам больше походил на индейца, чем на шотландца. Спасибо хоть на том, что он не стал выбривать череп по примеру могавков. Паренек и без того выглядел угрожающе.

А в повозке за Йеном ехало вещественное доказательство номер два — труп Лайонела Брауна. Чтобы сохранить тело, мы держали его в погребе вместе с маслом и яйцами. Бри с Мальвой старались как могли, набивая его мхом, чтобы он впитывал жидкость, добавляя туда все ароматические травы, какие смогли найти. Потом они завернули этот неаппетитный груз в оленью шкуру и перевязали его сыромятными ремнями на индейский манер. Однако, несмотря на все усилия, лошади были не рады такому соседству. Только кобыла