Жданов - Алексей Волынец

Но вернёмся в послевоенные годы к самому главному, массовому и относительно доступному тогда СМИ — газетам. Именно они весьма беспокоили товарища Жданова, когда в самом начале 1946 года он вернулся к центральной работе в Кремле. Не случайно в проекте постановления политбюро о распределении обязанностей секретарей ЦК наш герой собственноручно вписал и фактически сам себе поручил следующее: «Обязать т. Жданова в своей работе по руководству пропагандой и агитацией сосредоточить основное внимание на решительное улучшение работы газет». Постановление утвердили 13 апреля 1946 года, и уже на следующий день Жданов затребовал от Управления пропаганды и агитации ЦК все материалы о работе в области периодической печати. 18 апреля под председательством Жданова впервые состоялось совещание работников ЦК «по вопросам пропаганды», где опять главное внимание уделили проблемам советских газет.

Завершение мировой войны позволило увеличить их количество и тиражи — если в мае 1945 года издавалось немногим более 4,5 тысячи газет, а их разовый тираж составлял 18 миллионов экземпляров, то уже к 1946 году разовый тираж вырос до 30 миллионов. В апреле 1946 года в стране издавались 21 центральная, 98 республиканских и 5512 газет районного и городского уровня. Но разовый тираж, как сообщали Жданову представленные статистические материалы, несмотря на рост, был совершенно недостаточным — ежедневно на тысячу человек в СССР приходилось всего 90 экземпляров газет всех наименований. Для сравнения: в Российской Федерации в 2010 году на тысячу человек приходилось свыше 600 телевизоров, для большинства всё ещё основного ежедневного СМИ нашего времени. Как видим, количественно и качественно охват и воздействие на аудиторию с того времени выросли на порядок…

Основным недостатком центральной прессы, озвученным на совещании 18 апреля 1946 года, было то, что все газеты были очень похожи, «они копируют друг друга». Причины этого были понятны и даже естественны. Как отметили на совещании, «в период войны газеты на ¾, а иногда и на все 100% заполнялись официальным материалом, и сейчас газеты не могут перестроиться и отойти от этого режима». От центральной прессы требовалось активное освещение международных отношений и внешней политики, но журналисты стремились обходить эти «скользкие темы», ограничиваясь пересказом официальных сводок. «Источником информации по международной жизни является только ТАСС. Все газеты получают одни и те же материалы ТАСС. Это создаёт ещё более однотипный вид газет», — констатировало совещание. Сам Жданов, как доносит до нас стенограмма, высказался менее обтекаемо и более чётко. По его мнению, причина тусклости центральных газет заключалась в нежелании редакторов и журналистов брать на себя ответственность: «Трусость — вот какое положение».

Печальным оставалось и положение с образованием кадров. «По областным, краевым, республиканским газетам людей с высшим образованием среди редакторов меньше 1/3 », — приводили статистику на совещании 18 апреля 1946 года. Не случайно, работая в том же 1946 году над проблемами обучения партийно-государственных кадров в созданной им системе партийных школ, Жданов предусмотрит отдельные курсы и факультеты журналистики.

Показательно, что у главного ежедневного советского СМИ — газеты «Правда»— в 1946 году было всего 205 литературных сотрудников, а корреспондентская сеть по стране насчитывала едва 60 человек (а в 1945 году — только 24). При этом большинство из них не имело специальной подготовки. Опять же, для сравнения, посмотрим на данные аналога газеты «Правда», главного официоза современной РФ — ОАО «Первый канал». Численность его сотрудников в начале XXI века превысила две тысячи человек, свыше 60 процентов из них — с высшим профессиональным образованием.

По окончании Великой Отечественной войны наша страна всё ещё была бедна ресурсами, а главное — не хватало образованных людей, квалифицированных специалистов. Немногочисленные и неподготовленные журналисты в тех условиях были не способны наращивать уровень прессы в соответствии с требованиями времени, не могли эффективно выполнять и возложенную на них советской системой крайне важную функцию критики и дополнительного контроля над деятельностью партийных и советских органов. «У людей недостаточно знаний, чтобы с ними обком и ЦК компартии союзной республики могли считаться», — полагал Жданов.

Чиновники УПА и прежде всего его начальник Георгий Александров видели выход из положения в усилении контроля над газетами. Жданов, понимая всю ограниченность чисто чиновничьих средств в деле улучшения журналистики, возразил: «Ваш аспект идёт по линии, в первую очередь, усиления накачки, т. е. по той линии, которой добиваются, а наша задача заключается в том, чтобы лучше научить плавать и отрываться от земли без помощи накачиваемых аппаратов».

По мнению Жданова, повысить качество и уровень советской журналистики (следовательно, повысить влияние советской идеологии) должны были не административные меры, а иное, более тонкое воздействие. Журналистов и прочих работников всех СМИ — от газет и киностудий до театров, книгоиздательств и даже музеев — должны были учить и подстёгивать не чиновники партаппарата, а их же коллеги. В этих целях Жданов предложил участникам совещания учредить в СССР центральный печатный орган, специализирующийся именно на всесторонней критике любых средств массовой информации, — «орган всесоюзной трибуны печати, чтобы через него можно было получить инструктивные сообщения, чтобы газеты видели, чего от них хотят».

Такой орган — «Культура и жизнь» — будет создан в течение двух месяцев. Первый номер этой специализированной общесоюзной газеты выйдет в свет 28 июня 1946 года. Это издание виделось Жданову критическим рупором, который на должном уровне обеспечит систематическую работу по формированию необходимого общественного мнения, прежде всего среди работников СМИ, научной и творческой интеллигенции. «Скажем, раскритиковали газеты в Оргбюро. Это забывается, если не организовать общественного мнения, чтобы не забывалось», — зафиксировал в записной книжке Жданов в апреле 1946 года накануне совещания.

В ходе совещания, объясняя необходимость уйти от мелочного контроля к воспитанию, он выскажется так: «Процесс активного вмешательства в творчество в первую очередь связан с вопросом критики… Я не думаю, что мы должны повторять практику такого превентивного редактирования. Я думаю, что мы себя очень свяжем, если мы будем превентивно редактировать, т. е. брать литературное произведение сюда. Тогда мы лишим себя возможности критически разобрать и оценить его».

Но для эффективного «воспитания» интеллигенции нужен был не вес чиновничьих рангов, а совсем другой вес — заслуженный авторитет в этой среде. И Жданов пояснял специалистам агитации и пропаганды, то есть по-современному «пиарщикам» и социологам из ЦК: «…Вопрос о том, чтобы дать беспристрастную критику и дать настоящий разбор того или иного литературного произведения, требует наличия в Управлении пропаганды и агитации лиц, которых, не стыдясь, можно было бы выпустить на арену, потому что совершенно очевидно, что к их голосу будут прислушиваться и они будут властителями дум наших литераторов, они будут иметь очень большой вес на нашей литературной арене. Поэтому мы должны оснаститься лучшими людьми, которые могут обеспечить критические обзоры».