Двери в полночь - Дина Оттом

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 130 131 132 133 134 135 136 137 138 ... 143
Перейти на страницу:

— Почему она еще жива?! — не выдержала я, пятясь от открывшегося мне ужаса.

— Призраки не просто растворяют их. Они поглощают тела, забирая с собой в туман, в дух города. — Шеферель помолчал. — Это не быстрая смерть.

Ворона сделала еще один шаг вперед, но низ ноги ее растворился, и она рухнула на землю, так и протягивая вперед стремительно осыпающуюся руку. И исчезла через несколько секунд.

Изабель ударила кулаком в железную дверь, но та не поддалась, лишь в насмешливой уступке изогнув под рукой металл.

Оборотень в который раз уже прошла по крохотной комнатке из угла в угол, глухо рыча. Она была не просто зла, она была в бешенстве, и сохранять себя в человеческой форме становилось все сложнее.

Доминик запер ее здесь — обманом. Прямо перед тем, как собрать всех нелюдей и спуститься с ними Вниз. Он сказал, что она будет гарантией лояльности Оскара. А мертвая никому не нужна. Что он выпустит ее, когда вернется, и отдаст брату — если тот останется жив.

Изабель знала, что они собираются забрать город, но не думала, что это будет банальная бойня. Она искренне верила, что местный начальник — порождение зла, и что он топит город в грехе, вводя нелюдей в туман обмана. Что освобождение города будет благом для его жителей, как смертных, так и нет…

Она никогда не была дурой. Она просто привыкла верить тому, кто воспитывал ее и был рядом всю жизнь.

А теперь это превращалось в обычное завоевание. Уходя, он просто сказал ей это, честно глядя в глаза, — чтобы посмотреть, как она будет мучиться от сознания того, что вся ее жизнь обман. И последние столетия — обман. А потом он сказал, кто была та женщина в смешном платье в синий цветочек, — и Изабель захотелось умереть. Она знала, что брат никогда не простит ее, если только узнает. Никогда.

За дверью раздались тяжелые шаги и на уровне глаз Изабель открылось небольшое окошко. С безопасного расстояния примерно в метр ее проверил служащий Доминика — один из немногих в их организации людей.

— Вы здесь, мадам Изабель? — церемонно спросил он, однако голос его был лишен всяких эмоций.

Вместо ответа она ударила по двери частично превратившейся рукой, выгнув железо по ее форме. Служащий не вздрогнул даже, а лишь кивнул и закрыл окошко.

Изабель повернулась, упав спиной на дверь, и бессильно зарычала.

Прошел, наверное, час, когда в замке вдруг повернулся ключ. Оборотень частично превратилась, приготовившись убить каждого, кто войдет в эту дверь.

— Поиграем в нашу детскую игру, сестренка?

Изабель замерла, не веря своим ушам. Никто здесь не говорил по-испански так чисто — и к тому же женским голосом.

— Si, — прошептала она, все еще настороженная, не веря и не доверяя больше никому.

Женщина за дверью продолжала:

— Оскар просил передать тебе, что нашел синюю бусинку. — Она подождала секунду, давая оборотню время вспомнить, о чем говорит. — Я могу зайти?

Изабель отшатнулась от двери, не веря своим ушам.

Все близнецы дружны, но Изабель и Оскар не разлучались ни на минуту. Они были так привязаны друг к другу, что с ужасом ожидали время, когда ей придется выйти замуж и покинуть поместье, а ему — отправиться служить или учиться. Однажды, где-то гуляя, Оскар нашел большую синюю стеклянную бусину с вплавленным внутрь лепестком. Он отдал ее сестре просто так, как забавную безделушку, но девочке она так понравилась, что юная графиня повесила ее на шею на веревочке и носила, не снимая. Тогда они придумали игру, что, если Изабель однажды снимет ее, значит, ей нужна помощь брата. И он обещал спасти ее — правда в те далекие времена спасать приходилось в основном от оловянных солдатиков под столом. Девушке ее положения не полагалось носить на шее такие странные украшения, и поэтому про бусинку не знал никто, кроме нее и Оскара.

— Я могу войти? — повторила женщина за дверью с некоторым нажимом. Очнувшись от воспоминаний, Изабель быстро произнесла: «Si! Si!» — и отошла в сторону, возвращаясь в человеческую форму.

Дверь неслышно распахнулась, пропуская вперед светловолосую девушку с прозрачно-голубыми глазами. Прикрыв ее за собой, она улыбнулась:

— Я — Айджес.

Армия Доминика была огромна, и сейчас она быстро стала редеть. Нелюди Института, кто прижав уши к голове, кто хлеща себя хвостами по бокам, отходили назад. Я видела испуг на их лицах и не могла в этом винить. Кто-то хромал, у кого-то кровоточила рана, я даже видела полуоторванное ухо, держащееся на ниточке кожи, но слава богам, ни один из них не был тронут призраками.

Туман стал постепенно редеть, и силуэты первостроителей побледнели. Они унесли с собой множество врагов, но их время истекало. На земле остались лежать несколько тел, совершенно потерявших очертания живых существ и похожих просто на бесформенные кучи. Смерть страшно преображает. Кто-то скулил, лишившись одной или двух лап или пытаясь дотянуться до рассеченного до мяса бока, — призраки уходили, не успев забрать всех и даже не добив пораженных.

Тревожно оглядев своих, я с облегчением увидела Оскара. На боку шерсть слиплась от крови, и я надеялась, что она была не его. На спине сверху и ближе у хвоста кровоточили две раны, но похоже, они были неглубокими. Черт, чуть прихрамывая, подтянулся ближе к зданию, Всполох с покрасневшей шерстью, но с виду не особенно пострадавший, встал рядом с тяжело дышащей пантерой.

Но кого-то притащили на себе, кто-то не двигался, и я с ужасом осознала, что пострадали не только наши враги. Конечно, призраки не тронули их, но бой был жестоким, а когда главным оружие становятся не гуманные пули, а когти и клыки, страшные раны неминуемы.

Спустившиеся с нами лекари, из которых я знала только Крапиву, мгновенно обступили пострадавших, укладывая их на землю. Люди остались за нашими спинами, в глубоком тылу, и не могли пострадать. Эмпаты (кроме Вел пришло еще двое человек) хоть и были сейчас бесполезны, но уже подавали бинты и доставали хирургические иглы. Какой бы ты ни был оборотень, надорванные части тел быстрее заживают пришитыми.

— А где?.. — начала было я, но предмет моего вопроса уже выступил из тени в пятно света, вперив в Шефа злой горящий взгляд.

В первый момент я содрогнулась, увидев, что атака первостроителей не обошла его стороной, но в следующий едва смогла сдержать негодующий вопль. Доминик появился в изодранной сутане, свисающей клочьями и ободранной внизу, — и с отсутствующей грудной клеткой. Кожи и мышц там уже не было, за решеткой ребер вздрагивали розовые легкие. Половины лица он тоже лишился, и зубы, не спрятанные кожей, казались жутким оскалом. Он заметно хромал, придерживая левую руку, с как будто выдранным до кости куском мяса правой, пальцы которой торчали в разные стороны.

Я подумала, что мы победили, но, когда лунный свет осветил его, стало понятно, что наш кошмар продолжается: прямо на моих глазах Доминик стал восстанавливаться. С хрустом встали на место пальцы, стала затягиваться дыра на руке. По ребрам побежали тоненькие струйки сосудов, тут же спрятавшиеся в нахлынувших волной мышцах, через мгновение все затянула кожа. Доминик повернулся, уже не хромая, и, поймав мой взгляд, улыбнулся той половинкой рта, которой еще секунду назад у него не было.

1 ... 130 131 132 133 134 135 136 137 138 ... 143
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?