Замки из песка - Анастасия Князева

«И Дмитрия, – напомнила себе, продвигаясь вглубь здания, в зал для торжественных мероприятий».

Мысли с неимоверной скоростью витали в голове, сменяя одна – другую. Я все думала о том, как он отреагирует на целую лавину новостей, которую мы с Игорем планируем обрушить на него сегодня. После стольких стараний, спустя месяцы упорного труда и постоянной борьбы, Дмитрий получит долгожданный трофей. В этот вечер прозвучит последний аккорд симфонии, начавшейся много-много лет назад. Больше не будет никаких тайн и загадок. Только правда и больше ничего.

Оказавшись в зале, нацепила на губы улыбку. Ту самую, что репетировала в отеле, стоя перед зеркалом. В голове снова прозвучал уверенный голос Игоря, который поминутно описал весь этот вечер.

– Сначала, ты произведешь фурор своим появлением. Взгляды всех собравшихся будут прикованы к тебе одной. Не бойся вспышек фотоаппаратов, – предупредил он, – репортеры будут везде. Пятидесятилетний юбилей компании войдет в истории. Никто не сможет его забыть!

Стоит ли говорить, что он не ошибся в своих пророчествах? С первых же секунд, как только ступила на зеркальный пол, в котором отражались огни множества люстр, почувствовала себя героиней кинофильма. Наверное, Золушка, впервые попавшая на королевский бал, испытала то же самое, что и я. Серая мышка, на которую никто раньше не обращал внимания, вдруг, оказалась предметов обсуждениях всех…

Чтобы хоть как-то успокоиться и занять себя, взяла со стола бокал шампанского. Пригубила, позволив маленьким пузырькам защекотать нос. Холодное. Приятное. Но налегать нельзя. Таблетки, выпитые ночью, еще не вывелись из организма, а правило о запрете смешивания алкоголя с лекарствами я знала слишком хорошо.

Продолжая держать фужер на уровни груди, окинула помещение ленивым взглядом. Юрий с Лидией Игнатьевной были у противоположной стены. Женщина говорила ему что-то, а тот отмахивался от слов матери, как от назойливой мухи. Внутри вспыхнул огонек предвкушения.

«Наслаждайтесь, – подумала злорадно. – Пока можете. Скоро вам предстоит пройти через самый настоящий ад…»

Улыбнувшись собственной черствости, которой раньше в себе не замечала, продолжила свой осмотр. И вроде бы, ничего особенного произойти не могло, но неприятное предчувствие возникло как из ниоткуда. Холодок пробежал по моей спине и вонзился в самое сердце в тот самый момент, когда мой взгляд остановился на троице у дальней стены.

– Дмитрий, – вмиг запела душа, которая жила мечтами о новой встрече.

– Воробышек, – чувствую его ответ и теряю связь с реальностью. Вот он. Совсем рядом. Такой родной, такой желанный. С трудом заставляю ноги оставаться неподвижными. Нельзя! Не сейчас! Мы еще успеем поговорить. У нас впереди будет целая ночь.

Мужчина улыбается, а я понимаю, что эта улыбка принадлежит лишь мне одной. Как и он сам. Алиса ничего не значит для него, как и все остальные женщины. Сердце Дмитрия, как и его душа, навсегда переплетено с моим. И эту связь не разорвать никому.

Вижу, как любимый говорит что-то человеку рядом. Наверное, кто-то из его друзей, но я его совсем не помню. Хотя… Многие ли его друзья мне известны? Я знакома, разве что, с Поляковым. Дмитрий кивком головы указывает на меня, и тут происходит то, чему я никак не могу подобрать объяснения. В одночасье улыбка сходит с лица незнакомца, черты его смуглого лица заостряются, становятся мрачными, угрожающими. Он смотрит на меня так, будто я – его враг. Причем злейший. Возможно, даже кровный.

Продолжаю смотреть ему прямо в глаза, несмотря на приличное расстояние. Он не выдерживает и первым отводит взгляд. Отворачивается, и начинает что-то говорить Дмитрию, отчаянно жестикулируя. После, хватает его за руку, сильно так, злобно, и тащит к дверям. Алиса бросается следом, но ей не дают ступить и шагу. Жестом заставив ее остановиться, оба вылетают из зала так стремительно, словно за ними гонятся приспешники самого Дьявола.

Дмитрий

Сам не понял, как пережил эти несколько дней, и не сошел с ума. После благотворительного вечера в меня будто бес вселился. Его назойливый голос, постоянно нашептывающий на ухо, что все кончено, больше нет смысла бороться, не давал покоя. Даже алкоголь, к которому не притрагивался вот уже четвертый месяц, не помогал. В ту ночь я в одиночку осушил целую бутылку виски. Сидел в гостиной своей московской квартиры, и пил, глядя на полотно города, раскинувшееся внизу, на сколько хватало глаз. После разговора с Алисой, каша в голове только увеличилась, стала густой и наваристой. Она так и не сообщила, каким образом связана с Игорем, и что за игру затеял мой неугомонный братец.

«Никакой передачи не было, – гласила записка, которую он передал мне через Левицкую. – Мне нужно было заручиться доверием Юрия, и я это сделал. Дай мне еще несколько дней. Все прояснится во время совета директоров. Зуб даю, – эта последняя фраза подействовала на меня как пощечина. Перед мысленным взором сразу же замаячили картины из далекого детства. Любимая фраза Игоря, когда он пытался заручиться моей поддержкой в очередной авантюре. Сказав это, он всегда выполнял обещанное, ни разу не подводил…

Кто знает, может тем самым кузен пытался намекнуть мне на нечто большее, куда более важное? Все-таки я по-прежнему оставался тем же наивным романтиком, который продолжает надеяться на лучшее даже в самые темные и беспросветные моменты жизни. Ничему меня жизнь не учит. Казалось бы, после всего, что мне пришлось пережить, после всех событий, свидетелем которых я был, внутри не должно было остаться ни миллиграмма этой розовой фигни. Но нет же! Дмитрий, подобно глупой девочке-подростку, продолжает фантазировать и строить воздушные замки прямо на топком, прогнившем насквозь, болоте реальной жизни.

В этом году я впервые не следил за подготовками к юбилею компании, поручив дело одному из лучших организаторов мероприятий столицы. Если мне суждено потерять отцовский бизнес, то какой смысл ломать голову над тем, какие украшения лучше подойдут для зала, и шарами какого цвета следует украсить дверные проемы. Поэтому, поручив все это совести Полякова, я полностью ушел в дела, куда более важные и значимые на тот момент.

Встречу с Прохоровым назначил на пятое сентября. Частный детектив, который за последние месяцы стал мне, чуть ли, не родным, настолько мы сблизились за время поисков девушки из прошлого и компромата на Юрия, должен был представить мне полный отчет о проделанной работе.

Когда переступил порог небольшой среднестатистической кофейни на окраине Москвы (мы оба не хотели светиться до тех пор, пока с врагами не будет покончено), мужчина уже ожидал меня за дальним столиком. Бывший оперативник был одет в обычную, ничем не примечательную, одежду: серый тонкий свитер и черные брюки, какие носит половина населения нашей страны. Короткие седые волосы зачесаны на бок, на лице – очки для зрения в черной пластиковой оправе. Единственное, что отличало от всех остальных – это идеальная осанка и тренированное тело.

– Федор Михайлович, – мы обменялись крепким рукопожатием, и я занял свободный стол напротив него. – Извините, попал в пробку, когда ехал с центра.