За век до встречи - Лайза Джуэлл

«Это, Бетти, не женские духи. Это вообще не духи, а лосьон после бритья, и запах у него мужской. Понюхай и скажи, что ты о нем думаешь».

Бетти капнула немного одеколона на свое худое запястье.

«Замечательно пахнет! – воскликнула она. – Каникулами. Или праздником!»

Арлетта чуть заметно улыбнулась.

«Сандаловое дерево и ваниль. Ты права, это и был праздник. Я выписала этот аромат из универмага «Либерти». Он напоминает мне о другом месте и о другом времени. И о Годфри…»

«А кто такой этот Годфри?» – спросила тогда Бетти.

«Годфри… Когда-то он был моим близким другом. И от него всегда пахло именно так».

Тогда Бетти не стала подробно расспрашивать Арлетту о Годфри. Она вообще забыла этот разговор и вспомнила только сейчас, но вспомнила настолько отчетливо, словно он состоялся пять минут назад.

Возвращая муслиновый квадратик Кларе, Бетти сказала уверенно:

– Сандаловое дерево и ваниль. Этот лосьон после бритья продавался в универмаге «Либерти». Так пахло от вашего отца.

Клара не стала спрашивать, откуда она это знает. Вместо этого она снова поднесла ткань к лицу, глубоко вдохнула, а потом сложила пополам и спрятала в карман кардигана.

– Большое вам спасибо, Бетти, – проговорила она. – Спасибо, что нашли меня. И за все остальное тоже спасибо.

Самолет До́ма приземлился в Хитроу в среду, в десять утра. В десять часов и двадцать семь минут мобильник Бетти зазвонил. Звонок застал ее в кухне Эйми, где она как раз раскрашивала в яркие цвета картонные трубочки от туалетной бумаги.

– Я в Лондоне, – сообщил Дом. – Когда мы увидимся?

– Сейчас, – ответила Бетти, которой хотелось как можно скорее уладить вопрос с Домом. – Я у Эйми. Приезжай, если можешь.

– Хорошо. Буду примерно через час, – сказал Дом. – Я скучал по тебе.

Бетти не ответила.

– Ты снова стала блондинкой! – Это было первое, что сказал Дом, когда в половине двенадцатого вошел в прихожую.

Бетти машинально поправила рукой волосы и улыбнулась.

– Да, – сказала она. – Эйми отвела меня к своему парикмахеру и заплатила за все процедуры. Она сказала, что у няни ее детей не должно быть зеленых волос.

Дом закатил глаза.

– Я же тебя предупреждал! – напомнил он. – Эйми умеет умаслить тех, кто на нее работает.

Бетти улыбнулась и ничего не сказала. Его реакция на поступок Эйми только укрепила ее уверенность в правильности того решения, которое она приняла еще в воскресенье.

– Это было очень мило с ее стороны, – заметила она после небольшой паузы.

– Ну да, разумеется… Нет, ты действительно выглядишь потрясающе, но… не давай ей обвести себя вокруг пальца. У Эйми есть какая-то цель, точно тебе говорю.

Бетти слегка прищурилась.

– Я думаю, что ее единственная цель – это обеспечить своим детям нормальный уход, – сказала она. – А единственная причина того, что предыдущие няни продержались не слишком долго, заключается в том, что они не были достаточно хороши. В отличие от меня.

Дом вскинул брови и сделал примирительный жест.

– О’кей, о’кей, – проговорил он. – Я просто хочу, чтобы ты была в курсе ситуации.

– Я в курсе, – ответила Бетти. – Можешь мне поверить, я прекрасно представляю себе ситуацию. Скажу тебе откровенно, Дом: ты отличный музыкант, неплохой отец и щедрый наниматель, но как бывший муж ты никуда не годишься.

Дом взглянул на нее с комическим ужасом.

– Я говорю серьезно. Эйми родила тебе одного за другим троих детей, и после этого ты допустил, чтобы какая-то «лахудра», если воспользоваться твоим же выражением, затащила тебя в грязный туалет, поскольку – опять же по твоим собственным словам – ты не в состоянии контролировать своего «маленького дружка». – Она выразительно посмотрела на его промежность. – И после этого ты вот уже два месяца только тем и занимаешься, что пытаешься очернить свою жену, которая носится как угорелая, пытаясь обеспечить нормальную жизнь вашим общим детям. Больше того, ты каким-то образом сумел убедить себя, что со мной у тебя все будет по-другому, но это не так, Дом. Я – не тот ответ, который ты ищешь. И никакая другая женщина тебе тоже не подойдет, потому что в конце концов она окажется в том же положении, что и Эйми. Мне кажется, ты физически не в состоянии хранить кому-либо верность достаточно долго, а я… я не настолько повернута на том, чтобы жить в роскоши и ничего не делать, чтобы до конца жизни гадать, сколько ты пьешь и в чьей постели проводишь время. А кроме того… – Она ненадолго остановилась, чтобы перевести дух. – Кроме того, я тебя не люблю, Дом.

Он изумленно уставился на нее.

– Да, не люблю, – повторила Бетти. – Как говорится, спасибо за предложение, но я не собираюсь ловить тебя на слове. Я останусь в Лондоне и буду работать у Эйми… – Она улыбнулась. – Работать няней.

Радиосторож на кухонном столе зашипел, и из динамика послышалось недовольное кряхтенье Астрид.

– Донни и Акация в детской, – сказала Бетти. – Они будут рады тебя видеть. Ты не торопишься?

Он покачал головой.

– Нет, не тороплюсь.

– Вот и отлично, – сказала Бетти. – Чайник только что вскипел. Может, соберешь нам чай?..

И, повернувшись к нему спиной, она поднялась по лестнице и зашагала по коридору второго этажа. На ее губах играла улыбка.

Десять дней спустя

– О, мисс Бетти! Наконец-то вы приехали!.. – Хрустя башмаками по гравию подъездной дорожки, Иеремия Уорсли шел ей навстречу и, широко улыбаясь, протягивал большую красную ладонь. – Добро пожаловать в нашу скромную обитель.

«Обитель», о которой шла речь, выглядела отнюдь не «скромной». Это был огромный живописный особняк эпохи Якова I, который словно просился в путеводитель по архитектурным достопримечательностям. Бетти оценила изогнутые резные фронтоны, полукруглые арки, скульптурные медальоны, восьмиугольные трубы дымоходов и облицованные итальянской глазурованной плиткой наружные стены. Похоже, подумала она, раньше люди жили не так, как сейчас. Должно быть, поэтому они и были другими.

– Позвольте представить вас моему племяннику Джорджу Уорсли и его жене Китти, – продолжал ворковать Иеремия. – Они теперь управляют этим поместьем, бедняжки…

Бетти пожала руки Джорджу и Китти, которые выглядели так, словно только что сошли с обложки «Загородной жизни»: у них были обветренные, красноватые лица и светлые, выгоревшие волосы. Сходство довершала пара шоколадной масти лабрадоров, которые вертелись вокруг их ног в сапогах-веллингтонах.

– Здравствуйте, Бетти, здравствуйте! – сказали супруги чуть ли не хором. – Рады с вами познакомиться.

– Я тоже очень рада. – Бетти повернулась к микроавтобусу, остановившемуся на подъездной дорожке позади нее. – Я приехала не одна, – добавила она. – Надеюсь, вы не против?