Водопад - Иэн Рэнкин

– Извини, я не хотел к тебе подкрадываться… может быть, ты решила, что я перерезал себе вены ли повесился на галстуке? – Он открыл и придержал перед ней дверь.

– Что?… Да пошел ты к черту, Джон, вечно ты выдумываешь всякие глупости! Клянусь, ни о чем таком я не думала! – воскликнула Шивон, но Ребус заметил, что она покраснела.

– Ладно, чтобы ты впредь не беспокоилась, я скажу… Если я когда-нибудь и покончу с собой, то только помощью большого количества виски и каких-нибудь таблеток, – сказал Ребус. – Кстати, под «большим количеством» я имею в виду двух-трехдневный запой, так что время сообразить, что к чему, у тебя будет.

Он первым поднялся наверх и открыл дверь своей квартиры.

– И вообще, сегодня тебе вдвойне повезло, – добавил он. – Я не только не умер, но и могу угостить тебя чаем, булками и ветчиной с горчицей.

– Мне только чаю, – откликнулась Шивон, начиная понемногу успокаиваться. – Послушай, что ты делал со своей квартирой? Она выглядит… просто великолепно!

– Я и сам боюсь, что, того и гляди, раздумаю ее продавать.

– Значит, ты все-таки решил?…

– Да. Объявление появится в каталоге на будущей неделе, так что не теряй времени – любуйся, ока можно.

Шивон зашла в спальню и огляделась.

– Надо же, выключатель с регулятором! – воскликнула она и, включив свет, покрутила реостат, делая лампу то ярче, то темнее. Ребус тем временем прошел на кухню, поставил чайник и отыскал в буфете две чистые кружки. На одной из них было написано «Лучший в мире дед». Кружка явно была не его – очевидно, ее забыл кто-то из ремонтников. Ребус решил, что Шивон будет пить чай из нее; себе он взял кружку с маками и выщербленным краем.

– Ты не покрасил гостиную, – сказала Шивон, ходя в кухню. – Почему?

– Потому что ее красили сравнительно недавно, – ответил Ребус.

Шивон кивнула. Ребус что-то недоговаривал, но она не собиралась настаивать.

– Как дела у вас с Грантом? – спросил он.

– Никак.

– Вы что, поссорились?

– Мы не ссорились. Просто между нами никогда ничего не было, вот и все.

Ребус достал из холодильника молоко.

– Будь осторожна, иначе у тебя может появиться вполне определенная репутация.

– Что ты имеешь в виду?

– Неподходящих мужчин. Например, один из них все сегодняшнее утро кидал на меня просто убийственные взгляды.

– Ах, вот ты о ком… О Линфорде?! – Шивон задумалась. – Правда, он выглядел ужасно?

– По-моему, он всегда выглядит так, что на него лучше не смотреть. – Ребус опустил заварочные пакетики в кипяток. – Итак, ты приехала, чтобы проверить, все ли со мной в порядке, или поблагодарить за то, что я добровольно подставил шею под топор?

– Скорее, не шею, а задницу… – Шивон хихикнула, но тут же снова стала серьезной. – Нет, Джон, за это я тебя благодарить не буду. Ты сам прекрасно знаешь, что тебе следовало промолчать. Это твое признание выглядело как самая настоящая глупость. Ты оговорил себя только потому, что…

Она не договорила.

– Ну?… – подбодрил ее Ребус.

– …Потому что у тебя был какой-то план.

– Да ничего особенного у меня не было… То есть никакого плана.

– Тогда почему ты так поступил?

– Мне показалось, что так будет проще и быстрее. Возможно, если бы я дал себе труд немного подумать, я бы и промолчал… – Ребус добавил в чай молоко, воду и протянул кружку Шивон. Она взяла ее в руки и посмотрела на плававший в чае заварной пакетик.

– Помешай немного; когда будет достаточно крепко – вынешь, – посоветовал Ребус.

– По-моему, уже хорошо.

– Ты точно не будешь ветчину и все остальное?

Она покачала головой.

– Нет, не буду. Но ты поешь, если хочешь.

– Гм-м, может быть, позже, – сказал Ребус, жестом приглашая ее в гостиную. – На базе все спокойно?

– Можешь думать о Карсвелле все, что угодно, но заставить людей работать он умеет – этого у него не отнимешь. Кстати, многие считают, что именно его страстная речь заставила тебя почувствовать свою вину и признаться.

– И теперь они трудятся не покладая рук, спин или что там у них есть?… – сказал Ребус и, дождавшись кивка Шивон, добавил: – Вот уж воистину компания счастливых садовников, сумевших избавиться от досаждавших им вредных кротов!

Шивон фыркнула.

– На мой взгляд, с кротами Карсвелл хватил через край. Впрочем, его дело… – Она отпила чаю и огляделась по сторонам. – И где ты намерен жить после того, как продашь свои хоромы?

– У тебя, кажется, была свободная комната?

– Смотря на сколько времени, Джон.

– Я шучу, Шивон. Ничего со мной не случится… – Ребус тоже глотнул чаю. – Итак, что же все-таки привело тебя ко мне?

– Ты имеешь в виду – помимо вполне естественного желания узнать, перерезал ты себе вены или повесился на галстуке?

Ребус кивнул:

– Да. Я чувствую, что это была не единственная причина.

Шивон наклонилась, чтобы поставить чашку на пол.

– Я получила новое послание.

– От Сфинкса? – Она кивнула. – И что он пишет?

Шивон достала из кармана несколько сложенных листов бумаги, развернула и протянула Ребусу. Пальцы их на мгновение встретились.

На первом листе был напечатан мейл Шивон:

«Все еще жду вопрос к «Констриктору».

– Я отправила это сегодня утром, – объяснила она. – Думала, может, он не читал эту статью…

Ребус посмотрел на второй мейл. Он был от Сфинкса.

«Ты очень меня разочаровала, Шивон. Пожалуй, сейчас мне лучше лечь на дно».

«Не верь всему, что пишут в газетах. Я готова продолжать», – ответила Шивон.

«Чтобы потом рассказать все своим начальникам?»

«На этот раз нас будет только двое, обещаю».

«Я сомневаюсь, что тебе можно верить, Шивон».

«Было время, когда мне приходилось верить на слово тебе. Кроме того, тебе известно, где меня найти, а мне – нет. Я по-прежнему ничего о Тебе не знаю».

– После этого послания мне пришлось долго ждать, – сказала Шивон. – Ответ пришел… – она сверилась с часами, – минут сорок назад.

– И ты приехала с этим ко мне?

Она неуверенно пожала плечами.

– В общем… да. Да.

– И не показала ответ мистеру Мозгу, который предпочитает, чтобы его звали просто Эрик?

– Его не было на месте. Кажется, он в какой-то местной командировке.

– Что, неужели никого больше не нашлось?