Выжечь огнем - Дэвид Вебер

был кровно заинтересован в преувеличении важности информации, которую он приносил.

Современный искусственный интеллект мог бы многое сделать для автоматизации анализа разведданных, но лежащая в его основе динамика осталась прежней. Проблема заключалась в том, что в конечном итоге человек, а не компьютер, должен был принимать решение на основе предоставленных ему данных - данных, в сборе которых он или она, как правило, не играли большой роли или вообще не участвовали, что оставляло ему или ей очень мало указаний для оценки их надежности.

Он вспомнил, как Джек кратко изложил это для него.

Итак, шпиону А платят и повышают в должности в зависимости от того, сколько данных он передает, а аналитику Б платят и повышают в должности в зависимости от того, сколько вариантов и рекомендаций он выдвигает на основе слишком большого количества данных, на должную оценку которых у него не было достаточно времени, а затем специалисту по безопасности В - кстати, это я, - приходится принимать решение за слишком короткое время, основываясь на слишком большом количестве дерьма, которое, по крайней мере, частично деградировано. Я признаю, что платят довольно хорошо, и тебя регулярно повышают в должности. Кроме того, это своего рода отстой.

Мусор внутрь, мусор наружу.

Джек объяснил ему, что самый простой способ не допустить выхода проблемы из-под контроля - для начала это просто не собирать слишком много данных. И никогда не забывать, что люди будут ворчать, несмотря ни на что. Они собирались жаловаться на своих боссов за обедом с коллегами по работе. Они собирались ныть из-за своей зарплаты. У них были плохие дни, когда они жаловались на все, что связано с их работой. Это должно было произойти, и умные силы безопасности должны были допустить это и оставить все как есть. Если у вас была причина думать, что данный субъект на самом деле представляет угрозу безопасности, а не просто ворчит, тогда прекрасно: выделите несколько крупных ресурсов на слежку за ним. В противном случае просто убедитесь, что у населения в целом достаточно причин для паранойи, чтобы заставить ворчунов дважды подумать, прежде чем они всерьез начнут воспринимать свое собственное ворчание.

- Итак, зачем мы пришли сюда сегодня вечером? - тихо спросил он Гейл после того, как они ввели свои заказы на напитки и закуски на терминале стола. - Я думал, мы придем в пятницу?

- Нам обоим нравится еда, - ответила она. - Есть ли причина, по которой мы не можем нанести дополнительный визит?

- Конечно, нет, - согласился он, но при этом задумчиво посмотрел на нее через стол, и через мгновение она вздохнула.

- Ты слишком хорошо читаешь меня, Зак, - сказала она, протягивая руку, чтобы коснуться его лица.

- Эй, я общительный человек! Помнишь? Вот почему я так хорош в своей работе.

- Кто ты такой, - сказала она с булькающим благодарным смехом, - так это идиот. Мой идиот. Но, - ее глаза потемнели, - твое "чувство народа" снова читает меня. Это... работа.

- О?

- Да. Я не могу рассказать тебе многого, даже если бы знала все, что происходит на самом деле, но это меня цепляет. - Ее глаза были темнее, чем раньше. - Я также не думаю, что справляюсь с этим лучше всех в мире. На самом деле, я чувствую себя все более и более подавленной, и не хочу, чтобы мое психическое состояние - или что-то еще - ... выплеснулось на тебя без всякого предупреждения.

Он заметил, что она не упомянула, что это может быть за "что-нибудь еще". Или предположила, что, возможно, она могла бы обсудить свою депрессию - или причины ее - с одним из консультантов, которых их начальство было так счастливо предоставить.

- А? - Он склонил голову набок и взял ее руку в свою. - Как много из этого ты можешь мне рассказать?

- Ну...

Она сделала паузу, когда появился настоящий, человеческий официант с их напитками, наклейками на горшочки и закусками с хумусом. Они улыбнулись ему, но потом он ушел, и Гейл сделала большой глоток своего напитка. Она сидела, сложив руки вокруг стакана на столе, и смотрела в него сверху вниз.

- Это просто... просто этот тактический проект, над которым они заставили меня работать, - медленно сказала она. - Что бы я ни делала, защитники продолжают проигрывать. И каждый раз потери тяжелы. - Она подняла на него глаза. - По правде говоря, учитывая параметры сценария, я не думаю, что кто-то мог бы сделать нечто позволяющее им победить. Но параметры указывают на то, что они никогда не сдаются, независимо от того, насколько это безнадежно. И каждый раз это одна и та же звездная система. Я думаю... думаю, проблема в том, что я действительно устала наблюдать, как одна и та же система снова и снова разрывается на части. Я имею в виду, что мы с Антуаном перебрали - что? Уже сорок различных симуляций? Что-то вроде того. И я знаю, что это всего лишь симуляция для общей тактической оценки, но, - ее глаза встретились с его глазами через стол, - я действительно хотела бы, чтобы они хотя бы позволили мне изменить системные шаблоны. Наблюдение за тем, как это происходит снова и снова с одной и той же системой, просто выводит меня из себя.

Нет, подумал Зак. Это не "достает до тебя", потому что это симуляция. Это раздражает тебя, потому что ты вообще не думаешь, что это "общая тактическая оценка", дорогая. И это опасная вещь для тебя, чтобы думать.

- В моем магазине такого не бывает, - сказал он, и его взгляд встретился с ее. Она увидела в его глазах получение ее невысказанного послания, и ее плечи, казалось, слегка расслабились. - Но мы действительно проводим симуляции, и иногда трудно вспомнить, что они сгенерированы компьютером. Ты можешь слишком сильно в них вложиться. Так что я могу видеть, что наблюдение за тем, как даже вымышленная кучка защитников получает удары снова и снова, независимо от того, что ты делаешь, должно быть, по крайней мере, немного удручающим.

- Да. - Она кивнула и сделала еще глоток. - Я думаю, отчасти это просто потому, что мне действительно нравится побеждать. Вот почему я вообще ввязалась в это. Ну, и это было "предложено" мне моими советниками сразу после окончания средней школы. И я почти уверена, что одна из причин, по которой