Рыжая чайка - Лаванда Риз

– Ещё нет, – уловив мои мысли, ответил Алишер. – Цель мы не упустим, слишком сложно об этом забыть.

– Да, в этом рывке мы затянем узел на шее этой твари, – поддержала его Данута.

Вдруг воины Хаяма вытянулись и застыли в готовности. Значит, владыка готов отправляться. Я обернулась.

Величественная стать, в ней угадывался неоспоримый вожак, искусный воин, опасный противник, быстрый, ловкий, сильный. Но ко всему этому он был ещё и моим …мужем. И то, что знала я о нём, не угадывалось с первого взгляда на этого вольфгара. Не было видно, по этому сосредоточенному решительному лицу той дикой страсти, заботы, пылкой нежности и любви, которую он раскрывал в себе для меня. Сейчас это была собранная, «огнедышащая», рвущаяся в бой хищная вольфгарская суть!

Мне было невыносимо оттого, что я осознавала настоящую опасность, зная правду. А правда заключалась в том, что доминар может в своем последнем бою, используя всю свою мощь – уничтожить воинов черной касты, но при этом он может погибнуть сам, жертвуя собой. Чтобы силовая ударная волна оказалась достаточно мощной Хаям может вложить в неё всего себя, и после вспышки его может просто не стать.

Поравнявшись со мной, он слегка коснулся моей руки, но мысли его были уже далеко, отыгрывая детали сражения, он сконцентрировался на этом решающем поединке. Коротко кивнув моим васау Хаям, было, устремился к своим отрядам.

– Хаям! – крикнула я, подавшись в его сторону. Меня так и подмывало броситься ему на шею, и трясти его до тех пор, пока он не скажет мне что-то успокаивающее, пока не даст слово. – Только вернись ко мне, хорошо? – прошептала я тому, кто понимал меня по одним губам. Он не ответил. Он вернулся, сильно-сильно прижал меня к себе, поцеловав в губы. Затем вольфгарским жестом коснулся своего сердца три раза и молниеносно ринулся вперед, уводя своих вольфгаров. Я послала ему в след тяжелый вздох.

– Теперь наша очередь, – произнесла я, опускаясь на землю. Возле меня тут же встали васау стражи, которые должны были оберегать меня, пока я буду сидеть, застыв в позе отчуждения. – Да прибудет с нами сила четырёх стихий, – кивнула я своим воинам. И двенадцать вольфгаров сорвались с места.

Мысленно, переносясь в Дануту, я бежала вместе с ними. Потому что только жрец мог почуять черную силу верховной ведьмы и место её расположения. Я чувствовала её. Голодная и жадная беспощадность, смрад зла и разящая убийственная сила черной магии. Верховная ведьма, в окружении высших магов была поблизости. Она наблюдала за сражением. Она желала поглотить доминара, направив все свои силы, чтобы уничтожить Хаяма, создав как никогда огромное полчище своих бездушных тварей. Хаям со своими вольфгарами принял бой.

Я уводила васау, описывая полукруг, заходя с тыла. В Криленд. Ведьма, как исполинская горгулья возвышалась на крепостных стенах, вместе со своими приспешниками, тешась плодами посланных ими смертельных мук.

Мы пробрались в поселение через подземелье, но она уже ждала нас. …Со всех щелей, на нас набросились черные воины, сжимая нас в плотное кольцо. Их была тьма, и тьмою правила смерть. Они заполнили всю внутреннюю площадь крепости, плодясь, словно пауки.

– «Не с ними нам сражаться», – шептала я, войдя уже в тело Алишера. Единство воинов четырех стихий давало мне возможность создать вокруг них непробиваемый щит, способный разметать противника в стороны, своей вращающейся наступательной силой. Это привлекло внимание верховной ведьмы.

– Цепная связка четырех стихий! – пророкотала она. – Васау избранные силой! То есть смертники. Не выйдет! Ничего у вас не выйдет, потому что у меня для вас тоже кое-что припасено!

Я ощутила, как в моих васау вспыхнула ярость, непримиримость и меж клановая вражда, разгорающаяся с ужасающей силой, заставляющая их с ненавистью вцепиться друг в друга, навеивая самые жуткие воспоминания из прошлого. Своей силой ведьма пыталась затмить их разум, будоража хищные сути вольфгаров.

– «Ты справишься, мой славный», – мысленно бросила я Алишеру, метнувшись в Яго, затем в Мираба. Я пыталась образумить и обезвредить влияние черной магии.

– «Нет, это не вы! Это ведьма забралась в ваши сердца и топчет их! Она хочет обратить вас в кровожадных зверей! Боритесь! Помните про цель! Если не уничтожить её – больше не останется ни одного клана! Вольфгары свободный народ, способный выстоять даже против этой тьмы! Аяне туи насаи, омат ши. Ши одор! – заклинала я их мантрагалами, отбиваясь от пронизывающей магии ведьмы, которая пыталась вызвать у них безумие. Ухватившись за мою силу, васау выстояли, скованные братством.

– «А теперь рассредоточьтесь, обрушившись на магов!», – скомандовала я. – «Нужно рассеять внимание ведьмы, подобравшись к ней как можно ближе».

Сильные, гибкие, изворотливые вольфгары, как ловкие хищники, с азартом бросились на врагов. Мои воины должны были драться, и держаться до последнего, а я, выжидая, пока не могла проявляться в них. Это был отвлекающий маневр. Его сложность заключалась в том, что большинство этих васау были обречены на гибель. Высшие маги имели преимущество над васау, которым убить их было не под силу. А я не могла помочь умирающим, чтобы не спугнуть главную цель. …Это было жутко, до боли невыносимо. Я ощущала каждого умирающего вольфгара, словно погибала я сама. Моё собственное сердце вырывалось из груди, и ветер уносил мои стоны. Сжав зубы, я старалась держаться, зря каждого.

Я уже потеряла половину из них, а ведьма по-прежнему была недосягаема. Чуть-чуть Мираб пробился, оттесняя одного из магов. Больше ждать было нельзя. Я только бессмысленно теряла своих вольфгаров! Метнувшись в Мираба, я преодолела защитный многокольцевой щит ведьмы, оказавшись почти вплотную к этому мерзкому отродью, перебросив туда вольфгара, и тут же вернулась в Дануту, которую окружило сразу четверо магов. Я решила рискнуть одним из своих самых отважных васау, непревзойденным по силе Мирабом, который с присущей ему вольфгарской решительностью, без страха, кинулся на ведьму. Та отбивалась не мечами, а мощными силовыми потоками, хлеставшими Мираба прожигающим огнем и ударными волнами. Но он мужественно сражался, оправдывая свои способности и мою возложенную на него надежду. Таких воинов васау, почти приравнивающихся по силе к жрецам, сами грозовые жрецы называли – адавары. Адавары могли выдержать удар высшего мага, даже самой ведьмы, они лишь не могли её уничтожить. Ведьма неистовала, продолжая изматывать вольфгара всей своей черной мощью. В конец измученный, истощившийся Мираб начал слабеть.

– «Поддайся ей», – замирая душой, прошептала я ему. В эту долю секунды решался исход войны! Я перестала ощущать происходящее, сконцентрировавшись лишь на Мирабе.

Верховная ведьма возликовала. С чувством превосходства победителя, приблизившись к упавшему на колени Мирабу, глядя на него с пожирающей ненавистью, она грубо схватила его за горло:

– Правильно, ты сдохнешь, стоя передо мной на коленях! – взвизгнула она.

А я оказалась быстрее! Моя сила, рукой Мираба, молниеносно вонзила кинжал, поражая эту проклятую матерь тьмы, сидевшую у нас уже в печенках.