И маги могут быть королями - Николай Юрьевич Андреев

На совете легатов, где присутствовали и Ибрагим с Менгли-Дубреем, решено было оставить вокруг Ипартафара восемнадцать тысяч воинов, а пять сотен легионеров, горцев и айсаров должны были сыграть главную роль в предстоящем штурме.

Андроник с радостной улыбкой отметил, что никто даже и не подумал критиковать его план. Практически невыполнимый. Слишком уж много случайностей должно было совпасть...

После битвы у Гусиного брода, после марша по Партафе, после штурма Ефратисия, после взятия в осаду Ипартафара - воины готовы были отправиться за своим дрункарием даже в царство Даймоса. Ну, или на худой конец, восстанавливать Ксариатскую империю. Ласкарий уже слышал подобные разговоры среди легионеров...

Те пять сотен воинов решено было набирать из добровольцев. Андроник едва не ахнул, когда услышал от легатов, что все воины шагнули вперёд, едва объявили о предстоящем сражении.

Все двадцать тысяч, а пуще всего горцы и аркадцы из освобождённых Южной армией селений, желали, чтобы дукс Андроник Ласкарий лично повёл их на штурм. Пришлось кидать жребий, но проигравшие не особо огорчились. Андроник лично вышел к войску и объявил, что пока он будет вести свои пять сотен храбрецов, остальные должны будут пойти на штурм Золотых ворот Ипартафара. Вот это была как раз задача для истинных героев...

Воины прокричали троекратное "ура!" и вернулись на позиции, точа мечи.

Но вот наконец-то настал день зимнего солнцестояния. Как ни странно, Менгли-Хазрей не пытался прорвать блокаду. Похоже, видел разгром отряда Рустам-Бека, а это вполне могло отвадить даже самого храброго полководца от дальнейших попыток прорыва...

Когда над долиной начал подниматься рассвет, пять сотен храбрецов во главе с Андроником дошли до замёрзшего озера, скрытого в горах. Именно там начинался ипартафарский акведук, аж четыре лиги петлявший меж скалами и холмами и подходивший к столичному водохранилищу. Сильной промашкой архитекторов была разница в высоте городских стен и акведука - целых пять метров. Воины вполне могли ползком преодолеть опасное расстояние, на котором их бы не заметили воины на стенах или дозорные на башнях. Башни хоть и были всего на два метра ниже акведука, но и тут аркадские строители словно специально постарались для своих потомков. Чтобы вода, упаси Аркар, не вытекала из этого водопровода, были построены полуметровые стенки. Которые ничем не накрыли...

Охраны около озера не было: Хазрей неделю назад отозвал их в столицу. А новую, естественно, не прислал. Теперь же этим воспользовался Андроник, без лишнего шума начав своё "восхождение к славе". И пятьсот добровольцев вместе с ним. На самом деле, по казавшемуся гладким трубопроводу было очень трудно идти.

Продвигаться приходилось, практически по льду, да ещё и акведук был чуть наклонён вниз. Если бы кто-нибудь поскользнулся, то вполне мог проехать по всей длине водопровода, при этом разбив себе голову и разодрав кольчугу. Поэтому-то шли медленно, по возможности сбивая лёд рукоятками мечей. Один раз какой-то аркадец заскользил, теряя равновесие, и Андроник еле успел схватить его за рукав. Воин виновато поднялся, поблагодарил за помощь и затерялся среди других аркадцев. Не было слышно ни одного слова упрёка: каждый мог упасть на этом акведуке и распрощаться с жизнью.

Когда на небе уже начали зажигаться первые звёзды, отряд Андроника наконец-то добрался до городских стен. Дрункарий приказал дальше продвигаться ползком, чтобы постовые их не заметили. Один из горцев еле удержался от смеха, увидев храпящих партафцев, прислонившихся к стене башни. Похоже, Менгли-Хазрей сомневался, что аркадцы начнут штурм в ближайшем будущем. Андроник улыбнулся: узурпатор оказался прав...

Уже в сумерках отряд выбрался из акведука. Именно тут отряд преодолел самый сложный участок, где водопровод резко спускался вниз. Пять или шесть легионеров поскользнулись и рухнули на каменный пол, звеня доспехами. И опять никто не явился из охраны.

Но теперь не по причине лени или плохого слуха. Валент, которого Андроник назначил командиром армии, повёл легионы на штурм. Планировалось ударить прямо по Золотым воротам, немного пошуметь таранами, а через час или два отступить.

"Ну, понеслась!" - подумал Андроник и, выхватив из ножен меч, бегом направился к выходу из водохранилища. От него ни на шаг не отступал Менгли-Дубрей, готовый в любой момент закрыть дрункария от вражеского удара или случайной стрелы. Во всяком случае, он говорил о чём-то подобном, когда вызвался в отряд. Все остальные воины не требовали от него даже бросить жребий, молча провожая глазами партафца. Вся армия знала, что Дубрей идёт мстить, и Ипартафар содрогнётся от этой мести.

Андроник, тихо приоткрыв дверь, огляделся по сторонам. Водохранилище находилось в северо-западной части города, всего в нескольких кварталах от султанского дворца. Именно туда было намечено нанести удар. В дальних переулках виднелись фигуры партафских воинов и простых горожан, бегущих к стенам. Валент уж точно решил разыграть штурм как можно правдоподобнее.

Андроник махнул Менгли-Дубрею и вышел на улицу. За ним последовали и остальные воины. Вообще-то пять сотен человек вполне могли занять всю улицу, но дрункарий ещё утром отдал насчёт этого чёткие распоряжения. Все должны были продвигаться колонной по два человека.

Внезапно в одном из домов стал мерцать свет, и Андроник, не желая рисковать, приказал занять строение. Все партафские дома представляли собой постройку, где жила хозяйская семья, от которой шло несколько дорожек к амбарам, сараям и халупам слуг, если такие были. Всё это окружал невысокий деревянный или кирпичный забор.

Один из легионеров, знавший партафский язык, постучал в калитку. Через минуту послышался скрип двери, топот шагов по каменным плиткам и окрик хозяина.

Аркадец сказал, что какой-то человек лежит раненым на улице, ему нужна помощь. Партафец взволнованно открыл калитку - и получил удар рукояткой меча по голове. Во двор быстро забежал десяток воинов, устремившихся в хозяйский дом и сараи. Через мгновение послышались приглушённые удары, а затем наступила тишина.

Андроник зашёл в дом, миновав крыльцо. В длинном коридоре с низким потолком лежал молодой партафец, истекавший кровью. В первой комнате легионеры окружили старуху, запихнув ей в рот кляп.

– Андроник-яме, позвольте мне поговорить с нею, - Дубрей вошёл в комнату. При виде аль-мухадтара глаза старухи округлились, и она перестала повторять попытки выплюнуть кляп.

Дубрей сказал женщине несколько слов на партафском зыке, та кивнула, и из её глаз потекли слёзы.

– Похоже, это семья противников Хазрея. Жаль, что пришлось убить тех двоих.

– Менгли, а ты можешь спросить, где собираются отряды мятежников, если она знает?

– Да, конечно.

Аль-мухадтар несколько минут что-то говорил, а потом знаком приказал убрать кляп. Старуха, отдышавшись, начала что-то быстро объяснять Дубрею, расплывшемуся в победной улыбке.

– Ласкарь-яме, они должны собраться на Улице Гончаров, тут недалеко. Это можно использовать как...