Асы и пропаганда. Мифы подводной войны - Геннадий Дрожжин

Советские дипломаты — посол в Англии Майский и военно-морской атташе адмирал Харламов на совместном заседании с высшими офицерами английского Адмиралтейства убедительно доказали подлую роль их Первого лорда, адмирала Паунда. Ни кто-либо из офицеров Адмиралтейства, ни присутствовавшие при этом министр иностранных дел Англии Иден, ни морской министр Александер ничего не могли сказать в оправдание своего Первого лорда.

Как оправдывал впоследствии Черчилль прекращение посылки конвоев в Англию в письме к И. В. Сталину, я уже приводил.

Но Сталин не был бы Сталиным, если б он «спустил на тормозах» этот вопрос.

«…Поставки Британским Правительством в СССР вооружения и других военных грузов нельзя рассматривать иначе, как обязательство, которое в силу особого соглашения между нашими странами приняло на себя Британское Правительство в отношении СССР, выносящего на своих плечах вот уже третий год громадную тяжесть борьбы с общим врагом союзников — гитлеровской Германией.

,..Между тем отправка военных грузов северным путем в этом году почему-то и без того сократилась в несколько раз по сравнению с прошлым годом, что делает невозможным выполнение установленного плана военного снабжения и находится в противоречии с соответствующим англо-советским протоколом о поставках. Поэтому в настоящее время силы Советского Союза напряжены до крайности, для обеспечения нужд фронта в интересах успеха борьбы против главных сил нашего общего противника было бы недопустимым ставить снабжение советских армий в зависимость от произвольного устранения британской стороны. Такую постановку вопроса нельзя рассматривать иначе, как отказ Британского Правительства от принятых на себя обязательств и как своего рода угрозу по адресу СССР» — так, в частности, писал в своем послании к Черчиллю И. В. Сталин 13 октября 1942 г.

Адмирал Паунд готов был ради поддержки политики своих хозяев признаться в своей трусости, заявив, что свое решение он принял, «опасаясь потери своих тяжелых кораблей от ударов «Тирпица».

Но это — не трусость, а подлость и предательство — «большая политика» союзников по отношению к СССР.

Резко обвинив правительство Англии в срыве соглашения (протокола) о поставках и назвав их прекращение «угрозой» по адресу СССР, И. В. Сталин заставил Черчилля возобновить конвои.

К. Дениц в книге о своих подводных асах скромно умолчал о разгроме «PQ-17», доставшемся немецким подводникам «на халяву». А вот что сказал командующий флотилией лодок немецкий адмирал Шмидт, чьи лодки участвовали в растерзании конвоя: «Эти успехи оказались возможными только благодаря непостижимому решению командира конвоя рассредоточить суда, что предоставило моим лодкам возможность атаковать их как неохраняемые цели с весьма небольших дистанций».

Есть на Северном флоте военно-морская база подводных лодок Видяево. Не особенно-то многие, кроме служивших там в соединении подводных лодок и членов их семей, проживающих в поселке, что-либо знали об этой базе. В средствах массовой информации заговорили о ней только после гибели атомной подводной лодки «Курск». (Даже президент удостоил своим посещением.) Некогда одна из лучших баз советских подводных лодок с прекрасно оборудованными стоянками, хорошо отлаженной инфраструктурой, благоустроенным поселком, теперь она влачит жалкое существование. Миллионы людей видели и слышали по ТВ, во что превратился этот «подводный бастион», один из немногих, устоявший после разгрома ВМФ страны новыми «демократическими» властями.

Когда спрашиваешь, например, у питерцев, почему «Видяево», откуда такое название, то даже те, кто имел или имеет отношение к Военно-морскому флоту, смутно представляют, что и почему: «База названа в честь какого-то подводника».

А этот «какой-то подводник», между прочим, Герой Советского Союза, капитан 2-го ранга Федор Алексеевич Видяев вписал одну из ярких страниц в боевую летопись советского подводного флота в годы Великой Отечественной войны, был и остается в памяти тех, кто знал и знает о его подвигах, настоящим патриотом Родины, а для современных командиров подводных лодок — образцом для подражания, как подводник — мастер высшего класса — настоящий подводный ас.

Родился Ф. А. Видяев, как и многие другие, прославленные впоследствии командиры подводных лодок, далеко от моря, в одном из далеких от «столиц» степном районе. Загоревшись мечтой водить корабли, приехал на Север, поступил на работу в мурманское рыболовное хозяйство, на рыболовный траулер. По путевке комсомола поступил в ВВМУ им. М. В. Фрунзе. Во время стажировки на кораблях Северного флота решил стать подводником. Закончив училище с отличием, получил право выбора флота и, не задумываясь, выбрал Заполярье.

Служил в младших офицерских должностях на подводных лодках, вначале штурманом, помощником командира, а с началом войны направлен старшим помощником командира к Н. А. Лунину.

Бесстрашный и умный командир лодки «Щ-421» стал для молодого офицера образцом подводника. Все, что было у этого замечательного командира, перенимал и старался быть похожим на него.

Одной из главных черт командира «Щ-421» было исключительно чуткое, заботливое отношение к подчиненным, а также необыкновенная скромность в кругу боевых друзей. При всем при этом отличался Н. А. Лунин беспредельной отвагой в бою.

Шесть боевых походов выполнил Ф. А. Видяев вместе с Н. А. Луниным на борту «Щ-421». И каких походов. Если в мирное время поход на боевую службу сплачивает коллектив и делает «подводное братство» членов экипажа лодки на всю жизнь, то во время войны, где вместе со своими товарищами находился под рвущимися глубинными бомбами, это «подводное братство» становится священным понятием.

В.свой седьмой поход пошел Ф. А. Видяев в качестве командира на своей родной «щуке». На борту лодки находился капитан 1-го ранга И. А. Колышкин, командир дивизиона (таков был порядок — в первый самостоятельный боевой поход командир лодки выходил с «обеспечивающим»). Но, как вспоминал впоследствии комдив, «этому командиру никакие обеспечивающие не нужны».

Обнаружен конвой. Прорыв под кораблями охранения. Торпедный залп с короткой дистанции: супостат пошел на дно. Это была 16-я победа прославленной «Щ-421». Преследование кораблями ПЛО прошло безрезультатно.

Продолжая поиск в условиях плохой видимости из-за сильного волнения и снежных зарядов, «везучая «Щ-421», много раз уходившая из-под глубинных бомб, наскочила на мину. Комдив и командир после перевода личного состава лодки на подоспевшую на помощь «К-22» пытались остаться на лодке, но приказ командующего флотом есть приказ: «Немедленно перейти на «К-22». Подводная лодка «К-22» выпускает торпеду, и обреченная «Щ-421» идет на дно.

Ф. А. Видяев получает назначение на «Щ-422», и вскоре об этой «щуке» заговорили как о самой «удачной», а о ее командире как о блестящем мастере стремительных торпедных атак с «пистолетной дистанции». При всем при этом атаки эти происходили, как правило, по гидроакустическим пеленгам, когда только перед самым залпом, сблизившись на кратчайшую дистанцию с «целью», командир на мгновение поднимает перископ, чтобы убедиться в правильности расчетов. Если противник даже и обнаруживает в этот момент промелькнувший на воде перископ, уклониться от торпед он не успевает — торпеды тут же впиваются в борт или взрываются под днищем.