И маги могут быть королями - Николай Юрьевич Андреев

– Менгли, ты можешь выполнить мою просьбу? - Андроник внимательно смотрел в глаза партафцу. Дубрей кивнул. - Если я дам тебе сотню горцев, ты сможешь пробраться к мятежникам и убедить их немедленно идти на султанский дворец? Ты поймёшь, сумели ли мы пробраться туда или нет. Если же нет, то схоронись где-нибудь и помоги Валенту прорваться в город.

– Но...

– Хазрея я оставлю в живых. Только для тебя.

– Если у него будет хотя бы единый шанс вырваться, убей его, Ласкарь-яме.

– Конечно, Менгли! - Андроник приложил правую руку к сердцу. Так легионеры клялись жизнью и смертью, что выполнят обещание.

– Спасибо, командир, - Менгли кивнул и расправил плечи.

Андроник, старуха и Менгли-Дубрей вышли к воинам. В доме ещё оставалось четверо легионеров. На всякий случай. Аль-мухадтар подошёл к другому концу линии воинов, а Андроник передал по цепочке приказ ста воинам последовать за Дубреем.

Сотня человек, в основном горцы, стараясь не шуметь, поплелась по тёмным улицам в противоположную сторону от дворца. Андроник же, подождав минуту, повёл оставшихся воинов к сердцу Ипартафара.

Они миновали всего несколько домов, когда из тёмного переулка на дорогу выбежало несколько партафских воинов. Партафцы резко остановились, не успев даже вскрикнуть или вынуть мечи из ножен, когда их расстреляли из луков. Андроник лично добил одного из противников, вонзив тому в сердце свой меч. Здесь не было места благородству и состраданию. Воины знали это, и ожидали точно такого же отношения.

Забил набат в одной из мечетей города, и через несколько секунд на другом конце города вспыхнуло пламя. Андроника ошеломила догадка, что это может быть или Валент, взявший ворота, или мятежники во главе Менгли-Дубреем. Пожар сильно облегчал дело дрункария: почти вся городская стража и некоторая часть гарнизона начала оттягиваться из центра города.

Примерно в полночь отряд Андроника миновал один из переулков и как один единый организм резко остановился. Глазам легионеров открылся султанский дворец, оцепленный вражескими воинами. Андроник специально приблизился со стороны самой тёмной улицы, да ещё и почти полностью лежавшей в руинах, чтобы охрана дворца не заметила мелькающие во тьме силуэты воинов.

– Так-с, надо подумать, - тихо прошептал Андроник, и воины прилегли на снег, отдыхая перед боем.

По пути сюда пришлось убрать не меньше двух десятков горожан и с полсотни воинов. А ещё горцы обчистили целую улицу, оставленную жителями, которые ушли тушить пожары или спрятались в более безопасном месте. Ласкарий с горькой усмешкой подумал, что таких мест в городе больше не было...

Сам комплекс зданий, называемый Большим дворцом, был окружён кованой оградой. Через каждые три шага стояло по "бессмертному", всего же получалось что-то около двух сотен воинов. Мало. Даже не хватит, чтобы согреться.

Собственно султанский дворец стоял в центре, окружённый четырьмя крупными и двумя десятками мелких зданий. В одном из них должны были находиться казармы "бессмертных" и особого корпуса городского гарнизона, который тут по старой привычке назывался преторианской гвардией. Вернее, аль-преторами. Или просто преторами.

Итого выходило, что отряд Андроника должен был вырезать не меньше полутора тысяч воинов. Что ж, это уже больше соответствовало надеждам горцев и легионеров на знатную схватку.

– Так, Ахмет! - Андроник тихо подозвал одного из горцев, которого Ибрагим назначил своим заместителем в этом отряде.

– Да, командир? - у Ахмета очень редко прорезался горский акцент, но Ласкарий уже так привык к ибрагимскому "Вах, камандир!"...

– Возьми десяток воинов и подожги один из тех домов, - Андроник показал на ютившиеся друг к другу глинобитные лабазы. - Да так, чтобы все "бессмертные" обратили внимание на пожар.

– Есть, командир! - Ахмет на корточках вернулся к своим горцам, они о чём-то тихо посовещались, а потом два десятка тёмных фигур отделились от отряда и поползли к лабазам.

– Михаил, - так звали одного из центурионов отряда.

– Да, иллюстрий? - аркадец как можно тише приблизился к командиру.

– Через минуту после того, как загорится один из домов, мы кинемся в атаку. Предупреди воинов.

– Да, иллюстрий! - центурион передал приказ по цепочке.

Вскоре над одним из домов взвился столб дыма, а через мгновение взметнулось пламя. Андроник хотел потом выведать секрет у горцев, как им удалось устроить такой пожар! Языки пламени виднелись в пяти метрах над крышей.

"Бессмертные" заволновались, уставившись на пожар. Некоторые даже сбились в кучи, но никто не побежал тушить пламя. Султанскому дворцу ведь ничего не угрожало...

Начнись даже ураганный ветер, огонь не мог преодолеть десять шагов по брусчатке. Зато легионеры вполне могли сделать это.

– Аркар! - громко вскричал Андроник, высоко подняв меч, и устремился в атаку.

За ним, словно сказочные ифриты, из тьмы бежали четыре сотни воинов. Партафцы, до которых ещё не успело дойти, что всё-таки происходит, опомнились только тогда, когда Андроник рассёк одного "бессмертного" от плеча и до пояса одним ударом.

Элитные партафские воины сбились в кучи и встали перед коваными воротами. Один из "бессмертных" вбежал в калитку и теперь нёсся по султанскому двору, крича во всю глотку. На его крик из разных домиков начали выбегать заспанные стражники и придворные, не понимавшие, зачем какому-то воину кричать посреди ночи: "Ифриты в городе!".

"Бессмертный", по их мнению, уж совсем допился. Вот только не до демонов, а до аркадских легионеров. Первый из придворных, заметивший атакующих аркадцев, повалился со страху на землю. Он быстро вполз обратно в тот дом, откуда вышел. Вдалеке стали мелькать белые плащи аль-преторов.

Андроник наслаждался яростью боя, упиваясь мыслью, что это именно он прорвался в сердце Блистательной Партафы. Легионеры еле поспевали за командиром, прорубавшимся к воротам дворца.

Вот Ласкарий оттолкнул пронзённого его мечом "бессмертного", и кусок заветного железа блеснул перед его глазами: Андроник прорвался к воротам.

"Бессмертные", поняв тщетность попыток отбросить противника, стали скапливаться на площади, намереваясь перекрыть пути отхода вражеского отряда.

Зря, очень зря: ни аркадцы, ни айсары, ни уж тем более горцы не собирались отступать.

Вот подалась под ударами калитка, а затем открылись и ворота. От заветной цели воинов отделяло лишь полсотни шагов. Ровно столько требовалось пройти от кованых ворот до дверей султанского дворца. И, как всегда, цель эта внезапно оказалась непреодолимо далёкой: Хазрей титаническими усилиями смог собрать перепуганных придворных, преторианскую гвардию и "бессмертных".

Теперь во внутреннем дворе выстраивалась, словно стена, линия тяжёлой пехоты, закрывавшая путь к узурпатору. Сам Менгли-Хазрей, в золотой кольчуге и в шлеме с плюмажем из конских волос, командовал воинами.