Арлекин - Лорел Гамильтон

- Ремус! - вскрикнула я.

Послышались звуки движения, борьбы. Я услышала звук, которыйне смогла определить, похожий на напряженное ворчание. Что, черт возьми,происходило? Ремус внезапно завалился вперед. Я попыталась подхватить его, ноэто произошло слишком неожиданно, к тому же, он весил где-то на полцентнерабольше меня. Я упала на землю, прижатая к полу его телом. Он не шевелился. Тьмарассеялась, и я снова обрела зрение. Из спины Ремуса торчала отрубленная рука.Я завизжала, просто не смогла удержаться. Подбежали охранники, поднимая его истаскивая с меня. Они не могли перекатить его на спину, потому что рука пробиланасквозь его грудную клетку. Она теперь выглядела человеческой, но моя грудь игрудь Ремуса ясно говорили о том, что она не была такой в тот момент, когдапроникала сквозь его тело. Его глаза были закрыты, и он лежал неподвижно;пугающе неподвижно.

- Вытащите это из него, - приказала Клодия.

Рядом с ней откуда-то возник Фредо с ножом, размером напоминавшимкороткий меч. Он поднял его и отвернулся, прежде чем опустить. Я заметилаНечестивца с Истиной с мечами наголо, направленными в грудь и горлоповерженному Арлекину, которого я раньше не видела. Он был одет во все черное,даже его маска была черной. И у него не было руки. Эдуард с Олафом и ещенесколькими охранниками держали на прицеле Коломбину с Джованни. Жан-Клод,Ашер, Реквием и большая часть наших вампиров взяли их в кольцо. Я подумала, чтотеперь, когда повержен их главный, они смогут справиться с оставшимися двумя.Хорошо, что ситуация обернулась таким образом. Хэвен стоял на коленях междудвумя этими группами, истекая кровью, но, по крайней мере, был жив. Я сноваобернулась к Ремусу. Насчет него я не могла сказать этого с уверенностью.

Руку из него уже вытащили, разрезав на две части, но дыра вего груди была так велика, что напоминала след от выстрела мультяшной пушки.

- Вот дерьмо, - тихо произнесла я. - Его сердце…

Клодия повернулась ко мне, и я увидела блестевшие на еещеках слезы.

- У этого ублюдка на руках были серебряные браслеты.Серебро, долбанную серебряную проволоку он носил, как долбанное ювелирноеукрашение.

- Этот тип исцеляется, - окликнул нас Нечестивец. - Как этоостановить?

- А Ремус… - начала я и запнулась, не в силах произнестиэто.

- Мертв? - сказала Клодия холодным и жестким голосом,совершенно не сочетавшимся со слезами на щеках.

- Да, - сказала я. Она только кивнула. - Он умер, спасаяменя.

- Он умер, исполняя свой долг, - сказала Клодия.

Я таращилась на ее слезы и думала, был ли Ремус толькодругом для нее. Надеюсь, что нет. Сейчас я действительно на это надеялась. Яподнялась на ноги снова начала заваливаться. Ричард оказался тут как тут,поддержав меня.

- Ты ранена.

- Ремус мертв, - сказала я, отталкивая его.

- Анита, пожалуйста.

Я покачала головой.

- Или помоги мне дойти до Нечестивца с Истиной, или уходикуда подальше.

- Можно мне хотя бы посмотреть, насколько серьезно тыранена?

- Нет!

- Хочешь, чтобы смерть Ремуса оказалась напрасной, да?

Мика подошел ко мне с другой стороны.

- Позволь нам взглянуть, Анита, и мы отведем тебя к ним.

Натаниэль тоже маячил рядом.

- Прошу тебя, Анита.

Я кивнула и позволила им частично стереть кровь чьей-топожертвованной в этих целях футболкой. Царапины были не настолько глубокими,чтобы пришлось их зашивать, будь я обычным человеком. Одна из них шла прямо поодной груди, и мне бы обеспокоиться тем, что придется прибегнуть ккосметической хирургии, но я, как ни странно, обеспокоена не была.

- Отведите меня к ним.

Ричард взял меня за одну руку, Натаниэль - за вторую. Ониподняли меня на ноги и помогли подойти туда, куда меня так тянуло. Микапоследовал за нами, неся бинты. Может, я даже позволю себя перевязать, еслибудет время. Ремус погиб, и я хотела узнать, почему так произошло. Или, может,как? Тварь, что пришла из темноты, была вампиром, который пах волком и имеллапу сильного оборотня. Это невозможно. Но Ремус мертв, так что придетсяпересмотреть пределы возможного.

- Кто ты такой? - спросила я.

- Я - Арлекин.

- Один из, или тот самый? - продолжала допрос я. Голос мойзвучал до странности отдаленным, словно между моим телом и сознаниемувеличилось расстояние.

- Я Панталоне, некогда Панталеон. Я был одним из первыхдетей тьмы.

- Вы не присылали нам черную маску, Панталоне, и при этомпытались убить. Законы совета это запрещают. Черт, да это противоречит дажезаконам Матери Всей Тьмы!

- Ты ничего не знаешь о нашей матери, человек. Ты не вампири не суккуб. Ты некромант, а наши законы говорят уничтожать таких как ты, едваувидев.

Я почувствовала запах жасмина. Натаниэль произнес:

- Цветы.

- Что это? - спросил Ричард.

Я почувствовала дождь, принесенный ветром, не существовавшимуже около миллиона лет. Почувствовала запах жасмина на языке, сладкий инасыщенный. Но в этот раз я не боялась. Я приветствовала его. Потому что язнала, что на этот раз она рассержена вовсе не на меня. Хотя «рассержена» - этослишком сильно сказано, судя по тому, что я почувствовала в дыхании снизошедшейтьмы. Это слишком человеческая эмоция, а, как она сама говорила, она уже давноутратила все человеческое.

- Марми Нуар, - ответил Ричарду Натаниэль. А я и забыла, чтотот задавал вопрос.

- Анита, - позвал Ричард. - Отбивайся от нее, сражайся сней.

- Если ты не намерен мне в этом помогать, то отвали.

- И что? Позволить Матери Всех Вампиров завладеть тобой?

Тут я завопила на него.

- Отвали от меня, Ричард, сейчас же!

На его руке резко открылась рана, похожая на красный рот.Это сделала не Марми Нуар. Я уже несколько раз вытворяла подобное под влияниемстресса. Сознательно это у меня не получалось, но все же…

- Это не она, это я. Или помогай мне, или убирайся. - Ястаралась, чтобы мой голос звучал ровно, поскольку мои эмоции, как показываетпрактика, могут быть опасны.

- Не впускай ее в себя.

- Мика, возьми меня за руку.

- Не позволяй ей этого сделать, - сказал ему Ричард.

- Мы все еще в опасности, Ричард, - ответил тот. - Ты что,не понимаешь? Нам нужно закончить начатое.

- То есть, убить их?

- Да, - сказала я. - Да, убить их. Убить их всех! - На рукеРичарда открылся еще один порез. От отцепился от меня, словно прикосновение комне обжигало. Мика обхватил меня покрытыми мехом руками. Они с Натаниэлемповели меня вперед, чтобы я смогла сделать то, что нужно было сделать. И даже,если честно, не совсем «нужно». Я хотела его убить. Он убил Ремуса, тот погибпотому, что этот вамп хотел убить меня. Ремус отдал свою жизнь, чтобы спастимою. Я отплачу этот долг, сейчас, сегодня, кровью и болью его убийцы. Этопоказалось мне замечательной идеей.