Чёрная пантера с бирюзовыми глазами - Оксана Чекменёва

Выслушав наш рассказ, Дэн коротко и веско произнёс:

– Будем участвовать.

– Вы собираетесь присоединиться к нам? – уточнил Гейб.

– Разумеется, – подтвердил Коул. – Они ведь и на нашу семью покушались, в твоём лице, Рэнди. Это теперь и наше дело тоже.

– Но я сбежала. Они не успели до меня добраться.

– Неважно. В любом случае – это теперь наши общие враги.

– Мы имеем достаточно средств, чтобы перекрыть все возможные пути их финансирования, – добавил Дэн. – А так же выставить около восьмидесяти хорошо тренированных и абсолютно неуязвимых бойцов.

– У нас бойцов будет побольше, около двухсот. Но я не думаю, что нам придётся воевать стенка на стенку, не тот сейчас век. Достаточно будет небольших диверсионных групп. Но то, что вы неуязвимы – большой плюс. В своей ипостаси пантер мы тоже практически неуязвимы, но предпочитаем всё же в подобных случаях передвигаться на двух ногах и пользоваться руками.

– Думаю, наши родственники-вампиры тоже захотят поучаствовать, – сказал Дэн. – По крайней мере, знаю я среди них одного крепыша, его хлебом, точнее – кровью не корми, только дай поучаствовать в какой-нибудь заварушке.

– А разве вампиры не… опасны? Они же питаются кровью…

– Верно, но исключительно кровью животных, – пояснил Дэн. – Кто-то отказался от человеческой крови добровольно, как семья мужа Дани, а у кого-то просто не было выбора. Точнее – выбор мы им предоставили, но расставаться с головами им как-то не захотелось. Кстати, немного нашей крови – и любая вампирская жажда исчезает напрочь. Ещё одно её волшебное свойство.

– Они пьют вашу кровь? – удивилась я.

– Не все. Только семья Дани и наши жёны, – пояснил Дэн.

– Ваши жёны? – я ошарашено взглянула на Элли. – Я думала, что ты – человек.

– Я человек, – улыбнулась она. – Пока человек. Но я тоже стану вампиром.

– Вампиром? – хорошо, что я только что проглотила колу, иначе обрызгала бы от неожиданности весь стол, а то и окружающих. Вот было бы неловко!

– Ты шокирована? – улыбнулся Коул.

– Есть немного, – хмыкнула я. – Но зачем?

– Чтобы не расставаться, конечно, – пожал плечами Коул. – Вампиры, как и мы, бессмертны, но, в отличие от нас, они создаются из людей. Если бы был шанс обращать наших жён в гаргулий – мы бы им непременно воспользовались, но выбора нет. Или так, или терять их, пусть не через пятьдесят, а через сто пятьдесят лет, но все равно терять.

– А почему тогда ты до сих пор человек? – повернулась я к Элли.

– Я хочу дождаться перерождения Джереми. Вампиры слишком сильные и твёрдые, я хочу иметь возможность обнимать своего малыша, не боясь его раздавить.

Я задумалась, систематизируя полученные сведения. Первое – вампиры существуют. Второе – они не всегда чудовища, есть и хорошие. Третье – кровь гаргулий сводит на нет их жажду крови и убийства. Зато жены и матери, пусть и в таком виде, остаются в своих бессмертных семьях навеки – плюс несомненный.

Я взглянула на Гейба. Если бы он был смертным, что бы я испытывала, понимая, что, в конце концов, смерть отберёт его у меня? И не предпочла бы, чтобы он лучше остался со мной вампиром, чем покинул меня? И поняла, что предпочла бы видеть его вампиром, гоблином, да хоть чёртом лысым, лишь бы Гейб остался со мной. В первый-то раз я встретила его вообще пантерой, и готова была остаться даже со зверем, а чем вампиры хуже?

Я заметила задумчивый взгляд Гейба, устремлённый на меня, он слегка кивал, словно бы соглашаясь с собственными мыслями. Интересно, он думает о том же самом, что и я?

– Я считаю, что вы поступаете верно, – сказал Гейб Коулу, подтвердив мои мысли. – А как вы догадались это делать.

– Собственно, догадались не совсем мы, – ответил Дэн. – Первые, «небесные», гаргульи могли это делать, точнее – некоторые из них. И они обращали человеческих женщин, чтобы делать их своими жёнами – этим они уменьшали физиологическую пропасть между видами. Нам всё же проще – мы имеем промежуточную, «человеческую» форму, более «мягкую», менее сильную. Кстати, от этих превращённых жён и началась история всех вампиров. Просто однажды всё вышло из-под контроля, и вампиры невероятно размножились. Гаргульям пришлось физически сократить их число до минимума, иначе популяции людей пришёл бы конец. Потом гаргульи улетели, а я остался. Длинная история, как-нибудь расскажу. И долгие годы, точнее – столетия, нам приходилось брать в жены человеческих женщин, продлевать им жизнь по мере сил, а потом всё равно терять. И это было страшно втройне, поскольку наши жены являются так же и нашими половинками. Единственными.

– Вы постоянно произносите это слово «половинки». Что оно означает? – спросила я.

– «Половинки» и означают половинки, – пожал плечами Дэн. – Те, кто предназначены нам судьбой, те, кто становятся нашими жёнами и единственные, кто может подарить нам детей. Мы ищем их столетиями и находим лишь раз в жизни. Это наследие наших «небесных» предков, вот только у них бессмертными, в нашем понимании, были обе половинки, а у нас – всего одна. И другую мы теряли, а с ней и смысл жизни.

– Пока, девятнадцать лет назад, Энжи не подала нам идею – обращать наших жён, как делали наши предки, – продолжил Коул.

– Кто такая Энжи? – переспросила я.

– И как вы смогли бы обращать жён, не умея этого? – не понял Гейб.

– Энжи – это Дани, та, что вышла замуж за вампира. Одно время она пользовалась своим вторым именем, но потом вернулась обратно к первому. А Дэн продолжает упорно называть её вторым именем – Дани.

– В конце концов, её назвали в мою честь, – очаровательно, хотя и слегка наигранно, надулся дедуля.

– Энжи позволяет ему так себя называть, но больше никому.

– Мне это знакомо, – хмыкнула я.

– Мы заметили, – улыбнулся Коул. – Так вот, когда ей рассказали историю нашей семьи – у неё тогда была временная амнезия, – она предложила использовать яд вампиров для обращения. Просто ни один из нас, кроме Дэна, прежде вампиров даже не видел, а она оказалась принята в их семью, изучив их, можно сказав, изнутри. Так что уже четыре жены, прошли перерождение, а ещё три ждут, когда подрастут их дети.

– Понятно... – протянула я. – А от других женщин у вас, значит, детей не бывает?

– Нет, – покачал головой Дэн. – Поверь, у меня было немало женщин, я все-таки красавчик, согласись, и уже слишком давно одинок, но сыновей мне подарила только моя Камилла. И больше никто.

– У нас другое ограничение, – сказал Гейб. – Мы можем иметь детей с любой женщиной, но лишь раз в тридцать лет. Поэтому от одной жены получаем не более одного ребёнка, не считая близнецов, конечно. Но мои сестрички – первый случай в нашей семье.

– В нашей семье близнецы рождались трижды, – довольно улыбнулся Дэн. – Хоть в этом мы вас опередили.