Крах Титанов - Грег Фаррелл

Льюис спросил Полсона о том, может ли казначейство предоставить BofA письмо, чтобы совет мог одобрить предложенный правительством комплекс мер, имея на руках некое письменное обязательство. Полсон ответил, что это не будет иметь смысла, поскольку любое письмо потребует обнародования информации о происходящем.

Льюис сказал, что его беспокоит Тейн. Хотя он уехал кататься на лыжах в Вэйл, но если бы он узнал о происходящем, то пулей примчался бы назад. Тейн еще не звонил, продолжил Льюис, но он может вернуться в любой момент.

Полсон был согласен с Льюисом в том, что следовало сохранять эту информацию в тайне от генерального директора Merrill Lynch, по крайней мере какое-то время.

Все сотрудники Merrill Lynch понимали, что начиная с ужасного 2008 года, размер бонусов будет сильно отличаться от тех, которые они получали в предшествующие годы

За неделю до Рождества сотрудники Merrill Lynch стали узнавать о том, какие бонусы они получат за 2008 год. Все понимали, что начиная с ужасного 2008 года, который закончился продажей компании, размер бонусов будет сильно отличаться от тех, которые они получали в предшествующие годы. Но большинство сотрудников, которые получили материальное поощрение за 2008 год – от 100 000 до 1 миллиона долларов, – почувствовали, что контролеры из Bank of America, в особенности Андреа Смит, воспользовались своим правом и сократили размер их бонусов.

Смит оставалась на своем посту в Нью-Йорке и контролировала процесс превращения Merrill Lynch в новое подразделение Bank of America. Она каждый день разговаривала с Олфином, чтобы сообщить ему о том, как обстоят дела в Нью-Йорке. Олфин то и дело спрашивал ее о Тейне и о том, не звонил ли он из Вэйла. Смит рассказала об одном телефонном разговоре с Тейном, который произошел во второй половине дня. Руководитель Merrill Lynch был в хорошем расположении духа. Когда Смит ему позвонила, он обедал с министром финансов Мексики в одном милом ресторанчике, и они наслаждались вином.

– Напоминает старую добрую компанию, – предположил Олфин.

– Точно, – ответила Смит.

Флеминг работал все дни до Рождества, и в профессиональном плане эта неделя была самой тягостной в его жизни.

Всего лишь год назад, когда Тейн пришел в компанию, Флеминг со своей командой напряженно трудился ради привлечения капитала, и это происходило в два этапа. Тейн прекрасно умел заключать сделки, и они завершили первый этап привлечения капитала в канун Рождества. В Рождество Флеминг вынужден был отвлечься от праздника, который проводил в кругу семьи, чтобы позвонить в токийский банк и обеспечить участие Mizuho на втором этапе привлечения капитала.

И хотя Флеминг был недоволен тем, что пришлось прервать Рождество тогда, но он готов был все отдать, лишь бы вернуться в то время и снова бороться за свою компанию. Тогда, в конце 2007 года, Merrill Lynch, банк, в котором он работал с 1992 года, был на полпути к возрождению. И было здорово участвовать в осуществлении этого.

Потом настал 2008 год. И весь мир, казалось, устремился к краю пропасти. И Тейн, великий Джон Тейн, помогавший управлять Goldman Sachs и спасший Нью-Йоркскую фондовую биржу, пришел в компанию тогда, когда еще была жива надежда на то, что все можно исправить.

Умом Флеминг понимал, что продажа компании Bank of America была наилучшим вариантом как для сотрудников компании, так и для ее акционеров

Умом Флеминг понимал, что продажа компании Bank of America была наилучшим вариантом как для сотрудников компании, так и для ее акционеров. Но его чувства подсказывали другое. Он не мог находиться в здании Merrill Lynch в последние дни ее существования. Он не мог вынести того, что ему придется стать свидетелем того, как компания перестанет существовать. У его жены Мелиссы были дела, которыми нужно было заняться в период между Рождеством и Новым годом, а у него – не было, поэтому в субботу, 27 декабря он взял обоих детей и отправился в Дир Вэлли в штате Юта, чтобы несколько дней покататься на лыжах.

Физические нагрузки, связанные с катанием на лыжах, здорово помогали ему отвлечься от ситуации, а общение с детьми позволяло не думать о Merrill Lynch. Но по вечерам, закрывшись в своем номере, пока дети спали или смотрели телевизор, он мог думать только об одном: все было кончено.

Где-то там впереди, в мире Bank of America – Merrill Lynch, Грега Флеминга ожидало светлое будущее. Так он убеждал себя на протяжении нескольких месяцев и даже поверил в это – особенно в октябре и ноябре. Но он больше не видел этого светлого будущего, а в глубине души уже не мог заставить себя поверить в это.

Потребовалось полных три месяца, чтобы теперь до него наконец дошло. Той сентябрьской ночью после подписания соглашения, когда он отправился в отель пешком в предрассветный час, он был настолько изнурен и опустошен, что действительно не чувствовал, что произошло. Он знал, что день эмоционального осмысления в конечном счете настанет, и вот теперь это случилось. Полностью. Грег Флеминг ощутил всё. Переживания обрушились на него водопадом. И он тонул в них и не мог сбежать от этого, даже улетев за 2000 миль от Нью-Йорка, чтобы покататься на лыжах со своими детьми.

Последние 16 лет своей жизни Флеминг посвятил Merrill Lynch. Он сделал фантастическую карьеру, познакомился с прекрасными людьми, работал как вол и жил как король. Он заработал больше денег, чем мог себе представить, и почти дошел до вершины. Каким же счастливым он был тогда!

Merrill Lynch была не просто местом работы или серией рабочих операций. Именно эта организация изменила Америку, именно она помогла восстановить веру обычных людей в фондовый рынок в 1940–1950-х годах. Merrill Lynch стала неотъемлемой частью американского экономического чуда во второй половине ХХ века. Она направляла капитал из разных уголков страны – из Де-Мойна, Дулута, Дотана, Декейтера и других городов на всей территории США – к тысячам небольших фирм, помогая им вырасти в крупные компании. Флеминг действительно верил в приход Уолл-стрит на Мейн-стрит.

И вот в четверг, 1 января Merrill Lynch, компания, в которой он работал начиная с 1992 года, исчезнет навсегда.

В период с 28 по 30 декабря представители Федеральной резервной системы работали в тесном сотрудничестве с Джо Прайсом и Брайаном Мойниханом над общими положениями пакета мер для помощи Merrill Lynch.

Пока руководители Bank of America в Шарлотте были озабочены проблемами Merrill Lynch, его сотрудники постепенно стали понимать, что в последние годы банк управлялся из рук вон плохо и что из-за проблем, связанных с возвратами потребительских кредитов, 2009 год станет тяжелым. Хотя об этом никто в открытую и не говорил, но руководство банка понимало, что надвигающиеся финансовые проблемы стали результатом крупного провала в работе подразделения, управлявшего рисками, которое возглавляла Эмми Бринкли.

До 2007 года все были уверены, что Бринкли, начавшая карьеру в NCNB в 1978 году, в итоге станет преемницей Льюиса. У нее была подходящая биография: она не просто начала работать в прежнем NCNB, но и была выпускницей Университета штата Северной Каролины в Чапел-Хилл – альма-матер Макколла. Но ни ее происхождение, ни дружба с Льюисом (они с мужем постоянно обедали с Кеном и Донной Льюис) не могли защитить ее от нависших над банком финансовых проблем.