Медвежья злоба - Валерий Петрович Кузенков

Тот не заставил себя долго ждать: ружьё в руке, рюкзак на плече. Вышел на улицу, прикрыл калитку, сел в директорскую машину.

– Куда? – спросил Иван.

– Давай прямо, а потом по дороге. Волков вчера побеспокоили, и они могут идти там, где у них ход. Оттуда и начнём!

– Ты лыжи взял?

Василий обернулся. Две пары широких охотничьих лыж лежали на заднем сиденье.

– Отлично!

Уазик катил по дороге…

Иван и Василий смотрели по сторонам и разговаривали. Волчьих переходов не было. Ехали лесом.

– Машин нет. Это хорошо, – сказал Василий.

– Праздник сегодня. Или забыл? Народ гуляет.

– У людей праздник, а мы…

– Работа такая.

Уазик выкатился из-за поворота. Перед ними, зарывшись мордой в снег, стоял жигулёнок. Два мужика что-то тянули в поле. Иван затормозил. Машина свистнула тормозными колодками и остановилась. Мужики бросили свою ношу и уставились на уазик.

– Чего прём? Что случилось?

– Мы тут… Так мы… – начали объяснять мужики. – Со свадьбы мы. Домой ехали, а тут собака. Прямо под колёса. Мы не хотели. Вы не из милиции?

– Нет, мы проездом. – Иван улыбнулся. – Помощь нужна?

– Нет, нет! – радостно загалдели водитель и пассажир жигулёнка.

– А что за собака?

– Овчарка. Участкового, – сказал один.

Второй пихнул говорившего локтем в бок.

– Овчарка? – Василий присмотрелся. – Так это во…

Теперь в бок старшего егеря ткнул Иван.

– Небось на свадьбе поддали? – перевёл он разговор. – Собаку и не заметили.

– Было дело, что тут скрывать. Свадьба, она и в Африке свадьба. Всю ночь плясали.

Иван и Василий подошли ближе. Сомнений не было. Мужики тащили волчицу.

– Так чей пёс-то, вы говорите? – как можно спокойнее спросил Иван.

Он старался не рассмеяться. Держался из последних сил.

– Участкового, кажется. Он в нашем селе живёт, – прошептали мужики.

– А попадет вам от него, если он узнает про собаку?

– Ещё как! Мы и тянем её, чтобы спрятать.

– Это вы зря. Деревня недалеко, её другие собаки вмиг найдут и откопают. Вороньё налетит. Люди увидят и милиционеру расскажут. Он вас вычислит. Машина разбита. Ремонт не скроете. У нас как? Что знают двое, знает и свинья.

Иван всё-таки не выдержал и улыбнулся.

– Так что нам делать? – Мужики зачесали в затылках.

– Мы с Василием вам поможем, так и быть. – Иван подмигнул старшему егерю. – Ребята вы неплохие…

– Хорошие мы, – согласились те с Иваном, пока не совсем понимая, куда и к чему он клонит.

– Грузите пса к нам в уазик. Мы его отвезём подальше в лес и там похороним. Мы как раз за зайчиками собирались походить. В лесу вашу собаку уже никто не найдёт.

– Спасибо, братцы, век вашу доброту не забудем!

Мёртвую волчицу потащили к машине. Иван открыл багажник, помог мужикам.

– Вот и хорошо! Помогите нам жигулёнок вытолкнуть.

Машина завелась, чуть буксанула в снегу и выехала из сугроба.

– Ремонту хватает! – Иван осмотрел повреждения.

– Ерунда! Мы это в два счёта исправим. Фара в гараже есть. Решётку купим, вмятину выправим, подкрасим, лучше новой будет!

– Осторожно на дороге! – Иван пожал мужикам руки.

– Доедем. До дома – всего ничего.

Мужики сели в машину и уехали.

– Ловко ты их.

Василий смотрел вслед отъезжающей машине.

– Профессионализм не пропьёшь! Пошли трофей смотреть.

Они заглянули в багажник. Мёртвая волчица успела застыть.

– Глупо погибла. – Иван погладил волчью шкуру.

– Жизнь – штука сложная! – Василий закурил.

– Философствуешь, Вася? Пойдём лучше посмотрим, куда волчья молодёжь делась. Может, обойдём их сегодня? День начинается удачно. Я обратил внимание, что следов через дорогу не было. Самка первая шла и погибла под колесами. А молодые злодеи вернулись.

– Хорошо, если так. – Василий выбросил окурок. – Место для нас известное.

* * *

На следующий день егеря охотничьего хозяйства привезли на базу двух добытых ими волков…

Золото, любовь, война и таёжная жизнь

Коренастый паренёк Сашка, живущий в небольшой таёжной деревеньке на берегу реки, вышел на крыльцо дома, поёжился.

– Прохладно однако, – сказал он и, поправив на поясе патронташ, набитый латунными гильзами, обернулся и посмотрел на мать, провожавшую его: – Мам, ты не волнуйся. Я ненадолго, уток на перелёте покараулю пару часов и вернусь.

– Ты, сынок, остерегайся. Тайга кругом. Медведи бродят.

– Мамуль, ну какие у нас медведи? Они деревню стороной обходят.

– Ходят, ещё как ходят! Бабы наши деревенские как раз вчера в лес по грибы ходили. След медвежий видели, дюже огромный.

– Людей следует бояться, а не медведей, но раз просишь, поберегусь. – Сашка сбежал по ступенькам на улицу.

Мать перекрестила его.

Дошёл до воды. Выбрал хорошее место для засидки. Спрятался под росшими на берегу кустами. Закурил.

Не спеша достал из-за пазухи бинокль. Нужно осмотреть все открытые места. На вечерней зорьке утка должна на плёс на кормёжку выплывать. Первые заморозки уже были, северной пора лететь.

И тут, словно в подтверждение его мыслей, утиная стайка из десяти-двенадцати птиц со свистом разрезала крыльями воздух, закружилась над водой.

– Вот они, голубушки. Пожаловали! – Сашка потянулся к двустволке, взял ружьё в руку.

Утки тем временем сделали очередной круг над понравившимся местом. Человека на берегу птицы не заметили. Они снизились, коснулись лапами воды и с кряканьем заскользили по поверхности. Сашка приложил приклад к плечу. Старая отцовская двустволка чуть-чуть подрагивала в руках.

– Успокойся, стрелок, – сказал себе Сашка. – Тут не армия, не Афганистан. Это там волноваться нужно было, когда в снайперах служил.

* * *

Сашка видел загорелое лицо, покрытое пылью голубые глаза. В оптический прицел он хорошо рассмотрел врага. День был ясный и солнечный. Ещё разглядел переносицу и брови, выгоревшие на жарком Афганском солнце. Пулемёт лупил по позициям Сашкиной роты. Головы из-за шквального огня было не поднять. Пули летели, жужжали и врезались в людей, камни, землю.

– Прицельно бьёт, сука! – прошептал он и немного высунулся из-за камня-укрытия. Посмотрел в оптику и тут понял, что это лицо европейца. – Что ему здесь, в Афгане, нужно? Никак учитель-инструктор?

Пулемёт на секунду смолк.

– Хочет пулемёт на более выгодную позицию перетащить, гад! – улыбнулся Сашка.

Привычка улыбаться перед выстрелом появилась у него после первых боёв и первых удачных попаданий. Так и осталась. Сашка потянул спусковой крючок винтовки. Медленно и на выдохе. Приклад привычно толкнул в правое плечо. Пуля попала в цель. Сашка всё видел в оптический прицел. В тот день пришлось отступить…

* * *

Утки сбились в кучу на расстоянии выстрела.

Охотник прицелился и выстрелил в утиную стаю. Дробь хлестанула по воде и птицам. Несколько уток осталось неподвижно лежать на поверхности. Пара птиц забила крыльями, поднимая брызги, закружилась на одном месте,