Эмпайр Фоллз - Ричард Руссо

– Чего тебе нужно, папа?

– Можешь прислать мне немного денег, если хочешь. Ты не поверишь, какие тут цены на пиво. А ведь еще даже сезон не начался.

Перевод: лишившись отца Тома, Макс лишился и дармовой кормежки. И следом другая мысль:

– Как они узнали, где он?

– Кто?

– Твои ватиканские держиморды.

– Голубок, должно быть, им сообщил.

– Не думаю. А хочешь узнать, что я думаю? Когда кончились деньги, ты позвонил в епископат.

– Ты просто не хочешь прислать мне денег, – объявил Макс.

– Почему ты всегда просишь у меня? И никогда у Дэвида?

– С тобой лучше получается. Бывают люди мягкотелые и те, у кого кора потверже. Ты пошел в свою мать. А Дэвид больше похож на меня.

– Для человека, который не мог усидеть дома, ты чересчур крепко веришь в генетику.

– Я никогда не сомневался, что твой брат – мой, если ты об этом. Как и в том, что и ты тоже мой.

Именно об этом, осознал Майлз.

– Мужчина знает, когда ребенок его, а когда нет. Тик твоя?

– Да.

– Откуда ты знаешь? По анализу крови?

На лестнице, ведущей в квартиру, раздались шаги. Шарлин, если он не ошибался, хотя нетрудно было вообразить, что это шаги его матери, вызванной из небытия их дискуссией, чтобы внести необходимую ясность.

– Сколько тебе прислать, папа?

– Я пока не бедствую, – ответил Макс, словно и он тоже устал от этой беседы. – Дам тебе знать в случае чего. Первого числа зайди ко мне домой, забери мой квиток на пособие и пришли сюда, окей?

– Окей.

Дверь Майлз оставил приоткрытой, и Шарлин предупреждающе постучала, прежде чем сунуть голову в проем. Обычно, застав Майлза в одном полотенце, обернутом вокруг чресл, она отпускала какую-нибудь колкую шутку. Но не на этот раз.

– Тебе лучше спуститься, – только и сказала Шарлин, закрывая за собой дверь.

– Командир! – встрепенулся Уолт.

* * *

Ему всегда было досадно, если на другом конце стойки что-то происходило, а его в это не посвящали. И, как он догадывался, Майлз, Дэвид и Шарлин неспроста забились в угол, где их никто не подслушает.

– Если я не вернусь через полчаса, – говорил Майлз, понизив голос и демонстрируя выдержку, владение ситуацией и не чувствуя ни того ни другого, – позвоните Бренде. Если она не сможет, свяжитесь с Жанин. – Его бывшая управилась бы с посетителями идеально, если, конечно, уже закончила колошматить джип.

– Кто-то должен проведать Беа, – сказал Дэвид. – Она очень расстроена.

И пяти минут не прошло после отъезда Майлза с братом из “Каллахана”, как туда заявились два инспектора и через полчаса бар закрыли. В длинном перечне нарушений фигурировала проводка, о чем Майлз уже знал, грязные неудобные туалетные комнаты – без возражений – и в кухонной зоне помет грызунов на самом виду, – на виду, потому что Майлз, ремонтируя холодильник и плиту, отодвинул их от стены, чего не делали лет десять. Прегрешения, представляющие угрозу для здоровья и безопасности клиентов, заняли целую страницу, одни мелкие и легко исправимые, другие более существенные и требующие немалых затрат. В графу “Рекомендуемое (но не обязательное)” инспекторы вписали новую крышу, отметив следы от протечек на стенах, и оценили стоимость “Обязательного к исполнению” примерно в сотню тысяч долларов – на двадцать тысяч больше, чем отдали Беа с мужем, выкупая заведение тридцать лет назад.

– Сможешь освободиться на полчаса? – спросил Майлз Шарлин.

И тогда ресторан останется на одном Дэвиде. Она кивнула.

– Только не дольше, – предупредил ее Дэвид. – По четвергам народ является рано. – И посмотрел на Майлза: – Проведать Беа должен ты, а не Шарлин.

– Заеду, как только поговорю с миссис Уайтинг.

– Сколько я тебя упрашивал встретиться с ней…

– И я наконец понял, что ты был прав, – перебил Майлз.

– Я и сейчас прав, – заверил его брат. – Черт с ней. Видал я тебя в таком состоянии. Пережди, пока успокоишься. Будь у меня две здоровые руки, я бы тебя силой заставил.

– Радуйся, что не две… – машинально произнес Майлз, осекся, закрыл глаза и помотал головой: – Прости. Я сожалею…

– Пока не сотворишь с собой чего-то вроде этого, – Дэвид поднял искалеченную руку, – ты понятия не имеешь, что значит сожалеть.

– Дэвид…

Но брат уже отвернулся:

– Мне надо приготовить сто пятьдесят энчиладас с моллюсками. А ты поступай как знаешь.

Шарлин взяла Майлза за локоть:

– Ты даже не уверен, стоит ли она за этим. Может, просто так совпало.

– Внезапный визит санэпидемслужбы на той же неделе, когда заявился инспектор из комиссии по контролю за алкоголем? – Майлз покачал головой.

Во вторник Беа навестил служащий из алкогольной комиссии, якобы им поступили жалобы на то, что она продает крепкие напитки несовершеннолетним. Еще одно нарушение, предупредил он, заполняя бумаги за барной стойкой, – и Беа лишат лицензии. Когда Беа спросила, каким было первое нарушение, он указал на столик, где сидела Тик, разложив учебники с тетрадками. Она пришла за несколько минут до проверяльщика, села за свой любимый столик и отодвинула два полных бокала с пивом, которые Беа не успела убрать.

– Вы же не станете утверждать, что той девушке двадцать один год, не так ли?

– Нет, но скажу, что это моя внучка и пива она не пьет, как вы сами изволите видеть.

– Она сидит за столом, на котором стоят бокалы с пивом. Вы знаете законы, миссис Маджески, – сказал он, подписывая документ. – Разумеется, вы можете подать апелляцию. В ином случае вам следует оплатить штраф в течение шестидесяти дней.

– Где Кертис? – спросила Беа о том служащем, что обычно приходил к ней.

– Кажется, вышел на пенсию, – ответил инспектор, направляясь к двери. У порога он задержался: – Ах да, миссис Маджески, удачи вам с новым рестораном!

– Нет, – сказал Майлз, – это не совпадение.

И когда через неделю некий незнакомец предложит Беа купить у нее бар, это тоже не будет совпадением.

– Я тебе верю, – сдалась Шарлин. – Правда. Просто… не знаю, что я буду делать без работы.

– Не волнуйся. – Майлз сжал ей руку, на этот вопрос он знал ответ: – Миссис Уайтинг не закроет “Гриль”. Он ей нужен действующим. И чтобы все мы были при нем. Я, во всяком случае.

– Не понимаю, – нахмурилась Шарлин.

– Зато я понимаю. – Он посмотрел ей в глаза: – До меня долго доходило и наконец дошло.

– Командир! – крикнул Уолт. – Иди уже сюда! Сегодня великий день, дружище! Больше никаких уверток! – Он водрузил локоть на стойку, раскрыл ладонь и пошевелил пальцами.